все вокруг умирает? Что я за язва такая, которая рушит абсолютно любое окружение? Что же со мной не так?
— Мистер Ридл! — из тумана показалась огромная туша тети Люсии. Она вся вспотела, а черное платье стало полностью облегать ее широкие просторы талии. — Вы не видели здесь Атана?
— Нет. Не видел. Наверно, он, как только услышал вас, спрятался где-то, а потом сбежал. Но думаю, что далеко ему не уйти.
— Я поняла вас! — она крикнула на всю библиотеку. — Крыса сбежала! Догоним ее!
Из тумана, как мерцающие огоньки, послышались боевые возгласы слуг. Они шумными шагами приближались к выходу. Я быстро шел рядом с тетей Люсией, которая постоянно оглядывалась в темноту. Вот вся толпа собралась у выхода, окружила свою хозяйку и ждала долгожданного приказа. Но стоило тети Люсии открыть рот, как из туннеля выбежал Лувр с огромным блестящим пистолетом в руках, который прорычал громче любого вулкана этого мира.
— Атан!!! Где ты ублюдок?!
Безликий увидел меня, подошел и крепко схватил за плечи.
— Ты знаешь, где он?! Говори! — моя голова переживала центрифугу- Лувр яростно тряс меня.
— За мной, — еле выговорил я. Когда безликий отпустил меня, тело немного покосилось.
Я снова ушел в темноту, стараясь идти как можно скорее. Позади меня тянулась настоящая смертоносная армия, бессмертная и многочисленная. Она искала одного человека, который не заслуживал такого внимания. Ради этого жалкого библиотекаря целая армия- это такой комплимент уродливой душе Атана. Он имеет слишком много лавр перед смертью. Я специально оставил его одного, чтобы он умер тихо, незаметно и бесславно, но Лувр… Что на него нашло? Неужели позднее чувство мести? Ради чего он примчался в библиотеку именно сейчас? Неужели похороны поменяли что-то в нем?
Вот мы приблизились к тому месту, откуда я пришел. Виден был силуэт Атана, освещенный теплым светом факелов, стоящий и держащий что-то в руках. Подойдя еще ближе, мы увидели, как библиотекарь смотрел со страхом на свои руки. Он держал свою фотографию. Его пальцы уже находились в готовности разорвать на две части свой портрет, однако пока они были просто напряжены. Тело дрожало, шея вытянулась вперед: лицо словно хотело детально рассмотреть каждую секунду этого процесса. Его колени стояли прямо, но ноги дрожали. В какую-то секунду он глубоко вздохнул и успокоился. Он даже не посмотрел на зрителей. Его лицо было освещено тусклым сиянием факелов, похожим на отдаленный свет ада, который ждет его внизу. После вздоха тело перестало дрожать, пальцы расслабились, шея откинулась назад- он посмотрел наверх. В его глазах жили библиотека, колонны, уходящие бесконечно вверх и скрывающие на своем пике еще много тайн, книжные птицы, тихо кружившие над его головой и не смеющие кричать, и дом Ньепса. Дом, в котором все началось и все закончилось. Он находился в круге своей жизни, долгой, но не бесконечной. Сейчас это был человек. Он стоит на мосту, под ним бурная река, а в голове сомнения. Пальцы быстро со звуком рвущейся бумаги устремились вниз. Сомнения отпали. На землю медленно, кружась в сыром воздухе, опустилась разорванная фотография, а за ним и тяжелое тело библиотекаря. Он глухо упал на каменный пол. Я осторожно приблизился к телу. Оно стало разлагаться ежесекундно: сначала плоть сгнила, затем исчезла, а потом остались лишь тонкие кости, поверх которых мешком лежала одежда. Череп покатился вниз в небольшой каменный овраг, где скопилась влага. Пустые глазницы смотрели на отражение библиотеки.
Толпа молчала. Кто-то тихо шепнул:
— Его нет?
— Убийца получил по заслугам, — твердо сказала тетя Люсия. — Жизнь ему отомстила.
Толпа ничего не ответила и стала молча уходить. Никто не хотел смотреть на скелет того, кто еще минут десять назад был жив. Вокруг него еще летал дух живого, еще не осознавшего смерть- это было страшно ощущать. Тетя Люсия взглянула на меня, ожидая, когда я пойду с остальными, но мое тело не двигалось. Я молча смотрел на мешок одежды, под которым неподвижно лежали кости недавно живого человека. Ничего не сказав, хозяйка направилась за слугами. В мертвой тишине остались только я и Лувр. Безликий стоял неподвижно, все еще держал пистолет наготове и был похож на восковую фигуру, которая вот-вот должна была вступить в перестрелку. Из несуществующего рта выходил еле заметный пар, его дыхание было тихим и быстрым. Я молча стал наблюдать за Лувром, ждать, что будет дальше. Через парк минут он неожиданно громко, но спокойно заговорил:
— Так мы не бессмертны?
— Нет.
— Мы тоже можем умереть?
— Можете.
— И я?
— И ты.
— Моя жизнь заключена в фотографии?
— Да.
Лувр оглядел библиотеку.
— Я живой?
— Всегда был.
— Я человек?
— Настоящий смертный.
Он посмотрел на меня. Я перестал дышать.
— Я могу умереть…
— Можешь. Ты хочешь этого?
— Нет…
Я хотел сказать еще, но вовремя остановился. Я не хочу убивать. Только не его.
— Моя жизнь- в фотографии…
— Все так.
— Почему же я не знал?
— Никто не знал. Только один Атан догадался о своей тайне. Ньепс скрывал это.
— Зачем?
— Иначе бы он потерял вас.
— Мы верны ему…
— Он в могиле.
Лувр развернулся. Он медленно уходил, скрываясь в дыму. Что-то холодное пробежало мимо меня. Мне стало страшно. Я быстро стал догонять Лувра.
— Что же ты будешь делать?
— Жить, — твердо сказал Лувр, и в этот момент он споткнулся о неровную поверхность каменного пола.
— Я буду верить в тебя.
— Сначала сам научись жить.
Я остановился. Он был чертовски прав. Безликий неумолимо отходил от меня все дальше и дальше, но отпускать его я не собирался.
— Куда ты сейчас?
— К Вайолетт.
— Она расстроена, лучше ее не трогать.
— Я знаю. Виной тому- ты, — меня это задело. Внутри начал бурлить небольшой гейзер раздражения и совести.
— Откуда мне было знать, что в ее семье творится на самом деле? Я выслушал ее мать и помог тем, чем смог.
— Какого черта ты вообще влез в чужую жизнь? — Лувр резко развернулся и направил на меня пистолет, однако его рука была согнута и расслаблена: он не собирался стрелять.
— Не я влез, она сама сунулась ко мне в руки!
— Так почему ты так грубо с ней обошелся?! Она что, щенок какой-то?!
— Я не знал, как правильно поступить!
— Так ничего б не делал!
— Иначе эта жизнь вовсе бы увяла!
— Ты прожил не один десяток лет, а повел себя хуже шестнадцатилетнего подростка! Неужели ты не мог проявить хоть какой-нибудь зрелой тактичности? Когда ты получаешь дорогую вещь, ты же первым делом аккуратно и бережно ее используешь, а тут? По-твоему, это не
