хватит в любом случае.
Но тонкий аромат, вплетающийся в горячий запах крови, заставил его замереть. Он сделал шаг к Алексею, не заметив, что тот опасливо отшатнулся, до того у короля фейри стал хищный вид.
Ирн чувствовал отвращение. Боль. Утраченную надежду… и Айну. В этих каплях крови звучал ее голос, отзывалось ее тепло.
Этот смертный посмел пролить кровь Айны, текущую в венах человеческой женщины и сделал это самым извращенным способом, который только могли изобрести люди.
Превратив любовь в насилие.
Заперев радость плоти в клетку.
И взломав ее, чтобы насладиться не радостным ответом женщины, отдающейся целиком, а унижением и страхом.
– Я никак не могу понять, кто она тебе… – задумчиво сказал Алексей. – Но ты явно к ней неравнодушен.
Идиот.
Ирн промолчал.
– Проверил всю ее родословную, – доверительным тоном продолжил нынешний король мира. – Не нашел и следа фейри. Но почему этот ваш магический реактор так странно себя ведет при ней?
Магический… реактор?
Идиот. Идиот. Идиот.
Алексей с оторопью смотрел на эльфийского короля, хохочущего так, что даже бетонные стены отзывались стеклянным звоном, а деревянные столы и стулья выпускали почки, раскрывающиеся в огромные малиновые цветы.
Реактор!
Он назвал сердце магии, сердце Ирна – реактором!
В этот момент уверенность в победе снова вернулась к Киндеирну, Кровавому Королю.
Невозможно править миром, если не чувствуешь его.
Создай бетон, покори смертельное излучение, заставь повиноваться молнии – но пока ты не знаешь суть вещей, ты будешь всего лишь наместником, невольно помогающим настоящему правителю вернуть свой трон.
– Спасибо, – сказал Ирн. – Спасибо, Алексей, что позаботились о моих врагах. Но дальше я сам.
– Я могу позвонить маме? – Спросила Кристина за завтраком. Она смотрела в стол и не видела, что в ресторане гостиницы кроме нее и Алексея не было больше ни одного человека.
Ей было не до того. Уже понятно было, что она попала в ловушку, но Кристина никак не могла сообразить, зачем это Алексею. Что он такого получил от нее, что настолько доволен собой? Вернулся в номер он под утро – странно веселый. Разбудил ее, свернувшуюся калачиком под одеялом и потащил с собой.
– Зачем? – Спросил Алексей, сооружая гигантский сэндвич из трех видов ветчины, сыра и маленьких хрустких огурчиков. Он уже с большим аппетитом съел омлет с помидорами, выпил огромную чашку кофе, но явно еще не наелся. Кристина медленно намазывала поджаренный кусок хлеба соленым маслом – тонким-тонким слоем. И не смотрела на своего мужа.
– Ну, она мама… И мне надо в колледж…
– Никуда тебе не надо. К маме съездим завтра вместе.
Сказано это было небрежно, но между тем так жестко, что Кристина не решилась даже вздохнуть погромче.
– Колледж… – начала она.
– В колледж тоже не надо, – Алексей смачно откусил половину своего гигантского бутерброда. Кристину затошнило так, что она отложила нож, которым намазывала масло.
– Почему? – Осмелилась спросить она.
– Тебе это не нужно. Ты теперь моя жена.
Она выпрямилась. В смысле? А как же университет, все эти бумаги, которые она подписывала, грант?..
Что значит – жена? Не рабыня же.
– Откуда ты узнала код? – Опередил ее вопрос Алексей. Он так и не смотрел на нее, просто спокойно завтракал, не обращая внимания на то, что она не съела ни крошки.
Он спросил это спокойно, но Кристина тут же почувствовала перемену его настроения. Вместо энергичной радости, которую он излучал до этого, в разговор просочилось раздражение.
– Ниоткуда, – ответила она и отпила глоток чая, чтобы смочить внезапно пересохшее горло. – Просто наугад набрала.
– Наугад?.. – Алексей посмотрел на остаток бутерброда и отложил его на край тарелки. Медленно вытер руки белоснежной салфеткой и повернулся к ней, положив руку на спинку стула Кристины. – Как ты могла «угадать» такой длинный код? И зачем ты это вообще сделала? Зачем полезла в сейф?
– Там… – Кристина не смогла больше смотреть в стол. Давящий взгляд Алексея требовал поднять глаза и посмотреть на него. Немедленно. В прозрачной их бледной голубизне острой крошечной точкой тонул зрачок. Соврать было невозможно. Да и зачем? – Мне показалось, что там что-то важное.
– И ты решила, что имеешь право залезть туда, куда тебя не просили? Мне казалось, ты скромная приличная девочка, Кристина. Что с тобой случилось?
Алексей протянул руку и одним пальцем поддел ее подбородок, чтобы она продолжала смотреть ему в лицо.
– Оно… звало меня, – едва шевеля губами, ответила Кристина. Ни молчать, ни врать не получалось, хотя внутри все кричало, чтобы она не говорила ничего о том, что увидела в сейфе. Не говорила про золотой свет и бесконечное счастье, пропитавшее ее до костей, когда она открыла крышку. Не предавала этот живой свет.
Но молчать не получалось.
– Звало, значит… – Алексей отвернулся, нахмурился. Постучал пальцами по столу в раздумьях. – Давай договоримся. Ты знаешь, что я на государственной службе. Я связан множеством договоров и даже своей жене не имею права рассказывать о том, чем занимаюсь по большей части. Если ты влезешь туда, где тебе не место, я не сумею тебя защитить. Не делай так больше.
Голос был мягким, но почему-то Кристине захотелось спросить – от кого он не сможет ее защитить? Она ни разу в жизни не встречала человека страшнее.
– И вот еще, – продолжил он. – У твоей мамы на ближайшие дни назначено очень важное обследование и начало лечения. В той клинике все завязано не только на деньги, но и на мой авторитет. Чтобы я мог проследить, что все сделали как надо, у меня не должно быть лишних проблем. Особенно от тебя. Понятно?
Более чем.
Кристина кивнула, не сумев выдавить из себя ни слова. Очень коротко кивнула, но он, конечно, заметил, потому что сразу расслабился. Подхватил остаток бутерброда с тарелки, целиком запихнул его в рот, запил последними глотками кофе и уже добродушно, с легкой улыбкой сказал, дожевывая:
– Что ж ты ничего не ешь, моя хорошая? Не нравится? Хочешь что-нибудь другое?
– Аппетита нет, – уронила Кристина, отпивая еще глоток чая.
– Ну это не дело… – Алексей взял десертную вилочку, наколол на нее половинку клубники, лежащей в хрустальной вазочке и протянул ей. – Давай-ка, открывай ротик. Тебе нужно много сил. Ну!
Кристина даже не успела разомкнуть губы, как в них ткнулся влажный бок ягоды. Пришлось открыть-таки рот и снять зубами с вилки клубнику.
– Вот молодец! – Бодро заявил Алексей и наклонился к ней. Кристина не успела ничего сообразить, а он уже целовал ее, глубоко засовывая теплый влажный язык.
