кивнул.
— Миль шесть до берега. Так я и до дома переход открою, — Уорри развеял портал и совершенно неожиданно отпустил свою силу. От давления заклокотавшей вокруг магии раздражённого кудесника меня аж к полу придавило. Да и для Падди, кажется, действия деда не прошли даром. Он резко побледнел и, с усилием тряхнув головой, будто сбрасывая какой-то морок, переместился поближе к вновь уснувшей сестре. Вот уж кому было до балды всё происходящее, так это мелкой. А старый хафл тем временем ощерился в откровенно хищной усмешке. — Уйдём. Сейчас уйдём… только сюрприз этому поганцу оставлю. И домой, да!
— Дед, ты чего задумал, а? — нервно спросил Падди, во все глаза наблюдая, как старый хафл, раскачиваясь и шепча себе под нос что-то неопределённое, больше похожее на гудение огромного шмеля, нежели на связную речь, распространяет вокруг себя волны чего-то… чего-то очень нехорошего. Злого и весёлого. Слишком злого и слишком весёлого. Падди принюхался к чему-то и неожиданно длинно выругался. — С ума сошёл, старый!
— Чего он? — обернулся я к братцу Фари и ткнул пальцем в кружащегося на месте бешеным волчком Уорри.
— Гремлина он призывает… и не одного, — одними губами, почти неслышно произнёс Падди и, переведя на меня совершенно шалый взгляд, констатировал на совершенно не присущем ему жёстком граунди: — Хана кораблику. Эти твари его за сутки по заклёпкам растащат… Если в команде хороший маг не отыщется.
— Не отыщется, — ухмыльнулся неожиданно вышедший из своего странного транса старый маг и, махнув рукой, вновь открыл портал, за которым на этот раз была отчётливо видна обстановка не так давно покинутой нами гостиной в его собственном доме. — Пикардиец жаден, как казначей гномов, и кроме Геррада магов не держит. А ушастый ему в изгнании демонов не помощник. Ручаюсь.
— Так, мы пошли! — воскликнул Падди, отрывая от моего локтя пригревшуюся Фари. Та сдавленно что-то вякнула, но брат не обратил на девичий писк не малейшего внимания. Подхватил очнувшуюся от рывка девчонку на руки… и, змеёй проскользнув мимо меня и деда, моментально исчез в портале.
— А как же гр-руз?! — возмутился я.
— Оставь, не последние деньги вложили же, — отозвался Уорри и, демонстративно отойдя в сторону, жестом пригласил меня следовать за Падди.
— Вы — да, а я, как раз, последние и вложил, — от расстройства ни разу не споткнувшись ни на едином слоге, вздохнул я и, смерив взглядом отчего-то нахмурившегося старого мага, решительно кивнул. — Идите, я сам вер-рнусь. Отбер-ркху собственность у этих… и вер-рнусь. С гр-ркхузом.
— Сдурел? Судно к утру на дно отправится! — опешивший Уорри мотнул головой в сторону портала, держать который, судя по всему, ему становилось всё сложнее. По крайней мере, испарина на лбу старика уже выступила, да и движения выдавали нешуточное напряжение сил. — Шагай в портал, Грым! Не время для споров!
Наверное, старик был прав… Да что там! Он действительно прав, и не появись у нас столь лёгкого решения проблемы, как этот его портал, я бы даже не подумал о деньгах за груз, как и о самом грузе. Выбраться бы целыми, и то хлеб. Но портал был… и я сделал то, что и сам назвал бы глупостью. Или нет?
Думаю, по возвращении в Тувор меня ждёт очень неприятный разговор со старым магом. Тот пендель, что отправил его домой, Уорри мне вряд ли простит. По крайней мере, не сразу. Но и оставить свои капиталы в руках захвативших нас уродов теперь я… нет, мог, конечно, но искренне не желал. В конце концов, это МОИ деньги! Заработанные честным трудом! И я намерен их вернуть. Ну, а если не удастся… да к драхху! Шагну за борт, и ищи-свищи меня в толще воды! Плавать умею, холод не страшен…. Уж вместе с этой калошей на дно точно не пойду.
Стоило старому магу исчезнуть в портале, как тот схлопнулся, напоследок пахнув морозной свежестью. Что ж, чего-то в этом роде я и ожидал, не зря же Уорри намеревался уходить последним. А теперь… пора за дело.
С наслаждением потянувшись, я подошёл к тяжёлой судовой двери, запертой аж на восемь ригелей, упёршихся в гнёзда металлических переборок, притолоки и комингса… по-моему, так называют этот высокий порог двери на флоте. Хм… и никакой головной боли, надо же! Если это заслуга ошейника, то я, пожалуй, даже не стану отрывать руки тому длинноухому трау, что нацепил его на мою шею. Ну… по крайней мере, я не стану искать эту тварь… специально.
Тот факт, что с этой стороны двери не наблюдалось никаких признаков замка, меня не остановил. Ладони легли на металлические стержни, запирающие дверь, и из-за неё даже до моего пострадавшего от шума машин слуха донёсся тяжёлый натужный скрип поворачивающегося запорного колеса. Медленно, но верно сдвигаемые телекинезом, ригели вышли из гнёзд, и массивная судовая дверь, будто облегчённо вздохнув, отворилась, открыв вид на тёмный, еле освещённый редкими, забранными в решётчатые плафоны, тусклыми лампами, коридор, буквально оплетённый многочисленными трубами, трубками и проводами. Вот же! Я такое видел, кажется, только в далёкие школьные времена, когда нас водили на экскурсию в морской музей, где усатый седой старшина позволил нашей компании вдоволь полазать по демонстрационному отсеку подводной лодки времён чуть ли не Первой мировой войны.
На миг замерев от неожиданно накативших воспоминаний, но, так и не дождавшись приступа боли, я радостно улыбнулся и, тряхнув головой, выперся-таки в коридор. Порадоваться такому подарку судьбы я ещё успею… если меня не завалят местные крадуны, себастьяны перейры недоделанные. Торговцы синим деревом, чтоб их!
Как я и предполагал изначально, переходы на судне, куда меня занесло очередным вывертом судьбы и волей похитителей Берриозов, оказались на диво запутанными. Так что добрых полтора часа я пытался просто выбраться в более обжитые помещения, нежели технические переходы, многие из которых, по-моему, лет пять не знали не только швабры, но даже захудалого веника! Как такое возможно на рабочем, пусть и принадлежащем каким-то бандитам, судне, я себе плохо представляю, но… вот ведь оно!
Вообще, блуждая по тёмным коридорам, порой напоминающим затхлые кишки какого-то недавно помершего стального чудовища, я был изрядно удивлён откровенно странной бестолковости их расположения. Создавалось впечатление, что технические переходы здесь проектировал допившийся до белой горячки инженер, либо перестраивали бухие в зюзю мастера, причём по принципу: из точки А в точку Бэ, через Жэ с прыжком над
