принялся мародерствовать.
Нож. Хороший нож! Берем. Штаны — берем! Рубаха спереди в крови — а куда деваться? Берем. Где-нибудь выполоскаю. Хорошо, что по размерам мы с этим гадом практически одинаковы — все ставят своему аватару рост примерно 185-190, все атлетического сложения и плечистые. Так что Игроки слеплены будто по одному лекалу. Все мы мечтаем быть двадцатипятилетними красавцами с длинными ногами, и руками, украшенными тугими бицепсами. И только потом все понимают, как они промахнулись. Незаметность — вот залог здоровья и долгой жизни.
Трусы брать не стал, побрезговал. А по карманам прошелся, и был приятно удивлен — деньги были! Этот козленыш кого-то недавно убил и забрал его «подъемные». Так что теперь мне нечего бояться! Доеду на такси!
Ага…если вызвать сумею. Телефона-то нет. Остался там, на месте моей гибели. Интересно, остался ли? Барахло лежит на месте сутки, если я не ошибаюсь. Впрочем — может уже и не лежит. Игроки ходят мимо, заберут, опять же — эта дурацкая Игра постоянно меняет правила. То лежат, то не лежат, то могут лутать, то нет. Все сложно.
Олька прибежала через полчаса, принесла…круг сухой колбасы (вроде как Краковской), аппетитно пахнущей чесноком, полбуханки хлеба, и…бутылку водки. Откуда взяла — загадка! И как дотащила — тоже. И кстати, про водку я ничего не говорил — и как догадалась? Пить правда не стал — но кто мешает водкой умыться? Омыл лицо, руки, на голову налил, смывая сгустки крови. Заодно и продезинфицировал. А Олька, притащив сокровище, снова унеслась — видимо, уже на охоту. Ну а я стал уплетать колбасу, чувствуя, как с каждым проглоченным куском мне становится легче и легче.
Появилась кикимора через полчаса, держа в охапке кучу пузырьков-лечилок, которые я тут же стал пить, с наслаждением ощущая возвращение здоровья. Перестали болеть сломанные ребра, рассосались синяки, нос снова стал прямым и красивым, и вообще — жизнь заиграла новыми красками. И все благодаря моей Ольке!
Она хотела снова убежать охотиться, но я ее поймал, посадил «на ручки», и некоторое время сидел, укачивая, как младенца. Она урчала, щурила глаза, улыбалась, обнажая зубы-ножи, и мне было так хорошо, как не было уже долгое, очень долгое время. Жив, здоров, Олька рядом — что еще нужно для счастья?! Если только еще заняться геноцидом отдельно взятого Игрока…сука, я ему не прощу!
Вздохнул, и глядя в глаза Ольке, объяснил ей, что надо сделать. Она подошла к голому трупу, секунд десять всматривалась в лицо покойника, а потом взяла с места в карьер и понеслась на поиски заветной могилы. Ну а я зашнуровал ботинки поверженного врага, сунул трофейный нож в специальные ножны, приделанные к тыльной стороне рубахи, и приготовился ждать, сидя на скамейке и размышляя о превратностях моей суетной жизни.
Когда ты сыт, жизнь уже не кажется такой пропащей. И ты не кажешься себе жалким неудачником, которого можно пнуть в пах, и он не ответит обидчику. Кстати сказать, меня ситуация с этим самым пинанием уже реально напрягла. Как сказал один известный ябловед и грушелюб: «Не надо ждать милостей от Природы! Наша задача — взять их у нее!». Если заменить «Природу» на «Игру» — будет самое то.
В общем, я решил стать хитрым, жестоким и беспринципным — как и положено Игроку. Мягкотелые, интеллигентные тут не выживают. Что и было мне с самого начала сказано вещим котом, которым по цепи шастает, дубы мочой поливая. Только вот я не прислушался, ибо изначально не такой, каким должен быть. И надо было как следует меня отмудохать, чтобы я начал немного соображать.
Когда Олька наконец-то прибежала, я уже был готов. Кикимора запрыгнула ко мне на грудь, и начала что-то такое…говорить?! Ей-богу, в ее урчании и побулькивании слышалась человеческая речь! Гортань болотного чудовища не справлялась, но кое-что я все-таки сумел разобрать. Примерно так разговаривают маленькие попугаи — приходится сильно напрягаться, чтобы разобрать слова. Однако, если постараться, это можно сделать.
— Подем! Подем туда! Нафла! Нафла!
Ага-а…Олька что-то такое нашла. И зовет следом. Ну что же…пойдем!
Шли мы не очень долго — минут пять, не больше, и пришли к могиле, на которой стоял памятник с надписью: «Ткачук Сергей Яковлевич» — и дата рождения и смерти. Молодой, кстати, двадцать лет всего. С фотографии на меня смотрел очень похожий на моего убийцу парень — обычный парнюга, каких на белом свете вагон и маленькая тележка. В лице — ничего криминального. Смотрит, усмехается…немного глумливо усмехается, но возможно, что так мне видится. Я же знаю, какой он козел, вот и проецирую свое отношение к нему на фотографию. Но то, что это именно он — никакого сомнения.
Ну что же…подождем? Надеюсь, ждать придется недолго. Отхожу к соседней скамейке, прикрытой давно отцветшей сиренью, и с интересом наблюдаю за процессом воскрешения покойника. И да, ждал совсем не долго. Буквально пять минут (едва успел!). Воздух замерцал, и в облаке искорок появился мой недруг. Кстати — одетый, между прочим! Вот почему так?! Свинство какое-то! Один в этот мир приходит голый, как младенец, а другой — даже в щегольских ботиночках! Что за читерство?!
Не дожидаясь, когда этот козел оглянется — беру нож за клинок, и со всей дури бросаю в спину негодяю! И как следовало ожидать (метатель из меня хреновый), нож не вонзается в плоть по самую рукоять, как это рисуют в фильмах и книжках, а плоскостью ударяет прямо под левую лопатку «мишени». Спасает то, что нож тяжелый, массивный, а швырнул я изо всех сил — так что этого хватило чтобы сбить противника с ног. Видимо, после воскрешения полоска силы находится на самом что ни на есть низкопроцентном уровне. То-то я жрать хотел, аж ноги от слабости тряслись. И драться как следует с подонком не мог — подерись-ка, когда у тебя осталось десять процентов жизни-силы.
Добила негодяя Олька. Она бросилась к поверженному «воскрешенцу», и впившись ему в шею мгновенно ее порвала. Зубы у чертовки — действительно, как у акулы. Похоже что она может перекусить стальную проволоку без малейших от того неприятностей.
Готово. Ффуухх… На будущее — хватит этих киношных штучек, лучше дубиной по башке шарахнуть, чем эти выкрутасы с метанием ножей. И чего это мне в голову стукнуло? Отродясь ножиками не кидался!
Кстати…а здоровья-то прибыло. Чувствую себя…как никогда! В ножках-ручках бодрость такая, энергия, хоть на стадион беги. Ничего не болит, и…вспомнилась
