что ты влюбилась. Примерно такое поведение у тебя было в 1925 на Лонг-Айленде, когда ты связалась с чертовым Фицджеральдом 41.
— Не смей о нем говорить! — зыркнула на сестру Белое Вино.
— Ах ну да, болезненная тема, — закатила глаза рыжеволосая бестия (в полутемной каюте ее волосы приобрели оттенок бордо).
— У него жена лишись ума! Фрэнку нужна была помощь!
— И он утопил его в вине, ну да, история стара как мир, — Красное Вино тоже начала готовиться ко сну, ведь скоро уже должно быть забрезжит рассвет.
— Куда уж тебе понять мои чувства, ты — беспринципная стерва, — Белое Вино готова была разрыдаться.
— Не смей, слышишь! Не смей меня оскорблять! Помни, что именно моя беспринципность и, как ты назвала стервозность, дают нам крышу над головой и безбедное существование.
Каюта была столь мала, что воздух сразу стал удушающе кислым, а данный разговор на повышенных тонах тем более будто пустил ток по воздуху.
— Если ты думаешь, что я всю жизнь буду благодарной овечкой ходить за тобой хвостом и поддакивать, то ты очень ошибаешься, — Белое Вино не хотела доводить разговор до этой кондиции, ведь она еще окончательно не решила, чтобы хотела в итоге.
— Что ты хочешь этим сказать, Уайт 42? — бросив свои дела, с грозным видом встала напротив сестренки Красное Вино.
Белое Вино пару секунд обдумала свой ответ и поддавшись эмоциям заявила:
— Как только мы пришвартуемся к берегам Америки, я уйду, — и только лишь сказав это, она поняла, что сжигает все мосты со своей родственницей.
Красное Вино не знала, что ответить, и так стояла разинув рот, шокированная заявлением Белого Вино, но в итоге взяла в себя в руки. К ей вернулось хладнокровие и суровость.
— Ты окончательно решила? — зная «огрехи» во внутреннем мире сестры (что уж скрывать, добрую половину комплексов она сама лично в ней бережно взращивала годами) Красное Вино сделало ставку, что Белое Вино будет колебаться в своем выборе, и ее немного удивило серьезность ответа.
— Да, однозначно.
И с этими последними словами блондинка впервые за свою жизнь испытала, как целая гора свалилась с плеч. Она почувствовала, что смогла порвать эти чертовы цепи и обрести истинную свободу. Девушка так и представила свою жизнь где-то на опушке леса, в деревянной хибаре, где на улице ее ждали ее любимые лошади, на одной из которых разъезжал… видимо, Виски. Почему бы и нет?
На этом разговор был закончен. Не обмениваясь более ни единым словом, пройдя все женские гигиенические процедуры, сестры тихо разлеглись по кроватям и выключили свет.
Но никто не отменял их продолжающегося внутреннего диалога. Так Красное Вино вопило, что есть сил повзрослеть блондинку и начать уже заниматься серьезными вещами, вместо того чтобы ныть и пребывать в сомнительных фантазиях. А у Белого Вина все развилось вплоть до того, что вокруг нее в ее уютном гнездышке бегали уже трое маленьких детишек.
Так почему же они не высказались вслух, спросите вы? Я думаю, потому что каждая из них все же боялась правды: старшая того, что и впрямь может потерять единственную свою союзницу всех своих заклятых игр; младшая же — боялась упустить свою птицу свободы, что вот-вот поймала за хвост.
Утро выдалось туманным и холодным. Сестры так же молчали, одеваясь в самые теплые вещи и стараясь не смотреть друг на друга, когда к ним постучались.
— С не совсем добрым утром, — хрипло произнесла Ром, привалившись к косяку двери (по официальной версии, стоять прямо она не могла из-за качки, но мы-то понимаем, что виноват во всем ее любимый напиток), — через полчаса будет завтрак. А ближе к обеду мы заскочим в Кальяри, где пробудем максимум пару часов и двинем в путь. Так что советую докупить необходимое пред недельным круизом, леди, — и не дожидаясь ответа, Ром просто ушла.
— Что за бред, — сказала себе под нос Красное Вино, — сдалась нам эта Кальяри.
Белое Вино хотело было ответить, но предпочла вести холодную войну и просто направилась к выходу, подышать свежим воздухом. Какое же удовольствие было застать Виски на вчерашнем же месте на карме корабля.
— Утро доброе, — закутываясь в норковую накидку, поздоровалась Белое Вино.
— Доброе, — поприветствовал, снимая шляпу, мужчина.
— Как вы себя чувствуете? — любезно поинтересовалась девушка.
— Дурно, если уж быть честным. Меня знатно тошнит, — разоткровенничался Виски.
— Да, простите, вы и впрямь выглядите болезненно, — посочувствовала младшая из сестер. — Могу я Вам помочь?
— Боюсь, что нет, спасибо, — кивнул Виски. Он был одет так же, как и вчера, только сверху накинул теплую овечью ветровку.
— Но у меня есть снадобье от морской болезни, — И Белое Вино дотронулось до ладони мужчины, что держались за поручни.
— Как любезно с вашей стороны, — не сразу, но все же Виски высвободил свою руку. Было не понятно сделал он это из-за приличия или все же нехотя. — Если к концу дня мне не полегчает, я пренепременно обращусь к вам.
Белое Вино мило улыбнулось ему.
— Вы в курсе, что мы сделаем остановку в Кальяри? — продолжила разговор Белое Вино.
— Нет, — немного растянуто ответил мужчина.
— Видимо, подзаправится или докупить провизии, — предположила девушка.
— Вы знали, что в наши дни в Сардинии размещаются военные базы НАТО? — зачем-то спросил ее Виски.
— Нет, — блондинка попыталась понять к чему клонит ее собеседник.
— Резонно ли останавливаться в таком месте, если мы предположительно везем контрабанду?
— А мы везем контрабанду? — улыбнулась Вино.
— Зная Ром, не исключено, — ответил ей мужчина.
— Вы заставляете меня нервничать, — сказала Вино, слегка нахмурившись.
— Простите, и вправду не стоило, забудьте, — отмахнулся мужчина.
— Боюсь, что не получится.
— Думаю, Ром знает, что делает, — успокоил девушку Виски, слегка коснувшись предплечья.
— Можем спросить ее за завтраком, — предложила Вино, не упустив того момента, что даже через шубу рука Виски была теплой и крепкой. — Все же мы все в одной лодке. Не хотелось бы потонуть, не успев начать наше плавание.
— Не полагайтесь на честный ответ, — посоветовал Виски, на что девушка тихо хихикнула.
Как автор могу вам сказать, что Белое Вино была из тех категорий женщин, что не выносят одиночества. Им постоянно нужен мужчина рядом. Хорошо, если он надежный и верный, но чаще всего они нарываются на аморальных уродов.
Сейчас же интуиция подсказывала блондинке, что Виски не обидит ее. Она его знала уже давно, ах, что уж говорить: они из одного клуба алкогольных напитков, да и этот взгляд… в нем чувствовалась забота, защита и толика сомнительности своих действий. И мысли о том, что они будут жить в радости
