тару под собранные девицей артефакты, но, заметив, как та ёжится от гуляющего по каюте сквозняка, сменил планы. Окинув взглядом миниатюрную, по сравнению со мной, но довольно высокую по человеческим меркам фигурку орчанки, увлечённо и явно со знанием дела роющейся в развалах магических цацек, я поднял с пола франтовской камзол мёртвого стрелка и, хорошенько отряхнув его от «пыли», отложил в сторонку. Такой же процедуре подверглась его чёрная сорочка и узкие кожаные штаны. Нацелился было и на сапоги, но… если ростом мой противник едва ли перещеголял орчанку, то размер ноги у него явно был куда больше. А вот украшенные затейливым тиснением сапоги субтильного трау, кажется, должны прийтись ей в пору. Ну, а если нет… в конце концов, портянки никто не отменял, и рубаха мага для этой цели подойдёт как нельзя лучше. А что? Она мягкая, в отличие от сорочки стрелка, и вышивки на ней нет. Решено. А на упаковку для набранной орчанкой «компенсации» пойдёт вычурный камзол мага. Ну, в самом деле, не запихивать же мне эту гору хлама в сумку алхимика?! Она ж туда попросту не влезет, несмотря на всю «волшебность» сумы.
Девица разошлась, да… а ведь жадность — она до добра не доводит! К тому же, было бы неплохо ещё и вооружить девчонку на всякий случай, но я боюсь, что с такой тяжестью она и шагу ступить не сможет. В общем, пора притормозить мою новую знакомую, пока она не решила забрать с собой всё содержимое схрона.
От артефактов орчанку удалось оттащить с большим трудом, и дело было вовсе не в её жадности, как я было подумал. Девчонка, оказывается, прекрасно разбирается во всей этой волшебной дребедени, и попросту увлеклась перебором найденных цацек. Но стоило мне сказать, что она может забрать с собой всё, что сможет уместить в наскоро сляпанный мною из камзола трау мешок, как та вернулась с учёных высей на грешную землю и… решительно отмела больше половины колдовских цацек. «Опасно», «дешёвка», «обойдусь»… свёрнутый эдаким поясом, камзол даже не потолстел, приняв в себя все отобранные девицей вещи. Что ж, по ходу дела, ей виднее.
А вот одежду мага, и, особенно, его сапоги, орчанка приняла чуть ли не с урчанием. А на мой недоумённый взгляд только пожала плечами.
— Что? Они же зачарованные! — несмело улыбнулась она. Пришла пора и мне пожать плечами. Ну не разбираюсь я в этом. Не разбираюсь! Но чую, придётся исправляться. Не понимать того, что кажется моей новой знакомой таким простым и понятным… как-то стыдно. Почему-то… Кстати, о знакомых!
— Кх-какх тебя звать-то? — осведомился я, стоя спиной к одевающейся орчанке.
— Дайна, — прожурчала та и, осторожно коснувшись моего локтя рукой, вздохнула. — Всё, можете повернуться. А… ваше имя?
— Гр-рым, турс я, — поворачиваясь лицом к девице, ответил ей и, поморщившись, добавил: — давай на «ты», ладно? И… учти, мне тр-рудно многхо гкх… гкховорить. Глотка не пр-риспособлена.
— По-оняла-а, — протянула орчанка, глядя на меня как-то… как-то по-другому. Но тут же тряхнула гривой чёрных как смоль волос. — Теперь можем уходить?
— Ор-ружие, — я кивнул на стойки с арсеналом. — На всякхий случх-кхай.
Отыскать среди здешних бахалок что-то, что не сбило бы девчонку с ног отдачей, оказалось не таким уж простым делом, но я с ним справился. Пара заряженных мною потёртых револьверов в поясных кобурах, предназначенных скорее всего для рук хобов или даже хафлов, заняли своё место на широком ремне трау, опоясавшем тонкую талию орчанки, и теперь я, наконец, мог сказать, что мы действительно готовы покинуть это корыто!
Ну, почти… Это я понял, когда, покинув капитанский схрон, мы вновь оказались у той самой каюты, где я нашёл Дайну. Обитель здешних хозяев я ведь так и не обшарил, а хотелось бы…
— Не стоит, гейс Грым, — покачала головой орчанка, каким-то чудом, не иначе, разгадавшая взгляд, брошенный мною в сторону каюты. — Там нет ничего ценного. Ну… особо ценного. Разве что в сейфе хозяина, но его просто так не вскрыть, от зачарований на нём у меня голова кружится. А нам лучше поторопиться, пока не пришла пора смены вахты, и на мостике не хватились… этих. Конечно, если на судне действительно бушуют гремлины, то у экипажа аврал, но капитан обязательно сменит матросов ходового мостика… да и сам точно не откажется отдохнуть. Ленивая сволочь.
— Смена вакхкты? Скор-ро? — встрепенулся я, решив не обращать внимания на злобу, просквозившую в последних словах девушки. Имеет право.
— Семь склянок недавно отбили, я слышала по судовой связи в каюте хо… бывшего хозяина, — кивнула Дайна, поправив скатку из камзола трау, повешенную на плечо. — Осталось, должно быть, чуть больше четверти часа.
— Понял, — протянул я, мысленно отметив, что сам никаких «склянок», или как их там, не слышал. Но не верить девчонке повода у меня не было, и раз она говорит, то… лучше прислушаться. В конце концов, она здесь старожил, ей виднее, правильно? — Тогда… идём отсюда.
Резко развернувшись, я потопал в сторону спуска к почтовому складу, а следом за мной потянулась и изрядно оживившаяся с момента нашей встречи орчанка. Правда, оказавшись у люка и увидев валяющийся в добрых шести рядах под нами, перекрученный трап, Дайна резко погрустнела.
— Ой, а… как мы спустимся? — осторожно отступив от края, спросила она. Вместо ответа, я ухватил девчонку за талию и, прижав к себе поплотнее, шагнул вперёд. Короткий взвизг резанул по ушам, но тут же стих под моим укоризненным взглядом. Драхх! Неужели в этом сумасшедшем мире нашёлся хоть один разумный, способный читать то подобие мимики, на которое способны мои куцые лицевые мышцы?!
— Не шуми, пожалуйста, — умудрившись не споткнуться ни на одном слове, тихо проговорил я, и смущённо потемневшая щёчками Дайна кивнула.
— Из-звини, просто это было очень неожиданно… — выдохнула она мне в ухо и, чуть замявшись, попросила: — поставь меня на пол, пожалуйста, гейс Грым.
— А… да, — чуть заторможено кивнул я в ответ и аккуратно разжал ладони. Утвердившись на ногах, орчанка облегчённо выдохнула.
— Куда теперь? — воззрилась она на меня с ожиданием. Пришлось извлечь из кармана помятый план-схему судна и продемонстрировать его спутнице. Мой чёрный ноготь отчеркнул надпись искомого. А я сам тут же схлопотал удивлённый взгляд Дайны. Впрочем, она тут же справилась с этим непонятным удивлением.
— Шлюпочная
