статусу образом. – Дэлан все-таки сжег один из самых дорогих хлыстов в садистской коллекции любовницы. Виривена вскрикнула от неожиданности и отбросила в сторону бесполезной рукоять. – Если только ты сама не умоляла меня об этом.
Намек в его словах сбил вампирку с толку, и она немного успокоилась. Томно покачивая бедрами, Виривена обошла вокруг стола и гибкой змеей прижалась к Дэлану. Он тут же отстранился, прекращая попытки укусить его за мочку уха.
– Мы делили постель, но это не дает тебе право врываться ко мне без приглашения. Я магистр-инквизитор, а не один из твоих холопов.
– Ну это пока, – промурлыкала Виривена. Она уселась в его кресло и забросила стройные ножки на стол, увлеченно любуясь собственным отражением в узких стальных носках модных сапожек на острейшей шпильке. – В городе только и разговоров, что святой дэ Аншэри не такой уж святой. Вот уж не думала, что ты рискнешь вернуться. Может быть, ты не настолько умен, как все привыкли считать.
Дэлан потер переносицу. Вот значит как Готта не выносит сор из избы. Все слишком предсказуемо.
– Наверное, только так я могу объяснить вот это. – В тонких пальчиках с острейшими коготками, будто из ниоткуда возник сложенный пополам листок бумаги.
– Что это?
– Не строй из себя невинного простачка, – поморщилась Виривена. – Ты оставил это в моей спальне.
Дэлан забрал у нее листок, стараясь не замечать застывшего на лице вампирки самодовольного выражения, с которым она следила за каждым его движением.
Глаза инквизитора без труда узнали личную печать, которой он увенчал короткую, но емкую записку. Вампир не поскупился на выражения, объясняя Виривене, куда ей следует отправиться вместе с ныне здравствующим папочкой, которого он, конечно, безмерно уважает, и как глубоко она может засунуть претензии на его руку и сердце. Увы, ни одного намека на то, что же могло послужить причиной сего послания, в записке не оказалось.
Дочитав, Дэлан испытал несказанное облегчение. Наконец он избавится от присутствия Виривены в своей жизни. Другое дело, чем еще ему предстоит расплатиться за свою слабость перед ее порочными чарами.
– Может быть, ты был слегка не в себе после трудного рабочего дня, когда написал это. Или перебрал водки с кровью в баре для инквизиторов…
Она картинно наморщила носик и снисходительно посмотрела на Дэлана, ставя ногу на его грудь. Шпилька тут же пробила китель и коснулась его кожи.
– Но я уже почти на тебя не злюсь, и мне совершенно наплевать, где и с кем ты провел эти две недели. Главное, что ты снова здесь, и мы сможем загладить это маленькое недоразумение прямо на этом столе. – Вампирка нежно погладила отполированную крышку ручкой. – Ведь так должны поступать будущие супруги? Прощать друг другу маленькие обиды. Ну же, не заставляй свою невесту ждать.
Несколько долгих мгновений Дэлан не сводил тяжелого взгляда с ее красивого лица. Все его существо восставало против идеи обручения с Виривеной дэ Сигимар. Насколько он знал эту нимфоманку, счет ее любовникам за две недели мог легко перевалить и за пару десятков.
– Хочешь сказать, что за время моего отсутствия в твоей спальне не побывало ни одного мужчины и ты хранила мне верность, несмотря на перенесенное унижение?
На изящной женской щиколотке почти ласково сомкнулись тонкие, порой безжалостные в своей силе мужские пальцы. Распахнутая настежь дверь с треском захлопнулась.
– Ты же знаешь, что я люблю только тебя. – Вампирка потупила глазки, скрывая их лживый блеск за густо накрашенными ресницами. Она сладострастно вздохнула, но тут же вскрикнула, когда Дэлан всего лишь слегка сжал ее ногу.
– Прекрати строить напрасные иллюзии на мой счет, – обманчиво спокойно сказал вампир и с безразличным видом отпустил Виривену. Она со злобным шипением потерла щиколотку и выскочила из кресла. – И, кстати, все, что было в этой записке, чистая правда. До последней точки.
– Вот, значит, как?! – Пухлые губки вампирки обиженно надулись, а в глазах ярко блеснули слезы, отчего она стала совершенно очаровательной. Инквизитор хмыкнул, ибо прекрасно знал, чего стоит эта напускная обида.
– Но я все же приношу тебе свои извинения. Я должен был поговорить с тобой открыто и попросить разрыва. Надеюсь, что со временем мы оба забудем об этом досадном недоразумении и сможем остаться добрыми друзьями.
Сказано это было таким холодным и насмешливым тоном, что у Виривены не осталось ни малейшего сомнения в том, что ее чары потерпели полное поражение. Из ангела она уже была готова превратиться в сущую мегеру, но тут ее лицо приобрело задумчиво-мечтательное выражение. Именно с таким она придумывала жестокие наказания для провинившихся слуг.
– Ну что ж, мне понятна твоя позиция. – Она опустилась в жесткое кресло для посетителей и забросила одну стройную ножку на другую. – Но не ужели ты думаешь, что я позволю тебе вот так со мной поступить? Разве ты настолько плохо знаешь свою маленькую Виривеночку? – Вампирка картинно надула неприлично алые губы.
– Ты мне угрожаешь?
Виривена фыркнула.
– Вот еще! Зачем тратить время на глупые угрозы, когда есть масса интересных способов сделать твою жизнь без меня совершенно невыносимой. Без лишних слов. Стоит мне только намекнуть отцу, что его любимую девочку обесчестил некий инквизитор…
– То что? – поднял бровь Дэлан. – Он заставит негодяя на тебе жениться? Твой отец не настолько слеп, чтобы считать тебя невинной девой. Когда будешь поливать его ордена горючими слезами, не забудь рассказать о своих тайных пристрастиях и предоставить полный список тех достойных мужчин, что прошли через твою постель до и после меня. То-то маршал дэ Сигимар удивится, когда узнает, что по меньшей мере половина Бьёрсгарда не захочет иметь с его дочерью ничего общего хотя бы на час, и даже ради его денег и положения.
Виривена выскочила из кресла с видом оскорбленного достоинства. Ее прекрасные глаза метали фиалковые молнии, а полная грудь соблазнительно вздымалась, что снова не произвело на вампира никакого впечатления.
– Низко говорить такое любящей женщине.
– Помилуйте вампирские боги. Про любовь говорит та, что привыкла добывать ее кнутом и угрозами. Будем откровенны, моя маленькая Виривеночка, ты слишком испорчена, чтобы любить кого-то, кроме себя. Низко прикрывать свои грехи семейной честью и притворяться любящей дочерью. Я же привожу сухие факты.
– Странно, но лежа в моей постели, ты почему-то придерживался иного мнения. И тебя не очень-то и смущали некоторые "сухие факты" моей биографии. Так что не смей строить из себя святого, дэ Аншэри. На моих простынях слишком часто оставался твой запах.
Вампир поморщился, словно от зубной боли и вздохнул.
– Тогда я еще не знал, кто такая Виривена на самом деле и какие демоны царят в ее душе. К тому же зелье, которое ты незаметно подливала в мой бокал с кровью, весьма продолжительное время кружило мне голову.
Уличенная в
