в большей степени к моей несказанной радости, тетя послушалась советов специалистов — дала мне возможность выбора. В день, когда мне исполнилось пятнадцать, я исчезла. Уж не знаю, как тетя все обставила, как смогла подделать документы и чего ей это стоило, но все официальные записи о моем пребывании в Инкубаторе были стерты, а я стала Олесей Игнашевой, дочерью Карины Игнашевой, просто девочкой с неясным будущем, но очень ясными целями.
Мое стремление к независимости стало лучшим мотиватором. Школьный диплом с отличием, поступление на бюджет в престижный университет, идеальные оценки, стажировка в крупной финансовой компании, потом в одном из ведущих банков. Да, я с головой окунулась в мир цифр, стройных, понятных, предсказуемых. Цифр, способных обеспечить мне то самое будущее, дать возможность сказать «нет».
Метку так просто не снять, но мне в какой-то мере повезло. Первая Метка видна только Альфам, а тех не так уж и много. Для остальных оборотней я просто чуть более привлекательна, чем обычные люди, но ничего сверхъестественного, а значит… Значит, я могу быть свободна.
Да, в мире больших денег было больше сильных Двуликих, но ведь, опять-таки, мы в цивилизованном мире живем, так? Наличие Метки как раз и означает, что меня не так просто прибрать к рукам. Чужим. А Хозяин… Ну что же, я понадеялась на свою удачу и то, что именно на НЕГО мне повезет не наткнуться.
Возможно, не самый разумный план, но другого не придумалось. Так или иначе, но к успеху я шла с упорством, достойным даже ликанов, что неоднократно отмечали мои учителя и работодатели. В том числе и Генеральный, который в скором времени обещал мне должность начальника Аналитического отдела, вот только…
Вот только в «FIBO» явился Топольский и все испортил.
Глава 3. Сейчас. Тактика и практика
Все также, как раньше. Его чуткие руки точно знают, как и где прикоснуться, все мои мысли для него открытая книга. Хриплый шепот на ушко, и я мягче расплавленного воска, податливо тянусь за его теплом. Его стон, его дрожь — награда за чувственность и следование моим желаниям. Именно моим. Даже когда он резко отстраняется, подхватывает и бросает на постель. Я именно там, где хочу оказаться, именно с тем. Все отступает, все меркнет перед острой потребностью ощутить его кожей к коже. С треском рвущаяся ткань, дань нетерпеливости, все более требовательные прикосновения.
Поцелуй-укус, острый всхлип, но на этот раз мой… Внезапно, его становится так много, он везде, он…
Развязка на расстоянии стона, но время замирает сладким медом. От каждого движения расходятся волны мурашек, как круги по воде. Просьба уже готова сорваться с губ, но он сам становится жестче, еще ближе и…
И я просыпаюсь.
Хотя проспала всего несколько часов. Долгий перелет и эмоциональный вечер должен был свалить меня с ног надежней любого снотворного, но я проворочалась в постели несколько часов, раз за разом прокручивая нашу встречу в баре, анализируя каждую деталь, доводя себя до исступления пустыми переживаниями. «Чему быть, того не миновать» — так любит говорить тетя, но я все никак не могу заставить себя следовать мудрому совету — успокоиться и принять последствия.
Все, что со мной происходит — это мой выбор. Осознанный, взвешенный, ну или так мне казалось. Кажется. Да, от некоторых принципов я готова отступиться, под влиянием обстоятельств, конечно же, но сути это не меняет. Мои ценности остаются моим стержнем, тем, что определяет мои поступки. Поменялись ли они, эти самые ценности? Или я всего лишь взглянула на прошлое с нового ракурса, неуловимо меняющего и мое представление о будущем?
Думала ли я три года назад, что все обернется… так? Что я в здравом уме и твердой памяти буду искать встречи с Топольским? А ведь я именно ради этого заявилась на конференцию до которой мне не было особого дела. Закусив удила, понеслась навстречу потенциальному звездецу, поставив на кон не только карьеру, но и гордость, что имело даже большее значение. И все ради чего?
Только, чтобы не проиграть. Проигрыш обесценит все.
На часах было еще неприлично рано, но дальше валяться не имело смысла, все равно не засну. Лучше использовать время с толком и еще раз просмотреть бумаги, проверить цифры и пройтись по списку предложений. Андрей в принципе дотошный, придирчивый… чудак, а в такой ситуации он не может не проявить свой поганый характер во всей красе. Можно смело ожидать не просто подколок, завуалированных и не очень издевок, а самых настоящих атак. У меня слабая позиция, я проситель, он же… У него на руках все козыри и он об этом прекрасно осведомлен.
Твою мать, он меня просто размажет! Прикрыла глаза, откидывая подальше злополучную выкладку с последними финансовыми показателями. Как не крути, но в выгодном свете их представить не получится. Играть в прятки при таком раскладе можно, но чревато. Только еще сильнее подставлюсь. Весь вопрос в том, к чему он готовится, чего ожидает от меня? Если угадать его настрой, если правильно подобрать тактику, то все еще можно решить.
Возможные сценарии переговоров выстраивались в голове один за другим, но все они оканчивались одинаково хреново — моей капитуляцией, а меня это совершенно не устраивало. Топольский знает меня, просчитает на раз-два, но и я его знаю достаточно хорошо. Между нами есть… прошлое, но мы профессионалы, и, в конце концов, цели у нас тоже схожие — прибыль, стабильность, развитие.
Хм, а это может сработать…
По коридору я шла на немного подрагивающих ногах. Давно у меня не было мандража перед встречей, да и бессонная ночь сказалась. Уж лучше бы это был мой обычный кошмар, к ним я как-то привыкла, а то это эротическое безобразие… Черт, Игнашева, соберись! От сегодняшнего дня зависит слишком многое!
Кнопка вызова лифта решила, что мое утро недостаточно напряженное и упрямо не желала загораться. Также молчаливо меня проигнорировал и соседний лифт. Подождав еще пару минут, добавивших мне нервозности и вновь сбивших с позитивного настроя, я поняла, что еще чуть-чуть и точно профукаю переговоры еще даже не начав их. До встречи оставалось пять минут, опоздание не добавит мне очков, так что единственным выходом были ступеньки. В том, что Топольский и его кукольная блондинка на месте я не сомневалась, «Магнолия» была забронирована за ними на все дни конференции. Все для удобства Его Величества!
А мне подниматься пешком на двадцать третий, то есть — тринадцать этажей.
