том, что кто-то измучил и изувечил его. Точно так же Дан сам собирался поступить со мной: сломать и растоптать.
Мольбы ничуть не тронули Дана, и он впился в меня властным поцелуем. Затравленным зверьком я билась под ним. Не жалея рук, била по груди, плечам, спине — повсюду, куда могла достать. Он, казалось, не чувствовал ни боли, ни жалости, ни сострадания.
— Приди в себя! — не зная себя от страха, лупила его по щекам. Уже ни на что не надеялась, просто сражалась с его демонами всеми возможными способами. Не хотела, чтобы они утащили меня на дно своей грязной ямы. — Я тебя не прощу! Ты себя никогда не простишь!
Вдруг Дан замер и растерянно посмотрел на меня. Мрак, окутавший разум, отступал, и постепенно взгляд светлел, проясняясь.
— Ри-ри… — на Дана обрушилась реальность. Он оглядывал меня, будто не верил, что мой запуганный вид — его рук дело. Насколько это было возможно, я прикрыла обнаженную грудь руками, словно защищаясь.
— Я не хотел, — сбивчиво, дрожащим голосом, — я бы никогда… — он отвел руки, будто боясь лишний раз коснуться меня. — Прости, — потупив взгляд, встал и словно пьяный побрел прочь. В темноте лишь по скрипу ступеней я догадалась, что он поднялся на второй этаж. Только тогда я почувствовала себя в относительной безопасности. Никогда бы не подумала, что буду рада избавиться от Дана.
Обессиленная и раздавленная, даже не борьбой, а поступком Дана, я перевернулась на бок и рукой нашарила что-то из одежды. Не задумываясь, натянула на себя. Только когда ткань коснулась лица и в нос ударил горьковатый запах мужской туалетной воды, я поняла, что это не моя футболка. Снять ее, избавиться как от чего-то отвратительного не захотелось. Уцепилась пальцами за ворот и глубже вдохнула терпкий аромат Дана. Вдруг осознала, что жертва здесь совсем не я.
Беззвучно ступая босыми ногами по холодному полу, я подошла к началу лестницы. Опустила руку на лакированные перила и взглянула наверх — в темноту. У меня была возможность бежать прочь из этого мрачного дома, от неуправляемого и опасного Дана. Но вопреки здравому смыслу я шагнула вперед и поднялась наверх.
Дверь в спальню была чуть приоткрыта, через небольшой просвет я заметила метавшуюся по комнате тень. Толкнула дверь, и она со стоном приоткрылась. Если за мгновения до этого я слышала скрип кожи, звон металлических заклепок и лязг клинков, то теперь в комнате повисла тишина. Никого. Я оглядела спальню — пусто. Уверена, что Дан был здесь. Миг — и он исчез. Как в прошлый раз, просто растворился в воздухе. Могла только гадать, куда и зачем он отправился. Мне ничего не оставалось, только как ждать.
Я легла в постель, хотя и знала, что вряд ли смогу заснуть. Укрылась холодным одеялом, пряча голые ноги. Даже в голову не пришло сменить футболку Дана на свою одежду — она до сих пор хранила его запах.
Казалось, часы на пролет, я ворочалась с бока на бок и глазела в потолок. Сон не шел, разум терзали тревожные мысли. Дан не возвращался, и я всё чаще задумывалась над тем, чтобы разбудить Энтала или Алу. Боялась, что Дан мог совершить непоправимое. Или столкнуться с жуткими харпами. Убийцами. Они словно стремились уничтожить нас в наказание за то, что мы покинули родной дом. Вдруг это чувство — лишней в этом мире — захватило меня. Я всегда была не на своем месте. Отец в разговоре с матерью произнес, что я родилась и освоилась здесь, но на самом деле он ошибался: этот мир не принял меня. Я так и осталась чем-то чужеродным.
Стало тошно, воздух в комнате казался спертым. Я скинула удушливое одеяло, собираясь встать и открыть окно. Но только ноги коснулись пола, за спиной раздался глухой удар. Кожей чувствовала Дана, хотя правильнее сказать имиртом.
Обернулась, различая сквозь мрак лишь силуэт. Дан не двигался, но было в его позе нечто неестественное. Услышав тяжелое, прерывистое дыхание я бросилась через кровать. Секунды не хватило, чтобы дотянутся до Дана, прежде чем он осел на пол, прижимая ладонь к животу. Ткань футболки пропитала темная жидкость, она же покрывала руки Дана.
— Я позову Алу, — подорвалась, спеша растолкать спящую девушку. Она, как никто, знала, что нужо делать в таких ситуациях.
— Нет, — липкими от крови пальцами Дан поймал меня за запястье.
— Тебе нужна помощь, — опустилась перед ним на колени, старая разглядеть, насколько серьезна рана.
— Я сам, — с сиплым звуком выдохнул. Ладонь сползла с живота и мне открылась рукоять кинжала. Лезвие на всю длину вошло в тело.
Нас здесь всего двое, один ранен — мне не оставалось выбора.
— Что мне делать? — сглотнула, подавляя все неприятные позывы.
Дан не отвечал и я подняла взгляд: челюсти сжаты, не позволяя ни одному болезненному стону вырваться наружу; и только лишь глаза выдавали муку.
Он медлил, будто принимая решение доверить ли мне свою жизнь, а потом, теряя силы, привалился к стене:
— Вытащи. Одним рывком.
Я тоже сжала зубы, и потянулась к рукояти. Пальцы легли на холодный металл, крепче обхватывая. У меня всего одна попытка.
— Готов? — взглянула на Дана. Он прикрыл глаза, переводя дыхание.
— Давай, — скомандовал, и я, что было силы, рванула клинок на себя. Кровь хлынула неудержимым потоком. Она продолжала сочиться сквозь пальцы, даже когда Дан зажал рану ладонью.
— Нужна Алу, — испугалась, что всё пошло не так. Слишком много крови.
— Нет, — неизменный отказ.
В какой-то момент я подумала, что из-за собственного упрямства он готов умереть. Но потом ощутила как имирт Дана вспыхнул словно пламя и, войдя в силу, волной хлынул к зажимавшей рану руке. Дан ослабил давление и едва касался ее. Сначала я решила, что его пальцы просто подрагивают от слабости и потери крови, но скоро уловила в этих хаотичных движениях некую систему.
— Это магия? — зачарованно наблюдала за тем, как кровотечение прекратилось, а рана затягивалась.
— Магии не существует, Ри-ри, — усмехнулся, и я с облегчением отметила, что цвет его лица стал заметно здоровее. Только тень усталости темными кругами пролегла под глазами.
— Тебе нужно прилечь, — коснулась его щеки, больше не обращая внимания на запекшуюся кровь на своих пальцах. Как и на багровые разводы на руке Дана, когда он накрыл ей мою.
— Прости, — извинялся за то, что уже было абсолютно не важно. — Я не сдержал обещание.
— Это был не ты, — а тот монстр, что методично ломал его, отравляя гневом и жаждой мести.
Дан покачал головой:
— То был именно
