очертаниям рук даже можно было понять, что дежурный пытался навести щит Граас-Мо, да так и сгорел, не успев.
Зато наверху, в аудиториях, не нашлось ни малейших следов стычки. Ни единого опрокинутого стула или сдвинутого стола, никаких рассыпавшихся распечаток – все на своих местах, стулья – ровненьким рядком, бумаги – аккуратными стопочками. И никого.
Лайк угрюмо обозрел все это.
– Может, в офис? – несмело предложил Ефим. – Тут по-любому все уже… закончилось. А там Ираклий с Ларисой Нарима…
– Там тоже все уже закончилось, – буркнул Лайк отрывисто. – Десять минут как. Ираклий сейчас приедет.
И устало опустился на стул, выдернув его из безукоризненно ровного ряда.
Сумрак успокаивался. Вновь распускал лохматые пряди синий мох, во время стычки испуганно свернувшийся в приплюснутые комки. Потревоженная серая мгла опять становилась однородной. Следы сегодняшнего сражения чувствоваться будут еще долго, особенно сильными магами. Новички же вроде Ефима или оборотня-Гены уже спустя час ничего не заметят, а если и заметят – то не поймут.
Вскоре появился Ираклий. Усы его воинственно топорщились, очки постоянно съезжали с потной переносицы.
– Как? – жестко спросил его Лайк.
– В офисе без потерь, – доложил тот. – Дальше холла мы их не пустили.
– Кто? – сегодня Лайк был особенно краток.
– Светлые. Не киевляне, я их не знаю, Лара и Димка тоже.
– Зачем?
– А вот этого не пойму. И вот еще что… По дороге на меня вышел фон Киссель. Поклялся, будто ничего не знает: ни кто напал, ни с какой целью. Он призвал в свидетели изначальный Свет…
Лайк в упор взглянул на Ираклия – чуть сощурясь, не скрывая неподдельного интереса.
– Если фон Киссель и лгал, Лаки, – невесело закончил Ираклий, – то я этого не распознал. Но, по-моему, перед лицом изначальной силы не очень-то пофантазируешь, особенно если речь в конечном итоге идет о трупах.
Несколько секунд Лайк размышлял, потом повернулся к Ефиму. Тот стоял в сторонке сразу с двумя мобильниками наготове – в каждой руке по трубке. Звуковые звонки Ефим благоразумно отключил, потому что в данный момент олицетворял собой эдакий живой коммутатор и информационный центр в одном лице и шефа отвлекать или раздражать посторонними звуками совершенно не хотел.
– Что в «Виктории»?
– Уже все тихо. Жертв нет, все живы, хоть и напуганы. Нападавшие заглянули в зал, в ресторан, на кухню и в обе квартиры наверху. Наверху никого не было, внизу никого не тронули. Покрутились и ушли в сумрак.
– В общем, мы опоздали, – подытожил Лайк. – Что в других городах?
– Почти то же, шеф. Молниеносные атаки, захват пленных и такой же молниеносный отход. Пленными везде выступают питерские девчонки из бывших Черных. Харьков, Винница и Львов уже доложились. Полагаю, вот-вот прозвонится Донецк, у меня все время занято было, а офис наш пока никому не отвечает.
– В других городах атаки были? Куда не посылали питерских?
– Нет, шеф. Ни одного сигнала.
– Ну-ка, дай мне сводку по России. В Москве, как я понимаю, тоже что-то заварилось. В первую очередь смотри по городам, в которые распределяли питерских.
Ефим рысью метнулся к сейфу и добыл первый попавшийся ноутбук. Подключить его к Сети было делом полуминуты. Выудить новости – делом еще полуминуты.
– Так и есть, шеф! Атаки Светлых зафиксированы только в городах, куда распределяли питерских! Москва, Тверь, Е-бург, Ростов, Новосиб, Пермь, Самара… Казань только что отчиталась. Все то же.
– Москву в последние дни посещал кто-нибудь из ведущих европейских магов? Светлых?
– Данных нет, – почти мгновенно отозвался Ефим. – Имеется в виду – официальных данных.
– А Питер? – спросил вдруг Лайк.
– Питер? – удивился Ефим. – Сейчас… Хм… Данные по Питеру недоступны… Сервак у них, что ли, лег в офисе?
И тут Озхара словно укололо. Озарение – или предчувствие? – свалилось на него, словно снежок с крыши на случайного прохожего. Подобные озарения случались у него и прежде, всегда – в периоды острых эмоциональных переживаний. И всегда оказывались стопроцентно верными.
– Лайк, – хрипло сказал Озхар. – Она в Питере. Я чувствую.
– Кто «она»? – не сразу понял Лайк.
– Тамара. И девчонки ее, по-моему, там же.
Теперь Лайк взглянул на него – пристально и длинно, как недавно глядел на Ираклия.
– Ты уверен?
– Да.
– Ну что же… Сердце порою оказывается надежнее телефонов и компьютерных сетей. Ефим! Соедини меня с дежурной линией Инквизиции…
Ефим подал шефу мобильник спустя несколько секунд.
Лайк практически не говорил, только слушал. А дослушав – скомандовал:
– Ефим! Машину. Ираклий, Озхар и Швед – со мной.
И направился вниз.
На улице ждать почти не пришлось: подкатил белый «Ниссан» с еле заметной вмятиной на правой передней двери. У водителя глаза были малость остекленевшие, а на губах играла глуповатая улыбка. Может, Ефим был и слабым магом, но с шоферами он управлялся весьма лихо и на приличной дистанции.
Ехать было недалеко – до Гостиного Двора по Сагайдачного, потом вверх по Андреевскому к бывшему комсомольскому зданию с колоннами, выгнувшемуся исполинской подковой.
Водителя «Ниссана» отпустили восвояси; поднялись на лифте на верхний сумеречный этаж, которыми изобиловали здания сталинской постройки во всех крупных городах бывшего СССР.
Их ждали. Инквизиторы. Трое.
Эдгар, Максим и Хена. Ни один из троих не соизволил облачиться в ритуальный серый инквизиторский балахон: эстонец, невзирая на жару, был упакован в безукоризненную тройку; бывший Дикарь ограничился легкими полотняными брюками и цветастой рубашкой, Хена – джинсами и светлой футболкой с синей надписью «Галичина». Стелющийся по полу туман скрывал от взглядов их обувь, но вряд ли инквизиторы носили что-либо необычное. Эдгар, без сомнений, туфли; Дикарь, скорее всего, какие-нибудь летние мокасины; а Хена так и вовсе мог напялить дешевые китайские кеды.
– Опусти обвинения, Тавискарон! – опередил Шереметьева Максим.
– Для начала я хотел бы узнать, что происходит, – процедил Лайк сквозь зубы, упрямо наклоняя голову. – Если это война, то по какому поводу и с чьего молчаливого позволения?
– Это не война.
– А что тогда? Кто атаковал моих людей? Кто убил как минимум двоих из них?
– Ты лучше многих знаешь, – невозмутимо ответил Максим, – что Иных убить не так-то легко. Заранее предупреждаю, что вопрос о возврате мага Плакуна и ведьмака Моисеенко из сумрака может быть поднят в рабочем порядке. Если позволит внеочередная коллегия Инквизиции. А у нас есть все основания позволить это.
– То есть? – Лайк решил, что удивляться некогда. – Вина Светлых-агрессоров уже доказана и признана?
– Вас атаковали не Светлые, Тавискарон, – бесстрастно сообщил Максим.
– А кто? Сектанты?
– Вас атаковали инквизиторы.
Такого не ожидал даже премудрый Шереметьев.
– Ч-ч… Что?
– Инквизиторы, – повторил Максим. – Это официальное заявление. Минувшей ночью большая группа инквизиторов из исследовательской миссии, расквартированной в Санкт-Петербурге,
