полностью расстреляв барабан. Кость крошилась, хрустела, вспыхивали и почти моментально гасли разрывы зажигательных патронов. Но максимум чего я добился — только сагрил монстра на себя.
«Дракон» опять заскрипел, звуковой волной ударив по ушам и выбив несколько окон под потолком. Дернулся, выламывая остатки кирпичной кладки и бросился на меня, запуская волну вибрации по полу.
«Топ-топ, топает малыш…» — задумчиво проронил Ларс, а потом завизжал, не хуже сирены динозавра: «Матвей, это я о тебе! Топай отсюда!»
— Ага, щас, бегу и спотыкаюсь! Готовься, сейчас разберем его!
Я начал отступать, выцеливая шарниры и склейки, на которых держались кости. И никак не мог понять, что к чему крепится. Динозавр уже полностью проник в комнату, заняв как минимум пятую часть зала. Задние лапы впечатляли — фонарные столбы какие-то, пусть и кривые, но с силой давления, как у катка-асфальтоукладчика. Деймос не замечал преград, топтал разбросанные чучела и проламывал пол.
А потом еще и хвост появился. Показалось, что стоит ему махнуть им по кругу, так он до дальней стены легко достанет. И вся эта хрень медленно, но верно двигалась на меня.
Жетон на груди нагрелся и начал отбивать условный ритм — бьем одновременно, сразу после хода Банши.
От блондинки прилетел сдвоенный подарок, разорвавшийся между ребрами деймоса. Старый добрый динамит без дополнительных эффектов — вал огня, взрывная волна и облако дыма. Тиранозавра шатнуло, из дымного облака на пол рухнуло несколько поломанных ребер. Но его это не остановило, рыкнул и будто даже налегке засеменил дальше.
Сбоку от монстра из невидимости проявился Стеча. Уже не с костью, но с огромным пожарным топором — размахнулся и рубанул по лапе, отколов кусок кости. От этой же лапы и отлетел. Тыльная сторона трехпалой ступни, как футбольный мячик, отбросило здоровяка в стену. К счастью, получился не удар когтями, а небрежная отмашка. Но и ее хватило, чтобы Стеча от встречи со стеной, сполз в кусты.
Из укрытия выскочил Гидеон, он кричал, по слогам выкрикивая молитву. Его потряхивало, состояние почти трансовое, но зато каждое слово превращалось в чистую энергию, обретало форму солнечных «зайчиков» и врезалось в кости, заставляя их прогибаться и трескаться.
У скелета лопнула пластина на груди, еще больше скукожились передние лапки, отсохли и скрюченные повалились на пол. Ребер стало еще меньше, а из хвоста выпало несколько хрящей.
Гидеон слабел, колени дрожали, голос охрип, и «зайчики» проявлялись реже и тусклее. А деймосу всего этого было мало — скелет ревел и метался, кроша бедрами и хвостом все, что попадалось на пути. Сломал несколько деревьев, раскидав обломки. Толстое бревно попало в Гидеона, откинув его и придавив.
Я отстрелял второй барабан. Вместо скелета, сделав несколько новых дыр в стенах. «Дракон» метался, как припадочный — а я целился и все искал то самое место, тот бантик, развяжи который и вся конструкция посыпется.
«Парни, давим!» — я призвал фобосов, когда до клыков оставалось всего пара метров.
Собрал силу каждого, сфокусировал и выпустил, надавливая аурой. Мощь мейна, скорость Мухи, брюзжание Ларса — новый коктейль в моем арсенале, который невидимым облаком обволок динозавра и начал его тормозить. Я будто уперся в падающую на меня бетонную стену. Сдвинуть не мог, как не напрягал мышцы, но и не ронял.
Краем глаза заметил движение. Сбоку Банши со Стечей оттаскивали Гидеона к выходу, а над головой мелькнуло худое гибкое тело Искры.
Короткий разбег, прыжок на каменный выступ, оттуда на потолочную балку, пробежка и снова прыжок на спину «дракону». В руках у девушки зажегся обруч, разомкнулся и вытянулся в струну. Искра ударила, как кнутом. Закинула струну под огромный затылок, закручивая огненный хлыст вокруг шеи и начала его стягивать.
— Бегоооом! — заорала Банши и бросила под ноги «костяного дракона» скрутку сразу из четырех склянок. — Три, два…
Искра еще до того, как прозвучало «три», уже бежала по балке в сторону разбитого окна на крышу. Я же чуть затормозил. Не сразу прошло оцепенение в мышцах и, отпуская меня, рассеялась аура. Я бросился к ближайшей двери, мельком заметив табличку: «Египетский зал».
Взрыв раздался на полсекунды после громкого удара, когда отрезанная голова рухнула на пол. Волна горячего пыльного воздуха, забитая мусором, осколками и костями, подтолкнула меня и вынесла, распахнув мною двери. Я кубарем прокатился по полу, сбивая и раскидывая глиняные сосуды, тяжелые статуэтки и прочую хрень великой культуры.
Остановился, врезавшись в деревянную кушетку. Покрывала, свисавшие с кровати, и разбросанные подушки смягчили удар. Но все равно узоры и египетские иероглифы двоились, устраивая перед глазами размытый хоровод.
«Какой интересный способ врываться к женщине в спальню…» — в голове раздался незнакомый голос, а с кровати на меня свесилась женская призрачная голова.
Я встряхнулся и помотал головой, глядя, как тает образ женщины. Либо глюк, либо последствия взрыва. Оглянулся на зал и тихонечко застонал.
Выломанный моей тушкой дверной проем сильно сокращал зону видимости, но общую картину передавал. Ураган, ливень, землетрясение — и все в одном помещении. А снаружи уже истерично звенели колокола пожарной сирены.
Из разбитой стеклянной крыши крупными каплями сыпал разошедшийся дождь, не давая разгореться огню. Заливал кусками — оставляя проплешины с дымящимся мусором.
Стена обвалилась, целые глыбы слипшегося старого кирпича засыпали проход и перекрыли вид на остатки раскрученного динозавра. Только кусок расколотого черепа, воткнутый клыками в пол, будто бы осуждающе косился в мою сторону. Ровно до тех пор, пока на него сверху не рухнул кусок какой-то балки.
Неплохо так вдарило, но зато все живы.
В дверном проеме появилась наша гоп-компания. Банши вычесывала щепки из волос, растряхивая за собой пылевой шлейф. Стеча помогал идти Гидеону, подхватив его под руку.
Пыль, сажа, десяток заноз и ссадин — не страшнее обычной драки в баре. Плюс усталость от расхода силы, которая должна была хоть частично восстановиться после изгнания костяного дракона. Но «прихода» не было. Может, не добили? Или Искра все себе забрала?
Стоило про нее вспомнить, как она тут же появилась. Над головой скрипнуло окно, залив нас ледяной моросью, и на пол спрыгнула наша горячая паркурщица. От насквозь мокрой девушки шел пар, она мотнула головой, встряхивая волосы. Будто мы тут рекламу «баунти» снимаем, а у нее главная роль — выход из воды на пляж. Пара стало больше, а когда он рассеялся, Искра была уже сухой. Волосы только чуть-чуть завились, добавив к ее улыбке еще немного обаяния.
