– Ах не думал?! А как, по-твоему, я бы домой вернулась?!
– Да я бы постоял минут десять за воротами, а потом…
Что бы он сделал «потом», я так и не узнала. Потому что в этот момент случайно ступила на уже знакомую обледенелую полосу.
– Бакла-ан! – взмыла в воздух и плашмя, всем телом, опустилась Шурику на спину.
Да… парень явно не ожидал, что я совершу такую подлость, поэтому пошатнулся, сделал пару неуверенных шагов и опустил пятку на ту же горку. Под мой оглушительный визг мы тандемом улетели к знакомому клену.
Вторая половина снежной шапки рухнула на землю.
– Знаете, ребята, – философски заметила Полина, когда мы, кряхтя и постанывая, поднялись на ноги, – у вас любовь на грани психоза. Вы будете очень счастливы вместе, если, конечно, доживете до этого счастливого дня.
Мы с Алексом повернули к ней одинаково хмурые лица, потом посмотрели друг на друга…
– Домой едешь? – примирительным тоном спросил Шурик. Словно и не он только что едва не пал жертвой моего коронного «расшибусь, но зашибу». Я на секунду задумалась, потом пожала плечами и, вернув готессе корду, молча потопала к машине. Подруга только хмыкнула, когда Алекс, догнав меня на полпути, сперва помог стряхнуть снег с шубы и снять шлем, а затем галантно открыл дверь авто. Помог забраться внутрь, на секунду дольше, чем нужно, удержал озябшую ладонь в своей, провел большим пальцем по запястью и так посмотрел в глаза, что у меня мурашки по спине побежали. А потом еще и велосипед в багажник сунул, хотя после этого мгновения «рука в руке» я про железного монстра напрочь забыла. Черт, похоже, Полина была права. Алекс мог быть таким обворожительным, таким притягательным и заботливым, когда хотел. Да мы совсем недавно целый мир на пару спасли! Почему же мне порой так сильно хотелось его придушить?!
– Скажи, а почему именно «баклан»? – спросил заклинатель, когда мы уже выехали на трассу. – Я, конечно, слышал разные варианты: «За царя!», «За родину!», «Это Спарта!», но твой лозунг сразил наповал.
Я хихикнула: ну как же! Моя скромная тушка сразила тебя наповал, но признаться, видимо, гордость не позволяет.
– Это был не лозунг, – ответила улыбаясь. – Это ты – баклан, я просто докричать не успела.
– Я – баклан?! – тут же насупился Алекс.
– А как еще можно назвать человека, который работает на День святого Валентина? – бросила в ответ.
Некоторое время Соколов молча вел машину, всматриваясь вперед с таким выражением лица, словно давил по пути невидимых врагов. Потом спросил:
– Этот праздник действительно так много для тебя значит?
Я хмыкнула и отвернулась.
– Дело не в празднике, – сказала наконец. – Дело в том, что ты не соизволил сообщить о своих планах.
И это была чистая правда! Было ли для меня принципиально провести с Шуриком именно этот вечер? Нет, не было. Если бы мама с Полиной в две рожи не твердили, что устроить на четырнадцатого февраля праздник любимой – святая обязанность каждого парня, я бы вообще на его «динамо» внимания не обратила. Но какого черта я узнаю, что мой парень работает в субботний вечер, вот так «мимоходом», за семейным завтраком?!
– Меня самого «обрадовали» только сегодня утром, – ответил Алекс. – Так что, можно сказать, я тебе просто доложить не успел.
– А зачем тебе вообще выступать на День Валентина? – задала давно интересовавший меня вопрос. Вернее, с тех самых пор интересовавший, как его озвучила Полина – второй главный провокатор в моей жизни. – Разве тебе нужны деньги?
– Мне – нет, – честно признался Шурик. – А Лектору нужны. У них бюджет «порвался»: жену сократили, ему премию не выдали, а тут такой шанс подхалтурить. Так-то мы почти ничего не зарабатываем: амортизация оборудования, покупка новых инструментов, бензин, время… самоокупаемся, конечно, но прибыли нет. А вот на праздниках можно реально заработать. Лектору сейчас нужны деньги, и мы решили выступить.
– Понятно… – протянула, в очередной раз убеждаясь, что думать своими мозгами – полезно. Ну что мне стоило сразу задать вопрос Шурику? Нет, нужно было устроить консилиум с Полиной, придумать варианты ответа, обидеться на них же и поругаться с любимым парнем. Ума – палата…
А Лектора я, кстати, хорошо знала. Он числился гитаристом у Шурика в группе и по паспорту назывался Андреем. Мне, правда, так никто и не объяснил, за что ему дали такое странное прозвище, но то, что людей он не ел, – это точно. Вообще Лектор – хороший, вдумчивый такой, флегматичный. Сразу видно – женатый человек. Разительно отличается от своих товарищей: барабанщика Гугли, который Жека и которого заткнуть можно разве что физически, и басиста Толика, или Хаска (еще одна загадка природы). А все вместе, включая Демона-Алекса у микрофона, они были «Shadows» – рок-группой, чаще всего выступавшей в клубе «Домино» – любимом месте отдыха байкеров, металлистов, Полины и других стремных личностей.
– Ну… – протянула, неловко убирая прядь волос за ухо, – тогда удачи вам в субботу…
Алекс бросил на меня смеющийся взгляд и припарковал машину. Очень вовремя, кстати, потому что красиво извиняться я никогда не умела. В нетерпении заерзав по сиденью, я дернула за ручку раз, второй, но «мазда» не поддавалась.
– Эй, Шурик! – круглыми глазами уставилась на парня. – Ты меня случайно запер.
– Не Шурик, а Алекс, ведьма, – улыбаясь так, что бабочки в моем животе всей толпой взмыли к диафрагме, проурчал он. – И не случайно.
А потом придвинулся ближе, настолько, что я ощутила его дыхание у себя на лице, скользнул рукой по колену и вверх, пальцами второй коснулся подбородка, заставляя запрокинуть лицо, и накрыл губы поцелуем. Любые мысли в мгновение ока покинули мою голову, дыхание перехватило, сердце забилось в диком ритме, словно пыталось выпорхнуть на свободу, пробив себе путь сквозь грудную клетку. Прямо не мышечный орган, а детеныш Чужого, но Алекс всегда действовал на меня именно так. Ему удавалось утешить меня в минуту скорби, рассмешить и успокоить, когда весь мир хотелось растерзать на сотню маленьких кусочков. И он же умел так на меня посмотреть, так коснуться, что единственным желанием оставалось сорвать с него одежду и…
– Евочка, солнышко, а что вы здесь делаете?
Мамино лицо в лобовом стекле появилось неожиданно и едва не заставило пробить головой крышу авто. А то, что она сказала потом, – повергло в жесточайший facepalm и разрушило всю романтику:
– Я поговорила с мамой Юлиана. Он будет рад провести с тобой субботний вечер.
– А Евочка не сможет пойти, – с жестким прищуром, буквально источая елейную патоку каждым словом, заявил Алекс. – У нее в субботу важная миссия: она будет охранять дом.
Я резко обернулась и вперилась в него мрачным взглядом:
– Это, блин, шутка такая, да?!
– Где взять руководство по расчленению трупов?
– Тебе что, заняться нечем?
– Таки есть чем. Но нужно руководство.
Bash
В понедельник мы не разговаривали. Я, конечно, пыталась исправить ситуацию, но Шурик так и не признал, что он – ревнивый идиот с бредовыми идеями. Мне пришлось устроить ему бойкот, весь день демонстративно хмуриться и смотреть в другую сторону. Это были необходимые воспитательные меры, я в них верила и не хотела отступать. Даже когда он вез меня домой из школы – ехала молча, уставившись в окно. Увидела, кстати, много интересного. Правда, шея затекла. В общем, день прошел лучше не вспоминать как, настроение к вечеру опустилось ниже плинтуса, а после игнорирования друг друга во время ужина – принялось скрестись в подвал. Я мысленно бубнила: «Врагу не сдается наш гордый «Варяг»…» и надеялась на чудо. Нет, не на то, что у Шурика проснется совесть, а на что-то более реалистичное: падение метеорита, например, или атаку инопланетян. Что-нибудь, что объединит нас под одним флагом и заставит сражаться вместе, забыв о прошлых обидах.
И чудо случилось! С инопланетянами, правда, не выгорело, но в одиннадцатом часу ночи, когда я уже лежала в постели, дверь в мою спальню открыла Полина. Я молча отложила книжку. В одной руке подруга держала чашку горячего кофе, а в другой – жестяную коробочку с печеньками из наших запасов.
– Будешь? – предложила, усаживаясь рядом со мной на кровать. Я хмыкнула и взяла сахарного мишку:
– А чайку не сделаешь?
– Не наглей, а? – нахмурила соболиную бровь готесса. – Я к тебе сегодня не пожрать пришла. У меня проблема и, кстати, по твоей части.
Вот теперь уже и мне стало интересно. А Полина, со вздохом откусив голову белочке из молочного шоколада, задумчиво уставилась в потолок и приступила к рассказу:
– Помнишь, я вчера говорила, что меня отец в больничку на практику устроил? Чтоб ты знала, это оказалась не простая больница. Ее построили на месте старинного храма. А рядом находится не менее древнее кладбище.
– Индейское? – проникшись ее мрачным лицом, тихонько уточнила я.
