поторопил сержант.
Я не стал разубеждать Фалви, что уж за два месяца нашего знакомства он абсолютно всё про меня узнал. И забрал пакет. Полицейский хмыкнул.
— И еще, Руари. Я сказал, что Веришам лучше уехать из Клонмела.
Я уставился на сержанта.
— Да какого черта вы лезете в мою личную жизнь? Какого хрена? — прорычал я. — Вы мне что? Запретите друзей заводить? Вам мало того, что я…
Я прикусил язык.
— Если тебе действительно важно благополучие Майка, держись от него подальше, Руари, — продолжил Фалви. — Помня вашу семейную историю, этот гном сработал как триггер…
— Вы идиот, Финн, — перебил я его, не сдержавшись. — Это всё из области обобщений! Но вам такое даже в голову не приходило, не так ли?
Фалви нахмурился, но перебивать не стал.
— Да, нашей семье не за что любить гномов. Но, знаете, это не повод, думать, что все они лжецы, стукачи и лжесвидетели. Хотя конкретно этот был просто дураком. Точно так же, как все оборотни для вас, Охотников, априори людоеды.
— Точно так же, как для тебя все Охотники — убийцы.
— Сами поняли, что сказали? — я с трудом сдерживал ярость. — Или может вы никогда никого не убивали?
— Для начала, ты кроме меня, никого из Охотников не встречал, — заметил холодно Фалви. — Иди уже домой.
— Зато мой отец навидался таких как вы достаточно, — огрызнулся я.
На это у сержанта не нашлось чем крыть.
Я вернулся домой, выпустил пиранью в место прежнего обитания. А вечером обнаружил на пороге дома гномий аквариум, подарочную карту в зоомагазин и записку от Микки.
«Сержант Фалви настоял, чтобы мы временно уехали. Поживем пока в Дублине, чтобы отправиться от утренних потрясений. Мой номер остается прежним. Звони.»
Я занес аквариум в свою комнату, задумчиво покрутил в руках записку. И подумал, что звонить не буду.
В этот момент в дверь постучали. Я принюхался. У дома стояла незнакомая женщина. Я также уловил запахи дорогого парфюма, кожи, шёлка и кашемира. Это всё я определил еще до того, как отец открыл дверь.
Я осторожно выглянул в темный коридор. На пороге стояла стройная брюнетка в деловом костюме и кашемировом пальто. Отец посмотрел на нее с недоумением.
— Добрый вечер. Вы Мак Конмэл? Я — Магра Даген, из Магической Гильдии.
Эйр-Хилл погружался в сумерки. Октябрьский ветер разогнал просочившиеся с низины языки тумана, но не низко плывущие потяжелевшие тучи. Из дома Микки лился на улицу мягкий золотистый свет, ложился размытыми сияющими пятнами на идеально подстриженный газон, цветники.
С тех пор, как семья Микки уехало в Дублин, прошло почти три года. И вернулись они только пару месяцев назад. Мы с ним здоровались, но общение не наладилось.
От смеси запахов мокрого асфальта и отцветшего вереска, который обильно рос на клумбах, першило в горле. Я прикрыл глаза, потянул носом сильнее, но тут за спиной скрипнули несмазанные петли черного входа.
Отец сперва не заметил меня — остановился на пороге, привалившись спиной к прикрытой двери, смотрел куда-то вдаль поверх крыш соседских домов в сторону Комерагских гор. «Джеймсон» можно было унюхать, наверное, за милю от него. Тем не менее с ног сшибающий запах алкоголя не помешал ему меня учуять.
— Руари, ты что тут делаешь? — спросил он.
— Ничего, — я пошевелился, дернув плечом и сунув руки в карманы.
— Домой иди.
— Лучше пойду прогуляюсь, — буркнул я.
— Скоро пик полнолуния, тебе лучше сидеть дома, — отец шагнул было ко мне, несомненно, намереваясь схватить за шкирку и затащить в дом.
Но в этот момент соседская дверь распахнулась, и на улицу вышел Микки со своей подружкой. Мы застыли, хотя разглядеть нас среди разросшегося кустарника темного двора вряд ли было возможно. Смеясь и о чем-то перешептываясь, парочка ушла вниз по дороге. Я поводил их взглядом, посмотрел на отца.
— Что, не до тебя теперь твоему другу? — отец сверлил меня взглядом.
— Мы и до этого не общались, — я пожал плечами. — С тех пор как Вериши вернулись из Дублина.
Отец все еще смотрел на меня в сомнении.
— Честно, па, я рад за Микки. И я шел прогуляться.
Где-то не так далеко прогрохотало. На северо-востоке, над горой Сливнамон, разразилась непривычно сильная гроза. Первая мысль даже была, что магическая. Я глубже вдохнул влажный воздух. Но это была всего лишь обычная гроза.
— Руари…
— Скоро вернусь, па, — прежде чем он успел возразить, я ускользнул и, не оборачиваясь, зашагал в ту же сторону, куда ушел Микки с подругой.
Улицы в районе Прайор-Парка были пустынны. Микки и его девушка свернули в переулок, скрылись в одном из домов. Я прошел мимо. Ноги принесли меня к набережной. Все больше крепчал ветер и нес морось. Когда я переходил по Старому мосту, снова начался дождь, под мостом гремела Шур, неся свои вспененные непогодой воды. Я едва успел заскочить в паб, как на улице хлынуло.
— Кого непогода принесла? — спросил бармен, когда я шлепнулся на стул за стойкой, и подмигнул мне.
Я хмуро оглядел пустой паб. Бармен, изучив мою физиономию, глянул на лунный календарь, который висел на стене у него за спиной, и выругался сквозь зубы.
— Черт тебя побери, Руари! Ты же обещал не приходить…
— Ничего, переживешь, Сид. У меня дома виски кончился.
Процедив еще одно проклятие, Сид привычным жестом грохнул передо мной стакан. Это совпало с раскатом грома. Он поморщился и быстро осенил себя знамением и передумал открывать бутылку.
— Давай-ка, приятель, иди лучше домой.
Сид, явно питая иллюзорную надежду меня спровадить, вышел из-за стойки, всучил бутылку с виски и, спихнув со стула, подтолкнул к двери. Слегка обалдев от его наглости, я даже позволил дотащить себя до выхода.
— Там же льет! — запоздало возмутился я.
— Ничего, отогреться есть чем.
— Да ты…
Я уперся, и Сид уже не мог сдвинуть меня ни на дюйм. Лицо его покраснело от натуги, на лбу проступил пот. Неизвестно, сколько бы он еще пытался. Но тут дверь распахнулась, и в бар вошел какой-то человек. Его промокший плащ походил на потертый винил, какой Сид иногда ставил на стареньком, почти антикварном проигрывателе.
— Мне нужен Киар Брок.
— Это я, — Сид взглянул на незнакомца исподлобья, всем своим видом показывая, что тот не вовремя.
— Да пусти уже, дурак, — я стряхнул с себя его руки, вернулся за стойку, распечатывая на ходу бутылку и прикладываясь к горлышку.
— Наливать несовершеннолетнему незаконно. Даже если парень оборотень, — заметил незнакомец.
Я вполоборота развернулся к нему, смерил взглядом.
— Спасибо, что заботитесь о
