уже ко мне намылился. Хорошо, проезжал грузовик с карьера, он его спугнул.
– С карьера, – медленно повторил Новиков, глядя на сплошные белые потоки снежных хлопьев за окном. – Это ведь песочный карьер, да? А я вроде слышал, что тут везде глина.
– Так и есть, – пожал плечами Антон. – Здесь глина и суглинок, а дальше – песок.
– Песок, – снова повторил Новиков. И отчётливо вспомнил, как во время обыска дома священника стряхивали песок с коврика. И как ему на лысину сыпались песчинки, пока он шуровал в подвале. И когда влезли в его дом, на полу тоже остался песок. – Давно карьер раскопали?
Никто не отвечал, все только переводили взгляд друг на друга.
– Там вообще какая-то мутная история, – поёрзал Гаврил. Ну а кто ещё. – Это местный наш олигарх Короедов копает. А у него разрешение то ли есть, то ли нет. Никто толком не знает.
– Могли твоего Расстригу похоронить там, где теперь карьер? – повернулся Новиков к отцу Павлу.
– Запросто, – ответила за священника Ядвига Мстиславовна. – Это пустырь за болотами. Если где и хоронить отъявленного злыдня, то там.
– Почему тогда не в Багрянице? – спросил Новиков, припоминая их с Антоном ночную прогулку на заброшенное кладбище.
– Так он там не жил, – снова выскочил Гаврил. – И потом – этот Расстрига хлеще всех, кто похоронен в Багрянице. Таких или в пещеры сбрасывали, или в реки, или вообще сжигали.
– Что ж они его не сожгли, – пробормотал Новиков, сетуя на недальновидность тех, кто занимался погребением непутёвого монаха.
– Может, и сожгли, – пожал плечами Гаврил.
– Так это ещё хуже. – Новиков поставил локоть на стол и провёл ладонью по повязке и лысине. – Как же мы его теперь там отыщем? На карьере-то?
Ядвига Мстиславовна, что-то бормоча ушла в кухню, потом вернулась с баночкой и без спроса сдёрнула повязку со лба Новикова. Когда он попытался протестовать, то получил по рукам. А бабуля стала намазывать его ссадины приятно пахнущей лавандой мазью.
– Зачем вам искать какого-то расстригу? – спросила тем временем Света, глядя на всех по очереди. – И почему вы думаете, что он на карьере?
– Всё правильно, – закивала Ядвига Мстиславовна, когда Новиков вопросительно на неё глянул снизу вверх. – Эту ямину как раскопали, так дети и начали хиреть.
– А почему именно дети? – спросила Наталья Львовна, бледная как старое полотенце.
– Они слабее, – ответил Антон. – И сами впускают этих тварей в дом, потому что не знают, кто это такие.
Дальше все некоторое время молчали. Ядвига Мстиславовна перевязала голову Новикова чистым бинтом и унесла мазь.
– Почему вы называете субботу страшно́й? – спросил Новиков, осторожно трогая свежий бинт. – Я думал, она страстна́я.
– Так это одно и то же, – пожал плечами Гаврил.
– Не совсем, – поправила Наталья Львовна. – Просто местное произношение. Вроде диалекта.
– Всё равно по смыслу близко, – упрямо заявил её сын. – Кстати, вся неделя так называется.
Наталья Львовна только покачала головой, недовольно глядя в сторону.
Снег перестал, и снова выглянуло солнце, делая падающие с карнизов и крыши крупные капли хрустальными.
– Так что – едем на карьер? – бодро спросил Гаврил.
– Ты никуда не едешь, – отрезала его мать.
– Это почему? – возмутился Гаврил. – А кто тогда упыря будет мочить?
– Ну хоть вы скажите ему! – просительно повернулась Наталья Львовна к Новикову.
– Так, тихо! – прикрикнул Новиков на не в меру активного паренька. – Тебе лучше остаться. И тебе тоже, – кивнул Новиков Зое, которая сразу покраснела – она, видимо, никуда и не рвалась. – И вы, Наталья, остаётесь. И отец Павел тоже. А мы с Антоном и Ядвигой Мстиславовной составим Свете компанию в поездке. А то времена неспокойные.
Оставив Наталью Львовну, недовольного Гаврила и Зою «помогать отцу Павлу приготовить всё к Пасхе», как выразилась Ядвига Мстиславовна, Новиков вместе в бабулей, Антоном и Светой загрузился в машину, устроив велосипед почтальонши на крыше.
– Сначала поедем в Ключ, – сказал Новиков, заводя мотор. Потом обернулся к Антону: – Позвони своей подруге, спроси, дома ли её муж. Начнём с него. Если они случайно выкопали чьи-то кости, то он точно в курсе дела.
Муж Антоновой подруги оказался на работе, то есть на раскопках карьера. Туда и направились Новиков и компания по полям и холмам Черноречья. Выглянувшее солнце почти сразу спряталось за тяжёлыми тёмно-серыми тучами, грозившими густым снегопадом.
– Да уж, погодка явно соответствует обстоятельствам, – цедил сквозь зубы Новиков, изо всех сил удерживая машину в ровном положении, что было не так уж просто, учитывая рельеф местности. Собственно, и рельеф тоже соответствовал сегодняшней погоде и обстоятельствам.
– Мне не туда, – пискнула Света на очередном крутом вираже, когда машина, проезжая по кривой дорожке между пригорками, чуть было не опрокинулась на бок.
– Значит, поменяете маршрут, – выдохнул Новиков, выкручивая руль.
На подходе к карьеру машина вывернула на широкую ровную грунтовку, укатанную многотонными фурами с песком.
