А ведь останавливаться нельзя. Кровь должна течь, не сворачиваясь. А на воздухе, да еще поперек вен…
Еще рывок. И еще один. И еще…
Теплые струйки бегут по обеим рукам.
Сколько нужно времени, чтобы истечь кровью?
Я ведьма, я буду умирать долго…
В голове шумело, в ушах стоял звон…
И когда в воздухе вспыхнула арка, выпуская своих, магов, – я даже не поверила, что они пришли… Решила – бред начинается.
Но метнувшийся ко мне магистр Теодорус был реальностью. И магистр Фейрл. И Тёрн.
– Ёлка! Ты жива!!!
– Если ее не доставить в госпиталь – ненадолго, – рявкнул магистр Фейрл.
Магистр Теодорус уже колдовал что-то над оковами, а магистр Фейрл лил какие-то эликсиры на мои запястья.
– Глупая девчонка, что ты с собой наделала?!
Один Тёрн не ругался. Он стоял рядом, глядел на меня – и на лице у него было полное и абсолютное отчаяние. Неясно, сколько бы он простоял, но директор отвесил ему подзатыльник.
– Бери свою ведьму – и срочно телепортируйтесь в госпиталь. Магистр Теодорус…
– Слушаюсь, шеф!
– Шеф, Дирмас здесь, – шепнула я. – Перевязываться пошел…
Директор тряхнул головой.
– Ты что – еще и разговариваешь?
– Я его укусила. – Губы слушались плохо, но сказать было надо. – Он пошел перевязываться. Я плюнула на пол. Его кровь…
– Тут все заляпано твоей кровью. Не разберешь, где чья. Хватит воевать, героиня… Телепортируйтесь. Остальные – разбиться на тройки и начинайте прочесывать здание. И чтобы не упустили этого поганца! Я с ним лично побеседовать хочу! Ну!
Телепортация вытянула у меня последние силы. И я отключилась, когда вокруг все начало размываться и терять очертания.
Действительно, сколько можно геройствовать? Теперь надо выжить…
Рассказывает Лоррелайн ан-АстерраКогда маги ушли один за другим в телепорт, я осталась стоять там же, у стены. И – молилась.
Как же я молилась.
Всем небесным и земным силам. Маги не верят. Да. Но я-то знаю, Бог есть. Или боги. А если они есть – они не отнимут у меня внучку. Они же мудрые и милосердные, что им стоит…
Но не прошло и десяти минут, как пентаграмма опять полыхнула.
И из нее выбрались трое.
Магистр Теодорус.
Магистр Фейрл.
Тёрн.
И на руках у него беспомощно обвисало обнаженное женское тело. А на пол с ужасающей ритмичностью падали красные капельки. Кап. Кап. Кап.
Я услышала дикий крик – и даже не поняла, что это кричу я сама.
А в следующую секунду рядом со мной оказался магистр Теодорус.
– Лорри! Она жива! Жива!!! Ты слышишь?! Живая!!!
Я резко дернулась и замолчала.
– Живая?
– Да. Хотя она приложила все силы для обратного.
– Брысь с дороги! – рявкнул магистр Фейрл. – Нам в госпиталь надо!!!
Я послушно отлетела в сторону. И помчалась в госпиталь прямо сквозь стены. Так ведь быстрее. К тому времени, как они дойдут по коридорам, все будет уже готово к приему моей внучки.
И ее спасут. Обязательно.
Не могут не спасти.
Она ведь здесь.
И теперь все будет в порядке.
Обязательно!!!
* * *
Я открыла глаза.
Тепло, солнышко, покой.
И очень знакомая белая палата на одну койку. Госпиталь Магического Универа. Пару раз я попадала сюда. И знала это место.
Я лежу на кровати.
Болят запястья. Болит все тело.
Но я точно жива. И это – главное.
Дверь скрипнула. И в комнату вошли магистр Фейрл и директор. Оба бодрые и здоровые. И улыбающиеся.
– Что, спасительница Элвариона, очнулась? – ехидно поинтересовался директор.
Магистр Фейрл не стал размениваться на такие мелочи. Он подошел к кровати, провел над моей тушкой руками, светящимися зеленым, – и кивнул:
– Физически она полностью здорова.
– Отлично. Вы просто чудо, магистр, – порадовался директор. – Пожалуйста, оставьте нас и дайте поговорить. Хорошо?
– Как скажете. Только сильно ругать ее не надо, – попросил магистр Фейрл. – Сами знаете…
– Знаю. Не буду.
Я особо не поверила. И точно. Стоило магистру выйти за порог, как директор уселся рядом со мной на кресло и уставился нахальными глазами, как никогда напоминая озорного мальчишку.
– Ну что, пострадавшая, – доигралась?!
Я невинно посмотрела на директора.
– Чего не бывает в жизни самоубийц?!
– Именно что жизни и не бывает. Благодари, я к тебе твоего элвара не пустил. Как только он узнал, что ты очнешься в течение пары дней и что с тобой все будет в порядке, – первым его желанием было придушить тебя.
– И это вместо законного «Благодарю, Ёлочка, за спасение моей глупой головы»?!
– Да он едва не рехнулся, когда понял, что ты там осталась. Его-то ты спасла, а свою голову едва не потеряла.
– Не потеряла же.
– Только потому, что дураков, детей и пьяниц судьба хранит.
– Правильно я тогда водочки хряпнула. Жаль, мало.
По взгляду шефа я догадалась, что у него другие взгляды на причины моей удачливости. Что он тут же и высказал:
– Зато теперь тебе водку долго нельзя будет. Придется тем же, что и остальным дуракам, обходиться. А дураков у нас много, так что не испытывай удачу. В следующий раз может и не хватить.
– А мне вот говорили, что смерти дураки уже надоели, вот она их стороной и обходит, – не осталась в долгу я.
Директор покачал головой:
– Ёлка, ты неисправима.
– И еще как! – послышалось откуда-то из стены.
– Лорри! – подскочила я.
Действительно, это была моя тетушка. Родная и любимая, она проплыла сквозь стену – и уперла руки в бока, испепеляя директора взглядом.
– Девочка очнуться не успела, а вы уже ее терроризируете?!
– Я-то что?! Вот сейчас сюда ее супруг явится, тут такое начнется.
Словно в доказательство, за дверью послышался шум шагов. Я заскулила и попыталась спрятаться под одеяло.
– Может, немного подождем с нашей встречей?
– Чего?
– Хотя бы пока я смогу встать на ноги.
– Зачем? – удивился директор.
– Доспехи надену.
– Не потянешь.
– Попробую.
– И не помогут.
– А если тяжелые?
– Даже если адамантовые.
– Я же его спасала!
– Ценой своей шкуры?
– Так я же боевой маг! Нас всех приучают, что рано или поздно, скорее рано, чем поздно, так или иначе…
– Жизнь боевого мага стоит дорого, но не дороже жизней тех, кого он поклялся защищать и оберегать, – поддержала тетушка. Ей этот кодекс нравился меньше, чем мне касторка, но раз уж любимое дитятко (это я, если кто не понял) твердо придерживается его, значит, и потомственной аристократке надо его поддержать. На людях. Наедине-то тетя мне все выскажет. И, кажется, директор все это отлично понял, потому что его лицо стало лукавым и поразительно похожим на лицо того мальчишки.
– Это ты своему элвару выскажешь.
– Обязательно, – поддержала тетя.
Предательница.
– И прямо сейчас.
– Что – вот прямо сейчас? – взвыла я.
Дверь распахнули ногой с такой силой, что на стене из особо прочного кирпича осталась приличная вмятина, а ручка, жалобно пискнув, отвалилась и повисла на соплях. Я заморгала и даже не успела нырнуть под одеяло. В палату с реактивной скоростью влетел мой тихо обожаемый элвар.
– Жива?! Хвала Основателям! Я так волновался! Ёлка, я тебя сам урою, если ты еще раз посмеешь меня так волновать!!!
– Вот поэтому я и решил, что первая встреча пройдет под моим чутким руководством, – ухмыльнулся директор.
Элвар, уже подошедший к кровати на расстояние вытянутой руки (я мысленно примерялась, куда лучше уворачиваться от подзатыльника), оглянулся вокруг.
– А, вы тоже здесь?
– Что за тон, молодой человек! – возмутилась Лорри. – Где же мне еще быть?!
– Как не у постели раненой героини, – поддержал директор.
– А я ранена? Серьезно? – уточнила я.
Вопрос был не праздным. Чувствовалось, что алхимической дрянью меня накачали по самое это самое. И пока она не выветрилась, самочувствие было прекрасным. Только слабость и голова кружится, а так – нормально.
– В общем, все уже почти прошло. Разорванные мышцы и вены тебе вылечили, кровопотерю возместили, сосуды подштопали, – пожала плечами Лорри. – За подробностями к медикам, меня и так чуть два раза не стошнило.
М-да, кажется, то еще было зрелище. Если аристократка начинает говорить о таких вульгарных вещах, значит, меня круто потрепало.
– Ничего, вот накоплю силы – и лично прикончу все оставшиеся проблемы.
– А вот это уже сложнее.
Я воззрилась на директора.
– Почему?
– Потому что. Головой надо было думать, а не известным местом, – рявкнул на меня элвар.
– В тот момент ты не слишком-то возражал, – огрызнулась я.
– Возразил бы я, – начал элвар, но директор не дал ему развернуться.
