от ворот крепостной стене. Я следовал за ней, не отставая ни на шаг. Там нашлась небольшая железная дверь, запертая на тяжёлый заржавленный замок. Эльза отперла его таким же старым ключом и, отказавшись от моей помощи, с натугой распахнула дверь.
— Прямо по тропинке, — глухим голосом произнесла она, — там будет старое кладбище.
— А склеп?
— Он там есть один, не ошибётесь.
Я кивнул.
— Идите спать, Эльза. Сегодня призраку точно будет не до вас.
Графиня грустно улыбнулась. Подалась вперёд и быстро поцеловала меня.
— Берегите себя, Констан. Я буду ждайт, что вы вернётесь.
Она развернулась и быстро пошла обратно.
Не успел я даже заглянуть в дверцу, как меня окликнули.
— Константин Платонович, погодите! Я с вами.
Рядом со мной из темноты вынырнул Суворов. Застёгнутый на все пуговицы, с палашом на поясе и пистолетом в руке.
— Оставьте оружие, Александр Васильевич, — я поморщился, — в этих делах оно не поможет.
Суворов пожал плечами, но оружие не убрал. Ладно, хозяин — барин, если ему спокойнее с пистолетом, пусть таскает.
* * *
Ночь была светлая. Над деревьями поднялась полная луна, освещая тропинку бледным светом. Был бы призраком, обязательно вышел в такую ночь пугать припозднившихся путников!
Минут через десять мы прошли через проход в плотных зарослях кустарника и оказались на кладбище. Да уж, действительно старое: каменная ограда почти вся развалилась, надгробия покосились, а между могил росли деревья в пару охватов.
— Вон он, склеп, — Суворов указал рукой на тёмное строение.
Мы подошли ближе, и я удивлённо присвистнул. Ты смотри, какой любитель готики его построил! На углах восседали каменные горгульи с высунутыми языками. Стены украшали крохотные башни, делавшие склеп похожим на рыцарский замок. А дверь, хоть и небольшую, покрывала затейливая резьба. В лунном свете я попытался разобрать, что там изображено: снизу котлы, черти с вилами, мучающиеся грешники; сверху — ангелы и святые с арфами. А между ними завис человек, раскинувший руки крестом. Однако, кто-то подошёл к оформлению семейного склепа с большой выдумкой! И вдобавок сделал пророческую картину — дух одного из покойников действительно застрял между адом и раем, не желая уходить в посмертие. Или сюжет для резьбы выбрали после появления призрака? Неважно, всё равно к утру он должен исчезнуть.
Дверь в склеп открылась на удивление легко и без скрипа, будто её регулярно смазывали. В лицо пахнуло стылым воздухом, пылью и запахом увядших цветов. Интересно, кто их сюда приносил? Графиня, чтобы умилостивить духа?
— Александр Васильевич, вашего Таланта хватит зажечь “светлячок”?
Суворов кивнул, убрал пистолет за пояс и сложил руки лодочкой. Над ладонями вспыхнул маленький тёплый огонёк, только не в форме шара, как обычно выходит у меня, а вытянутый, словно язычок пламени. Свет от него дрожал, заставляя тени колебаться.
— Идите чуть позади меня слева, хорошо?
Не дожидаясь ответа, я вошёл в склеп. Сразу за дверью начиналась лестница, ведущая под землю. Я мысленно считал ступени, осторожно спускаясь вниз. Пять, десять, двадцать. Ничего себе подвальчик они выкопали!
На тридцатой ступени мрак вокруг нас разошёлся, и мы оказались в большом погребальном зале. Похоже, склеп использовали много лет — возле стен стояло несколько десятков мраморных усыпальниц. Крышка каждой была сделана в виде лежащего человека, изображая покойного. Мужчины, женщины, несколько подростков.
Разглядывать подробно каждого я не стал. Они мне не родственники, в конце концов. Вместо этого я взбодрил Анубиса и приказал: ищи! Давай, дружок, бери след беспокойного мертвеца. Где он прячется? Талант фыркнул и стал “принюхиваться”, втягивая в себя окружающий эфир.
— Константин Платонович, что дальше? — шёпотом спросил Суворов, оглядываясь. Ему было неуютно в подземелье, впрочем, как и мне.
— Тс-с-с!
Я поднёс палец к губам. Анубис почуял мертвеца где-то рядом, но пока не мог указать конкретное место.
В темноте погребального зала, там, куда не доставал свет огонька, шевелились тени. Даже через сапоги чувствовалось, как по полу стелется ледяной ветер. А в ушах, на грани слышимости, шипели змеи.
Тряхнув головой, чтобы отогнать видения, я сделал несколько шагов вперёд.
— Внимание! — нарочито громко произнёс я. — Это некроконтроль! Всем покойникам поднять руки над головой и выйти из сумрака на свет!
В ответ стих даже ледяной сквозняк. Несколько секунд стояла тишина, а затем послышался оглушительный хохот:
— Кто пришёл на мою могилу? Кто тревожит мой сон? Опять воры?!
В десяти шагах, светясь зеленоватым светом, появился мертвец. Самый что ни на есть настоящий, а не призрачный. Белёсые кости вместо пальцев, ржавый доспех прикрывает тело, истлевшая плоть висит на черепе клоками, хищно скалятся чёрные гнилые зубы. В глазницах покойника чернела тьма без единой искры.
— Вот он! — закричал Суворов.
В один момент пистолет оказался в его руке и громыхнул выстрел. Это был не банальный пороховой пистолет, а хорошо сделанный и заряженный до упора “громобой”. Сгусток раскалённого эфира ударил мертвеца в грудь, прожёг латы и вгрызся в мёртвую плоть.
Покойник опустил взгляд, посмотрел на дыру в теле, исходящую дымом, и осклабился. А затем распахнул рот и заорал.
Пожалуй, Киж у меня слабоват будет по таким штукам. Это был тот же мёртвый крик, только сильнее на порядок. Воздушный кулак врезался мне под дых и отбросил на ступени лестницы.
А вот Суворову повезло меньше. Он рухнул на спину, там же, где и стоял, уронив пистолет. К нему и кинулся мертвец, вытянув перед собой руки.
— Свежая кровь! Fressen!
Несколько секунд я открывал рот, как рыба, пытаясь вдохнуть. Чёртов мертвец! Надо же так приложить одним только криком. Ну я тебя! Злость придала силы: я втянул в себя воздух и вскочил на ноги.
В пяти шагах от меня на каменном полу Суворов боролся с покойником, который навалился и душил его, скалясь и утробно ухая. Суворов пытался было разжать мёртвые пальцы, но сил у него не хватило. Тогда он зажёг на ладони колдовской огонь и влепил им в лицо заложного покойника.
— Р-р-р!
Мертвец только разозлился и удвоил усилия. Ах ты погань какая!
Я подскочил к ним и со всей силы ударил ногой в голову покойника. Череп мотнулся на костлявой шее, что-то хрустнуло, и мертвяк кувырком полетел по полу.
— Убью!
Мгновенно вскочив на ноги, он рванул ко мне, громко топая и растопырив руки.
— Задушу!
— Ага, сейчас
