– Спасибо! – Девочка обняла обоих шутов, махнула рукой и зашагала туда, где ждала Робин.
– Если не найдешь Би в холле, постучи в ординаторскую! – крикнул Дэн. – Хаулинги у Флор в любимчиках. Наверняка еще болтают.
– Хорошо! – обернувшись, ответила та.
Эмьюз искренне жалела, что не увидит лица дядюшки Джулиуса, когда тот встретится со своими копиями. Приятное ощущение «доброго дела» распространялось по телу теплой волной. Оставалось еще отдать Росарио письмо, искавшее ее столько лет. В глубине души мисс Варлоу опасалась, что тетка рассердится на нее. Только Ческо, где бы он ни был, заслуживает места в памяти.
А еще Эмьюз решила вернуть подарок обратно Марте Нидлз. Обнаружив его на своей кровати, девочка вмиг осознала, что больше никогда не наденет это платье. Бросить его в камин неразумно: волшебная вещь не виновата, что стала частью страшной истории. Но держать платье у себя Эмьюз не желала, чтобы раз за разом натыкаться на него среди всего остального.
Робин дисциплинированно ждала подругу в холле.
– Тебе правда был нужен совет? – осторожно поинтересовалась мисс Варлоу.
– Да, – подтвердила Би. – Но это не имеет ни к чему отношения. Просто Флоранс хорошо знает моего брата. А он в последнее время перестал делиться новостями о своем здоровье. Разумеется, мисс Гейл не расскажет мне, как Конни себя чувствует. Профессиональная этика. Но Флоранс дала совет.
– И какой? – улыбнулась Эмьюз.
– Самый обыкновенный, – призналась девочка. – Не беспокоиться заранее.
– Как-то бесполезно звучит, – отметила Тень.
– Ничего подобного! – возразила Би. – Это значит, что пока мне не о чем волноваться.
– Почему болезнь твоего брата такой секрет? Он выглядит здоровым, – попыталась пошутить Эмьюз. – А говорит о себе так, точно собрался умирать.
– Это он тебе сказал? – Робин побледнела. – Когда?
Мисс Варлоу больно прикусила язык.
– Мы как-то полночи просидели у камина, – вспомнила Тень. – Про «умирать» я не серьезно. Он рассказывал, как вы познакомились, о своем отце и твоей маме, и много еще о чем. Просто любопытно, чем он болен?
– Спроси Конора, но не думаю, что он ответит, – немного успокоившись, отозвалась Би. – Меня любят как раз за умение хранить чужие тайны.
– Давай поскорее вернемся в нашу комнату, – попросила Эмьюз. – Ты выглядишь так, будто готова уснуть прямо здесь.
У барельефа с оборотнем, подпирая стену спиной, стоял Тангл. Заметив девочек, он выпрямился и поспешил к ним навстречу.
– Эмьюз, ты не возражаешь, чтобы Лют отпустили, не дожидаясь окончания срока наказания? – без предисловия начал наставник.
– Конечно, нет, Сэр! – без колебаний сказала она.
– Тогда пойдем к ректору, без твоего согласия Лют останется в подземелье. Финн упрямый, как… Очень упрямый, в общем. – Руфус заложил руки за спину.
– У тебя есть ключ от комнаты? – зевнула Би.
– Кажется… – Эмьюз принялась обшаривать карманы. – Нет.
– Сейчас принесу, – пообещала Би, вставляя жетон в ухо оборотня.
Девочка молча вслушивалась в затихающий звук шагов подруги.
– Ждешь, что я стану тебя ругать? – как бы между прочим бросил Тангл.
– Немного, – согласилась Эмьюз.
– Я не буду, а Финн будет. – Руфус успел получить свое. – Почему поддалась на провокацию дивного?
– По глупости. – Липкий стыд не позволял поднять глаза.
– Хорошо, что понимаешь, – подбодрил наставник. – Ректор наверняка жаждет задать море вопросов. Но я не позволю ему давить на тебя. Как только почувствуешь, что устала от него, возьми меня за руку. Такой своеобразный сигнал.
Робин обернулась быстрее, чем ожидала Эмьюз. Подруга отдала блестящий ключик и украдкой взглянула на Тангла перед тем, как снова скрыться за барельефом.
– А вы сами ничего не хотите спросить? – Мисс Варлоу едва поспевала за наставником.
– Я? – Руфус сбавил шаг.
Он мучительно подбирал правильные слова.
– Как погиб Борджес? – почти прошептал Тангл.
– Как герой. – В груди сделалось тесно.
– Что это значит? – оторопел Руф.
Вместо ответа девочка неловко поймала его руку.
– … сигнал, – рассеянно пробормотал Руфус. – Удобный, верно?
Эмьюз кивнула.
– С таким настроем мы быстро отделаемся от Финна, – пошутил Тангл. – Мне нужно успеть перехватить несколько часов сна. Ночью прибывает Звездный Экспресс, я пообещал быть на перроне.
– Возьмите меня с собой! – буквально взмолилась мисс Варлоу.
– Я не просто так собираюсь туда, – возразил Руф. – На этом поезде привезут тело моего наставника. Ничего веселого, сама понимаешь. Зачем это тебе…
– Тогда тем более возьмите меня, – попросила она.
Тангл согласился. Девочке верилось, что так она сможет стать Руфусу еще ближе. Может, Эмьюз и не такая идеальная Тень, как Лют, но ей тоже нужно место в сердце наставника ничуть не меньше. Тогда в палате Натан говорил, что отношения строятся обеими сторонами, что теплоту нужно непременно заслужить.
Тут Эмьюз осознала, что душу стремительно заполняет гордость. Тангл с его строгой осанкой и безупречно черной формой казался невообразимо благородным! Рядом с ним ее собственные движения выглядели неуклюжими. Девочка невольно пыталась скопировать походку наставника, но ей явно недоставало грации.
– Я ведь поставила вас в неловкое положение своим… побегом? – решилась Эмьюз.
– Мягко сказано, – подтвердил Руф. – И не одного меня.
– Вы ни капельки не сердитесь? – Совесть занозой саднила под ребрами.
– Сержусь. – Он остановился у подножия крутой лестницы. – Но в основном на себя. Я должен был защитить тебя и Лют, даже от вас самих. А в итоге… Твоя знакомая – Мина – считает, что я не подхожу на роль наставника. Теперь и я в этом почти уверен, но обязательно научусь.
Тангл бросил хитрый взгляд на ступеньки, а в следующую секунду уже подхватил Эмьюз на руки и оторвался от пола.
* * *
Старый гоблин сосредоточенно скрипел пером, то и дело всматриваясь в содержимое пузатой колбы.
– Профессор? К вам можно? – Низенький Теренс Дарроу совсем не загораживал Джулиусу картину.
– Странная манера: сначала открыфать дферь, а потом ф нее стучать. – Отто развернулся на стуле и сдвинул свои особые очки на лысую макушку. – Ах, это фы, дорогой друг! Теренс, остафьте нас, пошалюйста.
Коллоу едва сдержал улыбку при виде крошечной стремянки, приставленной к кровати.
– Постарайтесь не топать сапогами, – попросил гоблин. – Ф соседней комнате спит мой фнук.
– Разумеется, – тихо отозвался Джулиус.
– Фы за чем-то конкретным или просто интересуетесь моими текущими исследофаниями? – тон зеленокожего профессора стал приветливо-официальным.
– Все сразу. – Коллоу присел на корточки, чтобы Отто так сильно не задирал голову. – Взгляните вот на это.
Он достал из кармана злополучную плашку.
– Простите, что не предупредил… она тяжелая, – опомнился Джулиус, когда несчастный гоблин пошатнулся от неожиданности. – Это носитель информации, но как ее извлечь, я не знаю.
– Занятная штучка. – Глаза старого прохвоста буквально искрились от любопытства. – Остафите у меня?
– Не навсегда, – виновато признался Коллоу. – Вокруг нее случаются неприятности, так что будет лучше сохранить все в тайне. Вот почему я обратился именно к вам.
– Гут. – Отто демонстративно достал из ящика стола небольшую шкатулку, отомкнул ее ключом, болтавшимся на цепочке у него на груди, и спрятал плашку. – Что-то еще?
– Вы нашли растение, о котором я говорил профессору Финну? – прямо спросил он.
– Сейчас! – Самостоятельный старичок встал на четвереньки и постарался нащупать носком стопку книг на полу.
– Позволите? – Джулиус протянул руки и осторожно снял гоблина со стула.
– Благодарю. – Господин Отто учтиво поклонился и поспешил к окну. – Знали, что это не софсем растение?
На подоконнике в углу обнаружилась кадка с одним единственным тонким изумрудным побегом.
– В каком смысле? – уточнил Коллоу.
– Это стебель Фетреницы, – пояснил гоблин. – Удифительное существо доброфольно отдало частичку себя для наших научных изысканий.
Воображение взбесилось. «Конечно! Ветреница! Чувствительный куст из сна», – только уважение к хитрому гоблину удерживало Джулиуса от того, чтобы выскочить из комнаты и помчаться в парк. – «Наивно полагать, будто она помнит те события… но вдруг? Что если Ветреница прольет свет на личность Малькольма-Сириуса?».
– Почему никто не изучаль ее? – вещал Отто, сцепив пальцы замком на животе. – Фсе это фремя Фетреницу считали дриадой, а это ф корне не ферно! Она уникальный фид.
– Ветреница разумное существо, – пожал плечами Коллоу. – Она не хотела быть предметом исследований.
– Чушь! – фыркнул гоблин. – Фы, люди, разфе «неразумные»? А это не помешальо науке и не мешает сейчас. Фы исследуете себе подобных, чтобы понять, как улючшить сфою шизнь, как лечить сфои болезни, и Тени тоше не на пустом месте фозникли. Кто-то и их изучаль.
