Войти в Сумрак здесь не удавалось – Сумрака попросту не было, о чем свидетельствовал и ярко пылающий камень. Если в ста шагах от барьера амулет не только интенсивно мигал, но и гас время от времени, натыкаясь на крохи, унюхивая хоть что-то, хоть какие-то остатки Силы, то ближе он горел ровно и постоянно.
Специально ли это было сделано? Или гигантский щит ненароком высосал всю энергию вокруг? Так или иначе, но подойти к барьеру через Сумрак не представлялось возможным. Сотворить заклинание и пройти сквозь стену – не представлялось возможным. Даже просто заглянуть на первый слой – не представлялось возможным. Эта бессумеречная окантовка щита – будто вспаханная пограничная полоса, на которой нарушитель виден как на ладони и бессилен что-либо предпринять. Этот крепостной ров – будто намеренно выжженный подлесок, искусственная пустошь, мешающая лесным пожарам перекинуться на человеческое жилье. Буфер. Изолятор.
Отойти подальше и ударить потоком чистой Силы? Велика вероятность, что щит впитает энергию «пресса». Сотворить огромный файербол и запустить его в стену с расстояния в сто шагов? Скорее всего не долетит, погаснет, как огонь в вакууме.
Задействовать «Светлый Клин»?..
От того места, где Денисов оставил «Волгу», к нему через пустошь неторопливо шел Аесарон.
– Здоро́во, Федька! – издалека прокричал он.
Единожды выбранный образ требовал постоянной эксплуатации, при встрече Темный маг ни на йоту не отступал от его составляющих – показного радушия и сбивающей с толку фамильярности. Правда, сегодня возглас был менее радостным, чем обычно. Денисов от его вторжения также счастья не испытал и потому ограничился едва заметным шевелением бровей – поздоровался.
– Ну, все изучил? – подойдя, осведомился Аесарон. – А? Хватит ерундой заниматься. Пойдем уже.
– Куда?
– Туда, где будем вместе решать, как эту броню пробить.
– Пробить? – Участковый не двигался с места, задумчиво глядя за прозрачную и такую твердую стену. – Или разнести вдребезги?
– Ну, может, и так.
– Едрить твою редиску! У меня там внук, между прочим!
– Мы это учтем, Федь, учтем, – успокоил его Аесарон и похлопал по туго обтянутому кителем плечу. – Пойдем, а? Там народ ждет, а здесь ты навряд что-то ценное высидишь…
* * *
Штабную палатку на поляне сотворил Качашкин, а укрепляли ее всем миром. В результате вышла она размерами с шатер, а по неприступности больше напоминала ядерное бомбоубежище – в магическом смысле, разумеется. Сейчас в палатке находилась добрая дюжина Иных; из знакомых Денисову, кроме областных руководителей, – Угорь, Качашкин и Химригон. Большинство сидели за круглым столом, только Высший шаман предпочел устроиться на коврике в темном углу – дымил тонкой трубочкой, посверкивал хитрыми глазами. Федор Кузьмич также отсел подальше, чтобы не мешаться магам более высоких уровней во время обсуждения.
– Этак мы рискуем растерять всех своих бойцов! – возбужденно говорил он, наматывая нервные круги за спинками стульев и шаря по карманам вдвое интенсивнее, нежели обычно. – Он уже знает местоположение лагеря, и в его распоряжении – вся тайга. Так? Нам необходимо определиться, наносить ли удар сегодня – наобум, с риском опростоволоситься, зато большими силами. Или сменить место дислокации и продолжать искать слабое место в его щите – но тогда не факт, что до утра у нас останется хотя бы четверть нынешнего состава. Он за одну последнюю атаку прогнал отсюда два десятка Иных!
– Причем выбирает, гад такой! – возмущенно надувая щеки, поддакнул Аесарон. – А?! На первый-второй ранг пока не посягает, но и шелупонь шестого-седьмого уровня его не интересует. Федь, ты не обижайся, это к тебе не относится! Ты у нас – случай особый.
– Да, я у вас – особая шелупонь, – криво усмехнувшись, согласился участковый, думая о своем.
– Действительно, он выкосил практически всю нашу «золотую середину», – удивленно поморгав на подавшего голос Денисова, будто только теперь заметив его присутствие, продолжил Сибиряк. – Исключительно третий-четвертый-пятый ранги. То есть он еще и успевает сориентироваться во время боя, действует чрезвычайно экономно – не распыляется на изгнание Иных, которые, судя по всему, не могут причинить ему вреда. Но и на Высших не замахивается. Осторожничает? Или пытается деморализовать?
– Еще один поразительный, н-ну вот, и настораживающий факт, – вступил в разговор незнакомый Светлый маг, уткнувшийся в ворох листков, исписанных от руки. – Количество… сбежавших Иных одинаково. Абсолютно, н-ну вот, одинаково! В настоящий момент ему удалось изгнать из лагеря и окрестностей по двадцать два, н-ну вот, бойца с каждой стороны – и Темных, и Светлых. Поначалу, когда патрульные исчезали парами, это можно было принять, н-ну вот, за совпадение. Но его проход через лагерь показал, что он… как это сказать? Соблюдает симметрию. Сортирует.
– Сохраняет баланс! – важно кивнул Аесарон. – Ни нашим, ни вашим. Натуральный неваляшка.
– Баланс? Какой баланс?! – растерянно воскликнул областной руководитель Ночного Дозора. – Баланс сохранялся, когда на одного моего бойца третьего ранга приходилось двое твоих пятого и десяток седьмого. Теперь по лагерю бродят сплошные низшие Темные во главе с Пардусом и Мельниковой, две дюжины никчемных колдунов и три-четыре Светлых невразумительного уровня, а крепких середнячков ни у тебя, ни у меня почти не осталось!
– Я-то чем тебе тут помочь могу? – с наивным удивлением развел руками Аесарон. – Меня вообще не было в момент нападения! Все претензии – к вашему гостю.
– Кому-нибудь удалось этого неваляшку рассмотреть? – обратился Сибиряк ко всем сразу. – Я был на четвертом слое – там такой же туман, как и снаружи.
– Я на пятое небо поглядал, – неожиданно из своего уголка откликнулся Химригон.
Собственно, ничего он больше не добавил, и так было понятно, что и там ему не удалось увидеть того, кто волной проходил по всем слоям Сумрака. «Пятое небо!» – с восхищенной оторопью подумал Угорь. Конечно, у шаманов, как и у ведьм, свои пути-дорожки в Сумраке, им, может, на пятый слой поглядеть куда проще, чем Евгению на второй шагнуть, и дело тут даже не столько в ранге, сколько в отличиях самой природы Сил, используемых магами и шаманами. Недаром, наверное, все Иные – и Светлые, и Темные, и даже вампиры с оборотнями – переход на следующий слой Сумрака обозначают жестом «вниз», «ниже», «глубже», а шаманы – «вверх», «выше», и каждый слой у них называется небом.
Тогда, может быть, действительно существует и седьмое небо, на которое когда-то поднимался Дог?
– А если он еще глубже? – вслух сказал оперативник.
– Жень, ты знаешь кого-нибудь, кто мог бы спокойно разгуливать глубже пятого слоя, а? – задумчиво спросил Аесарон. – Таких даже я не знаю.
– Если он так глубоко – он мог бы сделать все чище, тише, аккуратнее. – Сибиряк снял очки, близоруко сощурился, снова надел. – Скажем, просто вырезать из человеческого мира это место и переместить куда-нибудь в Антарктиду или в жерло вулкана. И уж тем более не стал бы отбрасывать тень, выдавая свое присутствие.
– Свое присутствие он выдает регулярно! – парировал Угорь. – Я думаю, что это он постоянно, не скрываясь, следит за всеми важными событиями. Качашкин, ты помнишь сражение с нетопырями? Тогда высоко-высоко птица летала.
– И в лесу, возле оракула, я видал – орел парил, – сообщил Денисов.
– Да и я пару раз большую птицу замечал, – задумчиво признал Аесарон.
– Орел… орел… – пробормотал Сибиряк, замедлив свой бег по штабной палатке. – Кукин! Вадик, узнай, пожалуйста, остались ли у нас в лагере перевертыши, способные вести бой в небе. Пусть будут наготове. То есть, – обернулся он снова к Евгению, – ты хочешь сказать, что он чувствует себя абсолютно неуязвимым, поэтому особо не скрывается? Так?
Угорь пожал плечами, после паузы ответил:
– Это очевидно. Когда… Темный коллега использовал кровь, это не нанесло волне вреда, просто создало возмущения в Сумраке, и волна отвернула в сторону. Если бы я увидел на дороге лужу или… хм… коровью лепешку, я бы тоже обошел, хотя ни то, ни другое серьезного ущерба мне бы не причинило.
– Логично, – согласился Сибиряк. – Итак, мы имеем дело с Иным, который умеет создавать и длительное время поддерживать гигантские магические щиты, способные укрыть целый пласт реальности; с Иным, который маскируется так, что на всех доступных нам слоях Сумрака фиксируется только его тень; с Иным, который выглядит – подчеркиваю: выглядит! – неуязвимым, поскольку до сей поры все попытки использовать наш боевой арсенал провалились; с Иным, который сам использует неизвестное нам заклятье, нейтрализовать которое пока не удалось, в результате чего в ужасе и панике разбежалась значительная часть… скажем так – младшего офицерского состава. Верно? Я ничего не забыл?
