ритуал проводил отец?
— Это моя работа, Михаил. У таких, как я, есть способы выяснить не только ранг примененной Благодати, но и понять, на что была потрачена сила.
— Если бы я не согласился, вы бы действительно упрятали отца за решетку?
— Боюсь, что да.
— Даже зная, что в этом ритуале не было дурного умысла? — удивился я.
Корф устало вздохнул.
— Закон един для всех, Михаил. И особенно строг он к наделенной Благодатью аристократии. Если не держать в узде могущественных колдунов, мир впадет в хаос. Именно поэтому император особенно тщательно следит за одаренными. И уж тем более он не допустит, чтобы Благодать применяли во вред подданным. Чем выше положение в обществе, тем больше ответственности.
— Но мой отец никому не причинил вреда… Просто вызвал мой дух. Я и так умер в своем мире.
По движению воздуха я понял, что Пистолет Пистолетыч наклонился в мою сторону.
— Михаил, когда я ломал твои ментальные барьеры, ты шарахнул меня Благодатью не ниже четвертого ранга. Чертвертого! — громким шепотом повторил он. — Так быть не должно. У нормального человека ранг не скачет.
— Четвертого… Но как это возможно?
— Это нам еще предстоит выяснить. Одно я знаю точно: оставлять тебя среди гражданских, которые не смогут контролировать то, что с тобой происходит, небезопасно. Поэтому я забрал тебя с собой.
Я откинулся на мягкую спинку заднего сидения, все еще не веря своим ушам.
— Но ведь Око показало седьмой ранг…
— Верно. Но, поверь, ты бил четвертым.
— Ничего не понимаю.
— Теперь ты понимаешь, почему мы запретили ритуал? Ты один переполошил весь дом и заставил меня попотеть. Представь, если каждая семья решит обзавестись наследником посильнее?
— У вас появится очень много работы…
— Именно. А нам и так есть чем заняться.
Корф снова замолчал, а я переваривал услышанное. Ну и ну! Мало того, что очнулся в теле аристократа, так еще и оказался опасен для всех окружающих. В таком случае Пистолет Пистолетыч был прав: меня следовало забрать, пока вышедшая из-под контроля сила не размазала кого-нибудь по стенке.
Время явно было позднее, меня ужасно клонило в сон. Желулок стонал от голода — с самого пробуждения я не перехватил ни крошки. Да и в пижаме было некомфортно. Чертов Корф, ну мог ведь дать спокойно переодеться. Почему он так торопился? Неужели несколько минут могли что-то решить?
Трудно сказать, сколько мы ехали. И только я прикорнул, как автомобиль мягко затормозил и остановился.
— Приехали, — донесся глухой голос тайного советника с переднего сидения.
Кто-то открыл дверь, бережно взял меня за плечо и помог выйти.
— К чему все эти предосторожности? — пробубнил я сквозь мешок. — Мне ведь даже разболтать некому.
— Для твоей же безопасности, — ответил Корф. — Не забывай, ты у нас необычный. И пока что секретный. В люди мы тебя выпустим только после того, как научишься контролировать свой поток силы.
Судя по запаху прелой листвы, мы находились то ли в парке, то ли загородом. Я расслышал карканье ворон, меня окатил холодный ветер. Я поежился.
С меня наконец-то сняли мешок, и я тряхнул головой.
— Фууух.
Наконец-то смог нормально дышать. Корф встряхнул мешок и передал его одному из своих людей. Я быстро огляделся.
Действительно, парк. Похожий на те, какие разбивают при усадьбах. Только ни клумб, ни живописных статуй или фонтанов с беседками здесь не было. Просто аллея деревьев, вдали в лунном свете блестела рябь воды не то пруда, не то речки. Сама аллея подходила к двухэтажному кирпичному дому с готическими башенками.
— Что это за место? — осмотревшись, спросил я.
Корф улыбнулся, словно вспомнил что-то приятное.
— Твое временное загородное пристанище, Михаил. Мой добрый друг позаботится о тебе. Я не лукавил, когда говорил с твоими родными — у нас почти нет времени на подготовку. Дело серьезное, и мне приходится спешить.
— Поэтому меня сюда притащили среди ночи? — съязвил я. — Могли бы дать день на передышку.
Корф взглянул на механические часы на запястье.
— Технически еще поздний вечер — нет и полуночи. Занятия начнешь завтра, а сейчас как раз будет время освоиться.
— И кто ваш добрый друг?
— Вы скоро познакомитесь, — тайный советник загадочно улыбнулся. — Тебе понравится. Обещаю.
Интересное кино… Интригующе.
Тем временем Корф велел открыть багажник, вытащил оттуда сумку наподобие спортивной и передал мне.
— Здесь все, что тебе понадобится на ближайшие две недели. Остальное найдешь в доме.
— А родных-то я смогу увидеть?
— Когда поступишь. Если поступишь, — он подтолкнул меня в спину. — Ну все, иди.
Я не шелохнулся. Ну уж нет, блин! Ни шагу не сделаю, пока этот Пистолет Пистолетыч не ответит, на кой хрен ему понадобился студент в этом Аудиториуме. Память возвращалась урывками, вспышками, причем часто совершенно бесполезными. Я еще толком ничего не знал об этом мире и его порядках, зато прекрасно помнил, на каких девиц наяривал по ночам прежний Миша, какие шоколадки любил и как он впервые спалился перед отцом с алкоголем. Ценнейшие, блин, знания. Очень помогут выжить.
Казалось, Корф прочел мои мысли.
— Если остались еще вопросы, задавай сейчас.
— Вы и так знаете, какие у меня вопросы, — огрызнулся я.
— Дерзкий. Это хорошо. Тебе это, возможно, поможет.
— Слушайте, ну хватит уже! — мне было так холодно, что зубы начали стучать. И как бы уверенно и грозно я не пытался говорить, впечатление вышло смазанным. — Зачем вам студент в том Аудиториуме? И почему именно я?
Водитель многозначительно взглянул на часы, но Корф жестом отмахнулся от его намеков.
— Это будет долгий рассказ, а времени сейчас нет.
— Дайте мне хоть что-нибудь! — настаивал я.
— Ладно. Есть кое-какие подозрения. Аудиториум Магико — действительно закрытое заведение, и даже Тайное отделение не всегда может проникнуть во все его углы. Однако мне в руки попали тревожные сведения, и я хочу их проверить. Можно утверждать, что это вопрос государственной безопасности.
Вот как.
— Который вы собираетесь поручить такому, как я? — удивился я.
— Если я в тебе не ошибся, то ты парень смекалистый, благородный и можешь быть серьезным. Кроме того, это твой шанс начать новую жизнь. В прямом смысле. Твоя семья заинтересована в сотрудничестве. И если ты, Михаил, достаточно благоразумен, то понимаешь, что это отличный шанс вытащить не просто себя, а весь свой род из… — Корф осекся и на секунду замолк, — затруднительного положения. Все это позволяет мне рассчитывать на твою преданность.
Ну… В чем-то Пистолет Пистолетыч был прав. Жизнь у меня и правда началась почти что с чистого листа. Да и семье помочь хотелось. В конце концов я ее будущий глава.
