Как не странно, но это дурацкое, медицински неверное и сумбурно-пафосное высказывание подействовало — мой пленник стал говорить…
— Нас наняли через сеть, анонимно и мы ничего не знали о заказчике. Наша бригада принимала заказы на всякие деликатные дела, когда требовалось применить силу или грубо надавить. Обычно заказами ведал Фесс — его вы убили первым. Всего нас пятеро… было пятеро. Я, Фесс, Слон, Нимфелоус и Грешница. Когда она идет на дело, то ее практически невозможно отличить от парня… она великолепно владеет… владела нунчаками и звездочками. Теперь я остался один. Настоящих имен я не знаю, мы общались только по никам. Да, так вот, нам прислали серию ваших фотографий, несколько видеороликов и адреса обычных мест, где вы чаще всего появляетесь. Задание было простое — вас убить, но так, чтобы внешне все напоминало обычное нападение подростковой банды. Потом все имеющиеся у вас предметы взять, запечатать в пакет и переслать заказчику…
— Адрес!
— Какой адрес? — почему-то переспросил он. Неужели от страха поглупел?
— Заказчика!
— Длинный номер, видимо это Сити-мейл, его знает… знал Фесс.
— Ясно. Дальше.
— Мы несколько дней наблюдали за вами, и когда поняли, куда вы едите, то устроили засаду.
— Сам ты в драках участия не принимаешь? — спросил я с утвердительной интонацией.
— Нет, это не мое. Я планирую и все организую.
— Почему оказался на месте? Сидел бы дома и наблюдал со стороны.
— Так лучше — если стоять где-то рядом, то всегда можно определить опасность и вовремя предупредить ребят.
— Поехали дальше, — грубовато приказал я.
— Ну, так вот. Ребята ударили сзади, но вы вовремя отскочили и все пошло как-то не так.
— Ах, какая жалость! — притворно воскликнул я. — Значит, заказчика ты не видел и не знаешь?
— Нет, — как-то уж очень кратко ответил он.
Я никогда бы не поверил, что организатор нападения и патрон всей этой банды не знает своего нанимателя. Скорее всего, именно мой пленник ведал контрактами, а никакой не Фесс. Во всяком случае, стоило рискнуть — я взял электошокер, и быстро повторил разряд. После того, как пленник перестал орать, я снова спросил:
— Кажется, мы договорились, что ты не будешь мне врать. Врать мне сейчас — очень нехорошо для твоего здоровья, понял? Заказы принимал именно ты, я знаю, поэтому говори, если еще не соскучился по электричеству.
— Откуда… нет…
— Да? Ну, ну, смелее… Тебе что, требуется срочная фронтальная лоботомия?
— Я не могу! — выкрикнул он. — Меня же убьют!
— Ну, это еще вопрос, кто, когда и где тебя убьет, это мы еще посмотрим. Может, я тебе помогу? Если будешь работать на меня, то я, вполне вероятно, обеспечу тебе прикрытие и возьму к себе. Мне нужны организаторы операций и практические исполнители.
— Это правда?
— Почему — нет? — переспросил я.
— Я вам не верю, я знаю, кто вы, знаю ваши методы и не верю вам!
— Опять заладил, верю — не верю… хватит из себя строить невинность. Говори, давай. У тебя нет выбора.
— Я знаю только номер для связи. Помню его…
— Вот, теперь правильно. Если все совпадет, я тебе дам конфетку. Диктуй!
После того, как я записал номер, я вытащил из холодильника шоколадный батончик, и показал ему:
— Я же обещал тебе конфетку? — сказал я. — Кстати, а тебя-то как звать?
— Я — Graywolf-56. или просто — Грейвольф.
— А в миру?
— Называйте меня так, а имя «в миру» сами узнаете, если захотите…
И тут его проврало. Толстяк говорил долго и интересно. А когда он, наконец, замолк, потому что вопросов у меня не осталось и сделалось ясно, что рассказано уже все, что меня интересовало, я подошел к нему сзади и применил цервикальную транслокацию — свернул пленнику шею так, как меня учили на курсе физической самообороны.
Зато теперь я знал, кто мой друг, кто враг, а кому я просто безразличен.
Записка Билла пропала, и нехорошо, если она попадет не в те руки. Знать бы в какие именно. Наверное, я просто обронил ее при драке, но идти и проверять как-то не хотелось.
Алекс прочитал за свою жизнь много детективов и просмотрел еще больше фильмов про полицейских, отечественных ментов и разнообразных бандитов. В результате он твердо уяснил, что в бизнесе основная опасность исходит или от главных соперников, или от близких партнеров потерпевшего. Наследники и госчиновники следуют вторым эшелоном. Поэтому всякие странности, преследующие Пухова, скорее всего, исходили от его собственного бизнес-партнера, о котором вообще ничего не известно. Или от каких-то конкурентов по бизнесу.
Поглощенный такими мыслями, Алекс вышел из дома, обогнул его и быстро направился к станции метро. Он всегда ходил быстро, если только рядом не семенил некто, кто не успевал за его шагами и жаловался на пешеходную неуспеваемость. Истошный визг тормозов вывел его из задумчивости. Рядом, почти коснувшись его бока, возникла темная громада тяжелого джипа, под который Алекс едва не попал. Огромный, черного цвета «Мустанг» с тонированными окнами застыл в сантиметре от него, чуть было, не размазав по решетке радиатора. Дверь открылась.
— Эй, земляк, ты что, о…л? На свои похороны опаздываешь? — удивительно вежливо и дружелюбно спросил шкафообразный гражданин, выглянувший из недр джипа.
— Извини, друг, но я правда сейчас не совсем в форме.
Ничего не сказав, громила захлопнул дверь, автомобиль снова разогнался и быстро исчез.
«Похоже, этот колдун меня все-таки сглазил, зараза такая, — подумал Алекс, — надо быть внимательнее и смотреть по сторонам, а то так и правда под колеса попасть недолго. Что за гадство ваще, как говорит Эля?»
Когда Алекс наконец вернулся к своему компьютеру, у него возникло много дел. К тому же по «Скайпу» позвонила Лора из Питера. Говорила она возбужденно и сердито:
— Нет, ты новость слышал? — Лора назвала имя одного их общего знакомого, которого они никогда не встречали лично, но давно были знакомы виртуально. — Он себе девушку нашел! Живую!
— Ага. Я его блог читал на Лайф Джорнал. Даже свое мнение выдал по этому поводу.
— А я не в курсе! Ты кстати тоже чего-то тихаришь.
— А? — Алекс на секунду опешил. Проницательность его питерской подруги иногда ставила в тупик.
— Еще друг называется! — возмутилась Лоа. — Не, дружить с мужиками точно нельзя.
— Ты о чем ваще?
— О том, что я хочу все знать, а мне никто ничего не говорит никогда просто так!
— А про нашего общего друга я знаю только, что он в очередной раз влюбился, а про себя я вообще не знаю ничего.
