Со времени этого откровенного разговора отношение к Хромову стало как ко всем прочим и бывшие заключённые принялись выхаживать его. Они кормили его странными, хрустящими на зубах «рачками», растирали дурно пахнущей кашицей отбитую ногу. Заодно они рассказывали о своей жизни такие подробности, которые даже не доверяли друг другу. Услышанное поразило Хромова до глубины души. Оказалось, что переселенцы искренне считали, что они пробыли в этом странном мире всего три с небольшим года. Часов ни у кого, разумеется, не было и, невольно поддавшись магии всеобщего оцепенения, ориентировались они исключительно по неторопливому движению местного светила. Илье, среди прочего, растолковали и правила следования безопасному образу жизни. Выяснилось, что пить местную воду нельзя ни под каким предлогом, поскольку это довольно быстро ведёт к неизбежному разбуханию человека и скорой мучительной смерти. В пищу употреблялась только жидкость, выжимаемая из мясистых стеблей определённого вида растений. Узнал он и судьбу остальных четырёх участников побега. Первый из них погиб прямо во время «переноса» и оживить его им так и не удалось. Второй, пойдя на разведку, по незнанию напился из первого же местного источника и своей гибелью спас всех остальных. Жизнь ещё одного их товарища трагически оборвалась после того, как они отыскали эту пещеру и постепенно обустроили её для относительно комфортабельного проживания. К тому времени они уже смогли немного приспособиться к условиям жизни в незнакомой среде, тем более, что у них с собой оказались и спички, и хлеб, и даже соль. Кроме того, большая часть инструментов были перенесена вместе с ними, равно как и носилки, которые они очень рачительно использовали, изготовив из них устройства для добывания огня. После некоторой адаптации к местной гравитации и обустройства жилья, они решили осуществить экспедицию с целью узнать немного больше об окружающем их мире. В поход пошли три человека, на тот момент самых сильных и выносливых. Им тогда впервые удалось выяснить, что земля, на которую их занесло, представляет довольно обширный остров и что невдалеке высятся несколько других островков явно вулканического происхождения. На обратном пути они несколько отклонились от первоначального маршрута и вскоре поплатились за это. Двигаясь вдоль русла неширокого ручья, первопроходцы были неожиданно атакованы стаей довольно крупных животных, представляющих собой некую помесь крупного козла с мелким крокодилом. Хотя те были явно не из породы хищников, но, защищая место своего обитания, дружно набросились на чужаков. В результате атаки руководитель маленькой группы получил несколько укусов. Поначалу они не приняли достаточных мер по обработке порезов, но вскоре заметили, что кровь из ранки не перестаёт течь. Путь к лагерю был не близкий и вскоре раненый не смог идти. Двое не пострадавших в схватке попробовали дотащить его до лагеря на самодельных носилках, но этот подвиг оказалось им не под силу. Так они потеряли третьего члена и без того небольшого коллектива. Каким образом погиб четвёртый, Илье выяснить не удалось. И только по неясным намёкам он понял, что тот просто ушёл из лагеря и больше в него не вернулся. Видимо, безысходность и обречённость маленькой колонии подействовали на него столь удручающе, что рассудок его перестал адекватно реагировать на всё новые и новые удары судьбы. Но остальные продолжали бороться за свою жизнь, и чем нестерпимее она становилась, тем с большим рвением они выполняли указания «Комиссара», всецело вверив ему свои жизни. Имея за плечами хотя и тяжёлый, но зато самый разнообразный опыт предыдущей, земной жизни, они очень скоро сплотились в некую устойчивую, хотя и противоестественную квазисемью, наподобие урезанной обезьяньей стаи. Жёсткая дисциплина и ежеминутная борьба за выживание сотворили в этой общине маленькое чудо. Обладая всего несколькими железными орудиями, они сумели довольно быстро наладить примитивное сельское хозяйство. Засевали небольшие делянки семенами и клубнями, найденными в лесу, постоянно выискивали съедобные или просто водянистые растения. Сильно досаждало им полное отсутствие посуды, но колонисты приспособились готовить пищу на палочках, а в дальнейшем им удалось выточить из гипса чашки и даже миски. Недостаток животных белков они худо-бедно компенсировали тем, что отлавливали и поедали небольших ящериц, живущих в слое повсеместно раскинувшегося мха. А на полное отсутствие привычной для людей воды оперативно ответили созданием хоть и примитивного, но эффективного каменного пресса. И так во всём. Разумеется, трудности, свалившиеся на них, были велики, но имелись и некоторые благоприятные моменты. Во-первых, климат. Был он достаточно ровный и тёплый, без больших суточных перепадов. Не было ни ливней, ни гроз, ни снегопадов. Только легкие моросящие дожди или, скорее, плотные туманы регулярно насыщали влагой мох, впитывающий её словно иссушенная губка. Освещающее планету солнце типа «красный гигант» было, видимо, намного ближе, чем земное солнце и заходило оно за горизонт совсем ненадолго, буквально на несколько десятков земных суток. Всё же остальное время оно светило практически беспрерывно. Свет от неё был скорее не потоком света в общеупотребительном смысле, а чем-то более напоминающим поток тепла от нагретой вполнакала электроплитки. Короче говоря, среди моря безысходного ужаса у них всё же имелись некие светлые пятна.
* * *
Нога Ильи довольно скоро поджила, и он плавно включился в повседневную жизнь общины. Весь день, нет, не день конечно, местные сутки тянулись просто бесконечно, а отрезок бодрствования все без исключения и отговорок выходили на работы. Обычно по двое. Только к морю, за выносимым на прибрежные откосы топляком ходили по трое. Самым распространённым занятием колонистов была распашка очередного огородного участка, или сбор урожая на ранее засаженной площадке. Пахали попросту, с помощью кирки. Один впрягался в некое подобие упряжи, другой же направлял борозду и регулировал, с помощью своеобразной лыжи глубину вспашки. Для посадки было отобрано всего четыре растения. Два из них напоминали по виду кочанный салат и мелкий репчатый лук. Ещё одно вырастало в виде клубня, дававшего на глубине примерно в десять сантиметров длинные мясистые росточки. Они особенно хороши были тем, что быстро набирали массу съедобной мякоти и могли долго храниться в сушёном виде. Четвёртое «культурное» растение отдалённо напоминало низкий колючий репейник. Съедобны были только его стебли, а колючие шарики на них шли исключительно на посадку. Водяные же шишечки росли, как им и положено вдоль мелких ручейков, протяжённого солёного озера, делящего остров на две практически изолированные территории. Вероятно, сами растения как-то фильтровали непригодную для питья воду, делая её относительно безопасной. Но и то, для выдавливания собирали исключительно верхние шишкообразные побеги. Длительный опыт показал, что они дают наиболее безопасную воду, хотя и очень невкусную.
