Когда Майкл оказался в ее руках, а двое бандитов — связанными и лежащими на траве, Линда не сразу поняла, что этот результат не ее рук дело. Секундой позже она увидела, что рядом стоят полицейские с резиновыми дубинками в руках. Они тяжело дышали, как после хорошей физической работы. Чуть в стороне в истерике билась Марион Найт, прижимая к себе перепуганного Робика, а еще один полицейский, возрастом немного постарше остальных, успокаивал ее и гладил мальчишку по головке.
Садясь с Майклом в микроавтобус, тоже как во сне появившийся на аллее парка, Линда махнула Марион рукой и, пока туда же втаскивали двух бандитов, сказала:
— Позвони Фреду! О, Боже мой!
Через пятнадцать минут в кабинете Гарда раздался телефонный звонок. Это был Честер.
— Спасибо, старина! — заорал он. — Мне Марион все рассказала!
— На здоровье, — ответил Гард. — Только объясни, пожалуйста, кто такая Марион.
— Подруга Линды, ведь все случилось на ее глазах. Она говорит, что те двое имели жалкий вид. Хорошо, что они не вывернули Майклу руки и ноги…
— Стоп, стоп, — прервал Гард. — Начни все сначала.
— Я говорю: не вывернули ноги! — сказал Фред, полагая, что комиссар плохо слышит. — Линда у тебя?
— А разве она должна быть у меня? Что случилось?
Фред на мгновение умолк, соображая, почему комиссар задал такой нелепый вопрос.
— Разве ты не знаешь? Двадцать минут назад двое бандитов напали на Майкла. Ты слышишь меня?
— Да, да, слышу.
— Все это произошло на глазах Линды и Марион Найт, ее приятельницы, жены Фредерика Найта, владельца кабаре «Одно прекрасное мгновение».
— Не отвлекайся.
— Хорошо. Но твои люди вовремя оказались на месте.
— Прекрасно, — сказал Гард. — И что же?
— И отбили Майкла. Бандиты пойманы, Гард! Ты слышишь меня? Все они поехали в управление, так, во всяком случае, поняла Марион. А там езды всего пять минут.
— Где все это случилось?
— В парке Сента-Клосс, район Круглых прудов.
— Минуту.
Свободной рукой Гард нажал кнопку звонка и бросил вошедшему дежурному:
— Хьюса! Срочно ко мне! — И уже в трубку: — Фред, подожди секунду, я сейчас выясню, где Линда с Майклом.
Вошел инспектор Хьюс, и Гард, прикрыв трубку ладонью, сказал:
— Докладывайте, Хьюс.
— Что именно, шеф?
— Разве вам нечего доложить? Вы послали наряд, где же он?
— Не понял вас, шеф.
— Семнадцатый объект! — слегка повысив голос, произнес Гард. — У вас девичья память, инспектор. Вроде бы не по возрасту.
— Семнадцатый… — Хьюс задумался. — А! Семнадцатый! Майкл Честер! Так вы же сами просили меня, чтобы я прочистил мозги Шамбуру и его мальчикам. Я снял их с объекта…
— Отлично. Кто вместо них?
— Пока никого. Заступит вторая смена, и я поставлю Мердока. Я полагал, что маленький перерыв…
— Как никого?! — взревел Гард, но тут же взял себя в руки: — Честер! Будь у телефона!
Комиссар резко поднялся с кресла и подошел к столику, на котором стоял селектор. Нажав кнопку «Внимание!», он произнес в микрофон:
— Говорит комиссар Гард! Всем дежурным управления срочно проверить по участкам и доложить мне по форме сто одиннадцать, какая из наших групп принимала участие в спасении от бандитского налета ребенка по имени Майкл Честер в парке Сента-Клосс приблизительно полчаса назад!
Прошли томительные две минуты, прежде чем включился первый дежурный, а за ним остальные, строго соблюдая очередность, соответствующую номерам полицейских участков. Увы, никаких рапортов ни от кого не поступало; собственно, на другой ответ Гард не рассчитывал. Повернувшись к Хьюсу, он сказал:
— Простите, но вы болван!
— Я просил бы, шеф…
Но Гард уже поднял телефонную трубку.
— Фреди! Сколько было «моих» людей и как они были одеты?
— Марион сказала, что пятеро, — ответил Честер. — Пятеро полицейских. А что?
— На чем они выехали в управление?
— Не знаю. А где же Линда с Майклом, Гард?
— Скажи мне, Фреди, где находится твоя Марион?
— Ты как-то нехорошо говоришь, Дэвид. Что-нибудь случилось?
— Дай мне срочно адрес или телефон Марион! — заорал в трубку Гард. — Мне дорога каждая секунда, а ты лезешь с дурацкими вопросами! Может, еще ничего не случилось, я буду сейчас выяснять, но многое в этой истории мне не нравится! Диктуй адрес!
Одновременно с этими словами Гард вновь вызвал дежурного и, когда тот появился в дверях, коротко бросил:
— Таратуру! Из-под земли! — Затем Хьюсу: — Я, конечно, погорячился, инспектор, но счеты со мной вы сведете когда-нибудь позже. Сейчас надо работать. Срочно берите людей и обследуйте парк Сента-Клосс, район Круглых прудов… Одну минуту, Фред! Ты нашел наконец адрес? Да, я готов записывать. Улица Глоссера, 16, Марион Найт. Прекрасно. Телефона нет? Это хуже. Откуда ты говоришь?
— Что-нибудь случилось, Дэвид?
— Я спрашиваю, откуда ты говоришь?! — теряя терпение, прорычал Гард.
— Из редакции. Но перестань кричать на меня, я ни в чем не виноват!
— Прости меня, Фреди, — сказал Гард, вновь беря себя в руки. — Или сиди на месте, или приезжай сюда. Мне некогда. Все!
И Гард, бросив на рычаг трубку, повернулся к Хьюсу.
— Имейте в виду, инспектор: под видом полицейских действует банда рэкетиров, но, кажется, они даже не рэкетиры. Будьте внимательны и осторожны! Из парка отправляйтесь с группой к Туру Сайрусу в игротеку. Не показывайтесь ему на глаза, ведите наблюдение и ждите моих указаний. Поддерживайте со мной постоянную радиосвязь. Действуйте!
Открылась дверь, стремительно вошел Таратура.
— Я все понял. Гард, — сказал он. — Я слышал селектор. Упустили?
— Боюсь, что да… Вам два задания. Вот адрес, поезжайте и допросите Марион Найт. На ее глазах все и случилось. Результат доложить мне по телефону. Второе, прямо оттуда отправляйтесь в парикмахерскую, я подошлю вам группу Мердока. Будете держать братьев на мушке.
Очередные десять минут Гард простоял у открытого окна, стараясь привести в порядок слегка расшалившиеся нервы. Затем позвонил комиссару Вутсу.
— Приветствую вас, коллега, — произнес Гард голосом, в котором было больше актерских, чем человеческих интонаций. — Я еще не успел вас поздравить с благополучным завершением дела Ут Доббс, так что примите…
И Гард несколько минут говорил слова, от которых у него самого появился противный металлический привкус во рту. Гард явно убивал время, но убивал не без пользы: с Вутсом надо было дружить, он мог еще пригодиться.
Наконец объявился Таратура. По сравнению с тем, что сказал Гарду Честер, ему удалось узнать только две новые подробности. Во-первых, «полицейские», как успела заметить Марион, были «одеты с иголочки, только что от портного». Во-вторых, они сели в микроавтобус, имеющий вдоль кузова яркую желтую полосу.
