– Мальчишек, говорите?
– Да, двоих. Одного, постарше звали Романом, это я помню точно, он нам ещё папиросы приносил. Ну, он-то уже парень был довольно взрослый, лет четырнадцать, или пятнадцать.
– А второй?
– Второй? – гигант ожесточённо почесал лоб, будто силясь что-то вспомнить. Второй-то был ещё малой, сопляк совсем. Только-только в школу пошёл. У нас в бараке даже двоих преподавателей Ленинградского университета каждый вечер отправляли в посёлок охраны, что бы, значит, учить тамошних малолеток. И его парень был один из них.
– Как же его звали?
– Зачем это тебе?
– Ну, а всё-таки?
– М-м, – страдальчески нахмурился «Комиссар», – не припомню точно. Коля или Толя, короче, что-то в этом духе.
– Может быть, Борис, Боря, – продолжал настаивать Хромов.
– И очень может быть, – равнодушно взмахнул рукой тот. – Впрочем, какая разница, к тому же пора и нам с тобой двигаться, а то кореша наши, надо думать, уже заскучали.
Хромов вскарабкался на склон и пригнувшись, протиснулся в расщелину. Втянув поданный Кежиным куль, он развернулся и на четвереньках пробрался в чрево скалистой пещерки. Там уже горел крошечный выточенный из камня светильник и все пятеро, ранее пришедших, тесно сгрудившись в центре небольшого неправильной формы грота, сидели вокруг оставленных Ильёй «цилиндров».
– Дорогу спецу, – гулко зазвучал во мраке голос «Комиссара», – все в стороны!
– Будем действовать постепенно и по шагам, – как можно более уверенно объявил Илья, бочком протискиваясь в центр полукруга. Торопиться нам, действительно, некуда. Страшнее, от непродуманной торопливости сделать что-то не так. Попрошу мне сейчас не мешать и под руку не каркать. Если хотите что-то сказать, просто постучите камешком об пол.
Все дружно замерли и словно затаили дыхание. Илья же вынул из карманчика сумки фонарик и, опустившись на колени, принялся в который уже раз внимательно рассматривать лежащие перед ним гранёные «цилиндры».
– Вначале предлагаю убрать из-под ног то имущество, которое на первом этапе использоваться не будет, – громко объявил он, по опыту зная, что при голосовом сопровождении каких-либо действий, публика наблюдающая за ними, ведёт себя более спокойно, всецело переключая своё внимание на голос говорящего.
Сказав эту фразу, он не без некоторого душевного трепета уложил в сумку вначале один наполненный совершенно безумной энергией блестящий «цилиндр», а затем и второй. Нужно было приступать к третьему, но выдержка ему изменила, и его рука замерла в нескольких сантиметрах от поверхности «цилиндра».
Он попытался себя пересилить, но в яростно и возбуждённо сопящей тишине забитого народом грота, сделать это оказалось совсем не просто.
– В чём дело, – внезапно нарушил гробовое молчание подземелья «Эскулап», – чего мы тут просто так сидим? В чём заминка?
Его и без того высокий голос внезапно перешёл на лихорадочный визг. Бац! И в ту же секунду сильнейшая оплеуха повергла его наземь.
– Продолжай, Илья, – подбодрил майора «Комиссар», потирая отбитые пальцы, – не обращай внимания.
Маленькое это происшествие и в самом деле взбодрило Илью. Он досадливо крякнул и, ухватив «цилиндр» за торцевую плиту, решительно поставил его на попа.
– Перед тем как сработать, – продолжил он свои рассуждения, – и тот и другой «переместитель» занимали строго вертикальное положение, примерно вот такое.
– Нет, не совсем такое, – неожиданно подал голос Мирон Олегович. У тебя «Новичок» темноватая часть сейчас книзу оказалась, а когда Антоша его крутил, она сверху была.
– Виноват, – исправился Хромов, – сейчас мы его перевернём.
Вернув цилиндр в горизонтальное положение, он с непроизвольным всхлипом перевёл слишком долго сдерживаемое дыхание и незамедлительно установил «переместитель» в нужное положение.
– Что же я тогда делал? – пробормотал он, нерешительно покачивая отсвечивающий матовой поверхностью предмет. Вроде я вынимал его из сумки, или наоборот засовывал…
Илья слегка нагнулся и осторожно потряс «цилиндром». Прислушался, нагнувшись ещё ниже, и вновь потряс. Провернул «баранку» вправо, вернул в исходное положение. Вновь потряс, но ничего не происходило.
– Не торопись, «Новичок» – прошептал откуда-то из тьмы Кежин, – но, на всякий случай, попытайся снова.
– Что-то я не так делаю, – подумал, согласно кивнув головой, Илья, – и явно пропускаю что-то важное.
Взгляд его упал на стоящую поодаль сумку и только тут он вспомнил о том, что в прошлый раз он пытался извлечь «цилиндр» именно из неё. Уложив свой «переместитель» между двумя другими он понемногу, начал поднимать его. В какой-то момент он почувствовал, что сопротивление его усилиям резко возросло и желая выяснить причину этого, он заглянул в сумку. Однако причина оказалась до банальности проста. При повороте торцевая фигурная пластина зацепилась за боковые грани двух других «цилиндров», создав, таким образом, простейший строительный замок. Илья нетерпеливо протянул руку, желая его разомкнуть его, но в своём не очень рассчитанном движении задел рубчатую «баранку». Тонкий, еле слышный щелчок заставил его застыть на пол дороге.
– Минуточку, – произнёс он в задумчивости. А что, если я и тогда задел это кольцо. Точно! Сто процентов за то, что я его поворачивал. Да хотя бы тогда, когда пытался выдёрнуть цилиндр наружу. И если на остальных «переместителях» риски на кольцах указывала на чистые грани, то можно предварительно предположить, что именно это положение соответствует пребыванию их именно на Земле. А перемещение риски соответствует и смене места пребывания. Ну, что вы молчите? – воскликнул он, не чувствуя столь нужной ему в тот момент поддержки сотоварищей. Скажите хоть что-нибудь!
Однако все разочарованно молчали.
– Возьмитесь на всякий случай за руки, – попросил Илья, – хотя бы попарно. И пожитки свои тоже держите при себе.
Колонисты немедленно зашевелились, выполняя его указание. Вскоре всё стихло.
– Мы готовы, – вполголоса прогудел Комиссар, – делай своё дело дальше.
Илья, уже заранее сложивший два неиспользованных «цилиндра» обратно в сумку, ухватился за верхнюю часть оставшегося и, что было сил, рванул его вверх. Он даже непроизвольно закрыл глаза в ожидании неизбежного, но ничего не случилось. «Цилиндр» просто подскочил вверх и строго в соответствии с законами физики рухнул через долю секунды обратно.
– Что, уже… свершилось? – пискнул из своего угла Дорофеич.
– Молчи, дурак, – зло оборвал его «Рубака». Не видишь разве, что он только ещё примеривается?
– А ведь, действительно, – недоумённо прошептал Илья, – почему ничего не происходит? Ведь всё я вроде делаю так же, как и тогда!
