бросила Амали, рьяно пытаясь освободиться. — Все равно ничего не получится! — она сильно махнула ногами, ударив Тетлери, и тут же с ужасом на нее посмотрела.
— Что? Не получилось? — переспросила она. — Не удалось обратиться, правда?
— Не понимаю… Почему так? — растерялась Вальзард, с опаской глядя на уверенную в своих силах девушку. — Что ты сделала?
— В обращенном состоянии я могу блокировать силы противника, а могу их поглощать, если захочу, — ослабив хватку, объяснила Шарьяна. — Поэтому…
— Отпусти меня сейчас же! — воспользовавшись моментом, крикнула Амали и, что было сил, столкнула с себя Тетлери.
Девушка свалилась на пол, чуть не ударившись головой о дверь. Быстро вскочив, она уже собиралась вновь схватить Вальзард, но увиденное остановило ее.
Амали стояла на кровати, держа в одной руке раскаленный докрасна меч, непонятно откуда взявшийся, а в другой — только что созданный огненный щит. За ее спиной клубилось пламя, приобретя форму крыльев, а над головой искры создавали очертания рогов. Кожа девушки до самых локтей обуглилась, а дальше по всему телу и даже на лице потрескалась, словно иссушенная земля, в трещинах которой виднелась раскаленная магма. Волосы стали огнем, к концам превратившись в алые языки, а глаза сияли, как янтарь на солнце.
— Я же сказала, что ты мне сделала больно! — с яростью прошипела Вальзард.
— А… Амали?! — Шарьяна, не ожидавшая ничего подобного, отошла к двери, с опаской следя за каждым движением той. — П-прости… Я… Я могу объяснить…
— Удиви меня, попробуй это сделать! — вызывающе заявила Амали.
Тетлери собиралась уже начать, но пламя резко и быстро стало затухать, а Вальзард начала обретать свой прежний вид. И вот, она уже рухнула без сил, к счастью, упав на мягкую кровать.
— Амали, что с тобой? Амали! — подскочив к ней, Шарьяна обеспокоено приводила девушку в чувства. — Открой глаза, пожалуйста!
Через несколько минут Вальзард пришла в себя и, увидев рядом с собой Тетлери, хотела вскочить, но сил не было даже пальцем пошевелить. Ее гладили по волосам, сидя у ее головы, а в поведении не было больше ничего опасного и агрессивного.
— Зачем ты так поступила со мной? — ослаблено спросила девушка. — Почему мне сделала больно?
— Прости меня, пожалуйста! — Шарьяна с блестящими от слез глазами извинилась, ласково погладив ту по щеке. — Навредить я тебе не хотела. Просто… — она задумчиво смотрела в пустоту перед собой, будто собираясь с мыслями. — Просто я привыкла, что на этом факультете никто ничего не скрывает. Я привыкла, что все эмоции на виду: если ненавидят, так и говорят, чего бы не происходило. Если не кому-то, то староста точно в курсе. В конце концов, именно в таких ситуациях он и выступает защитой… — недолгая пауза. — Пойми, ты сейчас самая подозрительная на факультете, ты потенциально опасная для всех потому, что никто особо не понимает, чего от тебя ждать. Это и есть причина, по которой тебя могут воспринять за врага…
— Но… Как это связано с тем, что ты сделала? — Амали никак не могла понять мотивов однокурсницы.
— Пойми, какие бы здесь все понимающие не были, но я бы не хотела, чтобы тебя реально кто-то убил за молчание, — взволнованно попробовала объяснить Шарьяна. — В действительности, я тебя просто припугнула, но я ничего тебе не сделала бы. Я в тебе угрозы не вижу, но вот другие могут увидеть…
— То есть, это был блеф? — не веря в услышанное, уточнила Амали, чувствуя себя обманутой.
— Ну… В целом, да, — нехотя подтвердила Тетлери, чувствуя стыд и вину за случившееся.
— Прекрасно… — сев на кровати, разочарованно произнесла девушка.
— Амали… — Тетлери, ощутив свою вину за состояние однокурсницы, хотела ее успокоить и как-то поддержать, но ничего не успела сделать.
— Скажи мне… — удрученно заговорила Вальзард, — мне же не показалось, что наш факультет находится глубоко под замком, а не в другом корпусе?
— Эм-м… Мы, считай, в подвале ИВС, — с подозрением подтвердила, недоуменно оглядев однокурсницу. — А что?
— Ничего, — в ее глазах заблестели слезы, будто она только что узнала страшную правду. — «А Вы, профессор, говорили мне другое…» — в груди будто разгоралось пламя, от чего стало больно и тяжело. — Почему только мне врут? Почему я искренна с теми, кто мне врет?! — она почти расплакалась, но пришлось постараться, чтобы сдержаться. — Ты верно тогда заметила, я не просто маг, — продолжила Вальзард, сосредоточенно глядя на огонь в камине. — И говорить при всех, кто я и, что могу, не хочу не просто так. Уверена, что ты готова это узнать? — пристально и неоднозначно посмотрев на девушку, спросила она.
— Я же говорила, что люблю рисковать? — усмехнувшись, напомнила Шарьяна.
— Было такое, — согласилась Амали, слегка улыбнувшись, после чего поднялась с кровати и прошла к тумбочке. — Это то, что принадлежит моему роду, причем по линии матери, а не отца, — она достала книгу с черной обложкой. — Прости, я не могу тебе дать даже коснуться ее, — заметив протянутые руки, заявила девушка. — Мой питомец до сих пор залечивает ожоги, после того, как несколько минут продержал ее в пасти, — взгляд Шарьяны изменился на удивленный и даже пораженный и сомневающийся.
— У тебя есть питомец? Это же довольно редкое явление… — заметила она. — Не каждому существо готово подчиниться.
— Есть, не сомневайся, — ответила Амали, явно не намереваясь этого доказывать.
— А что с книгой?
— С определенного момента ее могут касаться только те, в ком течет кровь моего рода.
— А что в ней? — все с большей заинтересованностью и обеспокоенностью спрашивала Тетлери. — О чем книга? Ты же читала ее, верно?
— Да, и не раз, — улыбнулась Вальзард. — Для всех эта книга является нежелательным пророчеством, а для меня она — биография моего предка.
— Что же она пророчит? — удивленно спросила девушка. — Что-то настолько страшное, что тебя сюда перевели? — предположила она.
— Верно, — не ожидая такой проницательности, подтвердила Амали. — Сама того не осознавая, я повторяю историю своего предка. А по содержанию книги, если так продолжится, то произойдет много несчастий.
— А не следовать сюжету ты не можешь? — удивилась Шарьяна. — Если ты знаешь, что должно быть дальше, то, почему продолжаешь повторять…
— Есть нюанс. Происходящее там и то, что делаю я, повторяется, так сказать, в последствиях, а не в самих действиях.
— Не поняла…
— Если мой предок сам кого-то вызывал на дуэль, чтобы решить разногласия, — вздохнув, объясняла Вальзард. — То меня неожиданно схватили и пытали… чтобы решить разногласия. Завязка разная, цель одна, а итог идентичен: пострадали те, кто все и затевал.
— А, что тогда ты можешь сказать о том, что сейчас с тобой происходит? Кто-то пострадает?
— Я ухожу из замка, чтобы научиться контролировать
