пару часов боль совсем исчезнет. А если хочешь знать когда я тебя отпущу, то дождись меня в палате, и без глупостей. Я хочу по-хорошему.
Сэм только промолчал в ответ, с интересом оглядывая доктора Мэлана с ног до головы.
Мэлан вышел из палаты чтобы подумать, что делать дальше.
Он ничего не знал ни о Сэме ни об Элисон. Кроме того, что Сэм болен психическим расстройством, при котором его нужно как минимум кормить кучей серьезных таблеток и уколов на протяжении всей жизни, а Элисон загадочная девушка, которая вчера пыталась покончить счёты с собой, и, возможно, тоже не в себе.
Хорошо подумав, он решился и вернулся в палату к Сэму.
Тот сидел на своей койке и даже не сменил позу. Встретившись взглядом с вернувшимся к нему доктором, Сэм спросил:
— Давно вы знаете её?
— Кого, Сэм?
— Девушку, которую я искал.
— Не то что бы знаю, но мы знакомы.
— Давно?
— Подожди, Сэм. Я как-раз хотел с тобой поговорить о ней. Ты можешь для начала рассказать мне, зачем ты её разыскивал? И правда ли это была твоя машина у неё?
— Как мне вас называть, мистер? У вас так много вопросов, как и у меня к вам. Кажется, пора перейти на "ты".
— Доктор Мэлан… Нет, просто Мэлан.
— А можно короче? Мэл, например? Я не очень люблю длинные имена. Они требуют больше времени для произношения. Время — оно ведь итак не останавливается, постоянно несётся куда-то.
— Окей, Сэм, ты чудной, но можешь звать меня Мэл.
— Так вот время… Знаешь, старина Мэл, дело даже не в том, чем я болен и почему. Не в том, как оказалась машина у милой девушки, и даже не в том, зачем я её ищу. Дело во времени. Кто-то может найти её раньше. И этот кто-то — гораздо опасней меня. Даже она для себя гораздо опасней. Время её не щадит. Оно не щадит никого. Это наш главный враг. Мы строим иллюзии, что оно нам помогает иногда, что его у нас в достатке, но нет. Мы только подстраиваемся под него. Выходим раньше, чтобы оно было и мы не опоздали. Рассчитываем планы на минуты, часы, дни и года. Это мы научились игнорировать его спешку. А оно… Оно зло. Умное зло.
Основа всего — начало
За барной стойкой Акулы сидели трое, ранее встретившиеся на пути Элис.
Их беседа была бурной, но каждый из них говорил не громче обычного, чтобы никто не смог услышать их диалог:
— Я не мог так ошибиться. — сказал самый высокий из них, парень по имени Браун.
— А мне-е-е всё-таки кажется, что тебе пора бы сходить к окулисту! Мерещится тебе всякое! Ещё и нас на изжогу посадил! — спорил с ним довольно пьяный и скептически настроенный друг.
— Нет! Я точно вам говорю — это была она.
Кошачьей походкой, стреляя покрасневшими от работы глазками, к великолепному трио пьющих парней, подкралась та самая брюнетка — бармен:
— О чем дискутируем, мальчики?
Трио отвлечённо взглянули на нее. Браун фыркнул и небрежно ответил:
— Тебе какое дело, Линси?
— Да вообще-то никакое. Только помни, Браун, что подливаю тебе я. Не надо так со мной разговаривать. И к тому же, какие у вас могут быть от меня секреты?
— Ладно — ладно, не заводись. Если тебе интересно мы на днях видели Квинтэссу. Прямо в дверях бара, Линси!
— Говори за себя. — Вставил его брат.
— Да — да Браун, ли-и-ич-но я-я-я не совсем разглядел тогда эту…было темно. — С трудом выговаривая слова, пробубнил самый пьяный из компании.
— Успокойтесь, мальчики. Браун прав, я тоже её видела. И можете мне не верить, но я с ней даже обмолвилась парой фраз. Очень странно, но у меня создалось впечатление, что это не я её, а она меня испугалась… Разве такие как она просят просто воды? А ещё…
Слова Линси теперь уже доносились отголосками в голове Брауна. Не став дослушивать, он внезапно встаёт и направляется к выходу, хлопая по карманам в поиске пачки сигарет.
Линси и двое оставшихся переглянулись с еле — заметной улыбкой. Они не стали его останавливать, а просто продолжили болтать и спорить о том, была ли это на самом деле Квинтэсса или нет.
На крыльце бара, чиркая зажигалкой, Браун думал лишь о том, что теперь ему может угрожать опасность, и о том как теперь спастись, но не учёл главного — спастись он уже не успеет.
Через минуту его везли в неизвестность со связанными руками и мешком на голове.
…Тем временем, в больничной палате Сэма…
— Привет, Сэм — заходя, в расстроенных чувствах, скупо произнес Мэлан.
— Привет, Мэл. Я даже не знаю надо ли об этом говорить, но рад тебя снова видеть.
— Взаимно, Сэм. Как ты себя чувствуешь?
— Уже лучше, спасибо. Не могу дождаться, когда отправлюсь домой.
— Сэм, у тебя есть дом? С кем ты живёшь?
— Эм… Я… Сам по себе. Домом я называю любое место, где меня не удерживают силой. Где я нахожусь по собственному желанию.
— Понимаю. Знаешь, у меня тоже есть дом и меня там никто не удерживает, но я не хочу там быть, как ни странно. Лучше бы силой.
— Мэл, а ты сам — то здоров?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, знаешь… Я привык различать таких же как я. Ты тоже сразу видишь тех, кто болен, не совпадение ли?
— Да, но я умею видеть таких как ты только потому, что это моя работа, мой долг. Я обязан.
— Ха — ха — ха!
— Что ты смеешься, Сэм?
— Да так… доктор Мэлан. Ничего. Не обращай внимания. Так что? Когда ты меня отпустишь?
— Сэм, давай ты придёшь в стабильное состояние для начала и тогда мы об этом обязательно поговорим?
— Это всё врачебные фишки… Нет, я хочу знать конкретно!
— Ладно, я подумаю и к завтрашнему дню скажу тебе точно. Но сегодня ты ещё останешься здесь.
— Хоть это и не то, что мне нужно было, но тоже ничего. Сойдёт.
— Итак, Сэм… Расскажи мне об Элис?
— О ком, простите?
— О той девушке, которую ты хотел выкрасть из кареты скорой помощи.
— Ах да, про нашу милую… Подожди, как ты её назвал?
— Элис.
— Это она тебе сказала своё имя?!
— Ну да, а что тебя так удивляет?
— Мэл! О боже! Она правда сама? О боже! Как я рад, как я рад!!!
— Да что такое?
— Это счастье!
