бросить.
Габриэль кивнул на свой черный седан.
– Можно оставить в машине.
Я уставилась на узкие полоски ткани, изображающие платье.
– Я ничего не смогу пронести с собой в этом платье. Я буду беззащитна.
– Ты не будешь беззащитна, – возразил Роан. – Я же с тобой.
Карие глаза Габриэля встретились с моими:
– Ты согласна, Кассандра?
– Похоже, у меня нет выбора, – ответила я. – Роан прав. Он может замаскировать мою ауру, и вряд ли у нас есть шанс найти Люси самостоятельно.
– Ладно, – детектив протянул руку. – Давай сумку.
Я подчинилась. Габриэль взял ее и пошел к машине.
На секунду мне показалось, что над головой Роана сверкнули золотые рога.
– Если хочешь, чтобы я скрыл твою ауру, тебе придется держаться поближе, – пробормотал он.
– Есть что-то еще, о чем мне нужно знать?
– Не ввязывайся ни в какие драки, иначе прибежит охрана.
– Вообще-то я не из тех, кто между делом вырывает у людей сердца. Так что, думаю, все обойдется. Как мы попадем внутрь?
Роан указал на арочный проем в старых руинах, который, казалось, заканчивался тупиком. По другую сторону стояло еще одно здание.
– Вон там.
– Там же ничего нет.
Но едва я произнесла эти слова, чары на секунду мигнули – и открыли ведущий вглубь проход с мерцающими огнями и тихой ритмичной музыкой.
* * *
Роан провел нас через сад полевых цветов. Я оглянулась на улицу. Мы явно вторглись в чьи-то владения, а никто словно и не заметил. Действие чар? Или вежливость англичан простирается так далеко?
Роан провел нас через каменный дверной проем, и то, что раньше выглядело кирпичным строением, оказалось коридором с высокими остроконечными арками из отливающих золотом стеблей болиголова. Среди листьев светились крохотные огоньки.
В конце коридора, перед деревянной дверью с замысловатой резьбой, стояли два охранника. Их рыжие волосы ниспадали на зеленую бархатную униформу. Если у стражников в Триновантуме были геральдические эмблемы в виде черепов под водой, у этих двоих красовался знак в виде оленя – почти такой же я видела у Роана. Заметив Роана, они кивнули и посторонились. Прежде чем дверь открылась, я успела рассмотреть резьбу на ней: три высокие худые старухи и мужчина с оленьей головой.
Дверь вела в огромный зал, битком набитый красочной толпой. Среди украшенных горгульями каменных стен фейри ласкали, хватали, гладили, прижимались друг к другу. На них были самые великолепные ткани, которые я когда-нибудь видела: ярко-желтые, как одуванчик; зеленые, как шалфей; голубые, как цикорий. Звучащая вокруг музыка проникала в мое сердце и пульсировала там, ее странные ритмы гипнотизировали, навязчивые мелодии сливались во что-то потустороннее.
Сам зал выглядел почти таким же ошеломляющим, как и гости. Сверкающие белые лианы карабкались по стенам до самого потолка – высокого звездного неба, которое мерцало между призрачными ветвями, словно мы одновременно находились и в зале, и снаружи. Среди лиан буйствовали полевые цветы – такие яркие, что рябило в глазах, и их нежные ароматы, смешанные с запахом лекарственных трав, наполняли воздух.
Здесь фейри сбросили чары. Мимо меня протиснулся мужчина с ногами сатира, от которого слегка несло козьей шерстью. Я посмотрела на Габриэля – тот уставился на миниатюрную брюнетку в крошечном голубом корсете, красных трусиках и белых прозрачных чулках до бедер. Она танцевала сама с собой, поглаживая пальцами жемчужное ожерелье. Ее руки отливали радужной чешуей.
Я сжала Габриэлю руку:
– Не расслабляйся.
Его широко раскрытые глаза встретились с моими:
– Откуда такое в Лондоне?
– Магия, – шепнула я.
Во влажной атмосфере зала его темно-медная кожа слабо поблескивала, и я поймала себя на мысли, каково было бы поцеловать его в шею. Да что со мной такое? На меня накатывали волны похоти – значит, здесь среди фейри есть и люди…
Роан повернулся ко мне. Взгляд его темно-зеленых глаз прожигал насквозь. Мои чувства обострились, и я заметила золотые искорки в его глазах.
Он поманил меня:
– Держись ближе, Кассандра.
Я кивнула, держась от него на расстоянии фута. Пробираясь сквозь толпу, мы миновали каменный помост слева. Он порос мхом; группа музыкантов играла на струнных инструментах и каком-то подобии барабанов, их голоса сливались в один. В островерхих альковах по всему залу извивались фейри, некоторые в компании людей.
Роан обернулся и схватил меня за руку, его глаза стали полностью золотыми. Он не сбросил чары и не показал истинное обличье, но по его напряженному телу я поняла: он сдерживает себя.
– Я отведу тебя во внутренний двор, – Роан указал на огромную деревянную дверь с резьбой в дальнем конце зала. На ней была изображена обнаженная женщина, обвитая своими длинными волосами и плющом. – Пошли.
Я повернулась к Габриэлю, который уставился на одну из прекрасных певиц – похоже, сирену: темнокожую, с серебристыми волосами, тусклыми, как звездный свет, глазами и в короне из черных шипов наподобие тернового венца. За ее спиной изгибались платиновые птичьи крылья.
– С тобой здесь все будет хорошо?
Он посмотрел на меня сверху вниз, с высоты своего роста, и в его глазах мелькнул страх.
– Да, все будет хорошо. Но если мы разделимся… Просто проследи, чтобы я здесь не застрял.
Я протянула руку и коснулась его щеки:
– Я тебя не брошу.
Роан стиснул другую мою руку и потащил меня прочь. Держась за руки, мы пробирались вглубь толпы; об меня терлись чьи-то тела, в том числе почти голые. Новое платье скользило по коже, и без лифчика я тоже чувствовала себя практически нагой.
Когда мы проходили мимо одного из альковов, я увидела такую сцену. Футах в двадцати от нас в большом кресле устроился обнаженный по пояс мужчина. Верхом на нем, обвив руками его шею, сидела высокая красивая женщина-фейри с волосами цвета воронова крыла, ниспадающими на спину. Она обернулась, ее взгляд остановился на мне. Авелина. Во время нашей последней встречи я оставила ее голое бесчувственное тело на полу во дворце, забрав ее платье. Если составить рейтинг самых плохих первых впечатлений, это, пожалуй, окажется на первом месте.
Я не сомневалась, что сейчас Авелина в порыве ярости бросится на меня, но она просто отвернулась к своему спутнику. Я опустила глаза, стараясь стать как можно незаметнее, притянула к себе Роана и прошептала ему на ухо:
– Я видела Авелину.
Роан повернулся, его глаза приобрели янтарный цвет. Он скользнул взглядом по моему телу, и мой пульс участился. На какую-то долю секунды он потянулся ко мне, но сразу сжал пальцы в кулак. Я не до конца понимала, что означает изменение цвета глаз, хотя кое о чем догадывалась.
– Всё в порядке? – спросила я. – Мы идем искать Люси?
– Это место, – прохрипел он. – Оно потрясающее.
Я кивнула, понимая, каково это – быть переполненным человеческими эмоциями. Роан относился к тем фейри, которые настроены на сексуальное возбуждение, а это место было ураганом похоти.
Я сжала его руку, напоминая: часы тикают.
– Пошли.
– Ладно. – Он кивнул и уже
