тоже переживать за вашу дочь Марианну. Заметьте, я запомнил, как ее зовут. Ведь так? Но в мои обязанности не входит заниматься розыском пропавших девушек. Патрулирование улиц — вот моя основная задача. Я патрулирую улицы и все, вы меня услышали? Идите домой, прошу вас, — потребовал Боб и легонько толкнул Семена в плечо, — Пожалейте хотя бы Бабуина, если вам меня не жалко. Он с легкостью способен не спать и безобразничать всю ночь напролет, а если он натворит больших бед, чем уже успел, то мне придется его арестовать, доставить его в казармы на допрос, свидетелей или потерпевших препроводить туда же для дачи показаний, — тяжело вздохнул Боб, — Это еще не все. Позже нам предстоит все это повторить в суде и заслушать решение. Если же ненавистному мне Бабуину дадут срок, то, вероятнее всего, мне придется в качестве конвоира волочиться с ним до Гилбаднской тюрьмы. И разрази меня гром, если он разозлит меня по пути! Закопать его без лопаты где-то у леса на опушке окажется довольно-таки не просто, но идти до соседнего города в компании этого животного тоже не вариант. Вы скажете, а почему бы не нанять лошадей? Может, вы оплатите нам дорогу? Или вы думаете, что у нашего с вами нелюбимого Бабуина, что так раздражающе дышит мне сейчас в спину, найдутся деньги на проезд?
— Я найду, Боб, без базара, клянусь, — из-за широкой спины стражника донесся неприятный голос ночного драчуна.
— Я знаю, где ты их найдешь! Ограбишь гуляющего по ночному городу ларга, не заботящегося о своей безопасности. И остаток дней — небо в клеточку, — наотмашь толкнув локтем Бабуина, предположил Боб и, повернувшись к нему вполоборота, строго добавил, — Если ты не исчезнешь, я обойдусь без твоих грязных денег и попросту найду лопату, а ты уже знаешь, для чего она мне может понадобиться.
— Я не призрак, Боб, я не исчезну, — отозвался Бабуин.
— Вы понимаете, почему он трется возле меня? Я не могу решать вопросы кулаками, в отличие от него. Поговорить не получится, идите домой. Подайте заявление, поступите благоразумно, — посоветовал Боб портному, внезапно развернулся, властно распахнул дверь в трактир, с силой толкнул Бабуина вперед.
Напирая на него сзади, стражник проследовал за ним внутрь питейного заведения, окутанного ореолом неустанно звучащей из-за его стен веселой музыки, являющей из себя что-то наподобие аккомпанемента для смешков и бранной речи систематично извергающимися горожанами, предпочитающими отдыхать этой ночью менее распространенным образом, чем общепринято в Ларгиндии.
Глава 16. Сила не в кулаках
Семен властно распахнул дверь в шумное питейное заведение, важно прошагал мимо усаживающего Бабуина за столик к его притихшим друзьям и что-то деликатно объясняющего им стражника, деловито подошел к прилавку, за которым стоял трактирщик и попросил налить ему какой-нибудь добротный напиток для поднятия настроения на свой выбор.
— Так бы и сразу! — обрадовался хозяин заведения, суетливо пододвинул к гостю чистую кружку и ловко с легкой руки плеснул в нее пиво из небольшого бочонка.
Не успел Семен сделать и глоток, как вдруг ему на плечо упала тяжелая ладонь стражника. Он испуганно вздрогнул и растерянно повернулся к нему лицом.
— Мы явно не договорили. На пару слов, — тихо сказал портному Боб, жестом указал на дверь и, убрав руку с его плеча, нервозно почесал кулак.
Ничего не ответив, Семен встал, неспешно направился к выходу из трактира, не обращая никакого внимания на Бабуина и его друзей, вышел на ночную улицу. Боб не отставал ни на шаг. Прежде чем затворить за собой дверь, он предупредил их, чтобы они не смели высовывать свои носы наружу до тех пор, пока он не вернется.
— Что вы себе позволяете? — сердито пристыдил портного стражник, ухватил его за рукав рубашки и отвел в сторону, — Неужели вы думаете, что мне наплевать на вас?
— Вы должны мне помочь, должны, — приказным тоном потребовал Семен.
— Да, должен. Но каким образом? Как вы себе это представляете? — уточнил Боб.
— Вы же знакомы с ювелиром Евлампием? Вы провожали мою дочь по его просьбе, как вы можете не помнить этого? Неужели вы не спросили ее имени? Вспоминайте!
— Хорошо. Давайте разбираться по порядку. Я знаком с ювелирами и не только с ними, но Бабуину или его друзьям незачем знакомится с почтенными горожанами. Ему так же незачем знать, что вы из другого города, где вы сейчас живете или о том, что у вас пропала дочь. Не знаю, почему вы не хотите обратиться с заявлением к начальнику стражи, для меня это не имеет особой важности. Мне не понятно одно. Почему вы пристали ко мне и требуете, что бы я вам помог? Что я должен сделать?
— Где вы были? Куда вы ее отвели? Начальник стражи этого не может знать.
— Да это было давным-давно! Неужели вы с ней не виделись все это время? После того как я проводил Марианну мы как-то еще виделись на улице, она улыбнулась, поприветствовала меня и пошла своей дорогой. У нее все было хорошо.
— Вы отвели мою дочь к другому ювелиру, как вас об этом просил Евлампий? Марианна в вашем присутствии выбрала мастера или вы только проводили ее до гостевого дома, где она проживала?
— Попутно мы зашли к двум мастерам. Она одобрила второго из них, а он согласился взять ее в подмастерья. В моем присутствии они обсуждали какие-то вопросы, касающиеся их совместной работы, я не вникал, потом они ударили по рукам и я проводил Марианну до гостевого дома, где она проживала. Все.
— Она снимала комнату у Барсука?
— Вот видите, вы все знаете не хуже моего.
— Но мне не известен мастер, у которого она была подмастерьем. Отведите меня к нему немедленно. Я должен расспросить и его, — призвал стражника к действию Семен, — Идемте же! Немедленно! От заявок не будет никакого толку, вы это знаете не хуже моего. Я прожду целую вечность, прохлаждаясь без дела в Бардрене и арендуя комнату у Барсука. Пусть лучше меня убьет какой-нибудь Бабуин, но я не хочу терять время попусту, ничего не зная о том, где моя дочь и что с ней.
Боб задумался. На его лице росло недовольство. Он машинально почесал кулак, который в данный момент был ему без надобности, тут же досадливо поджал губы, легонько толкнул портного в плечо и пошел вперед.
— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — могучий стражник не останавливаясь, предупредил своего спутника, когда тот поравнялся с ним, — Вы взялись за ее поиски сами, а это
