– С чего ты взяла? Он молодой. Непьющий. Здоровый, судя по всему.
– Думаешь, мало среди молодых импотентов?
– Не знаю, не встречала. Но и это не проблема в век «Виагры». Затащи его в койку и проверь. Говорю тебе – не пожалеешь.
Ирка сделала зверское лицо, и подруга от нее отстала.
Через три часа они были на работе: Валя сидела за своим компьютером, а Ирка – в кресле напротив Алана. Ку что-то ей объяснял, тыкал пальцем в текст сценария, потом обошел стол, встал рядом и наклонился, указывая фломастером на последний абзац. Ирка слушала, кивала, а сама не могла сосредоточиться – утренний разговор не прошел даром, и она представляла Алана в роли своего любовника. Права Валя – не так уж он и плох. Его бы причесать, побрить, приодеть… И тут Ирка уловила слабый запах, исходящий от его кожи. Раньше ей казалось, что режиссер дурно пахнет – очень уж он неряшливо выглядел, но теперь она почувствовала аромат… клубники. Не немытого тела, даже не одеколона, а детского мыла. Она втянула носом воздух и закрыла глаза. С этой минуты она уже не сомневалась: Алан станет ее мужчиной.
После обеда они поехали на «Мосфильм» доснимать очередной ролик. Ирка, всегда мечтавшая понаблюдать за процессом, напросилась, набравшись наглости, и была удостоена чести поприсутствовать при создании шедевра.
В дороге Ку был молчалив и сосредоточен. Все решили, что гений планирует предстоящую работу, но они ошибались. Алан вспоминал…
Во ВГИК он не просто не поступил, а с треском провалился. На первом же экзамене получил «неуд» – оказалось, что его уверенности в себе и желания стать режиссером мало, надобно еще иметь и знания. А какие они после ПТУ?
Неудача повергла Леньку в уныние, он впал в очередную депрессию, почти такую же затяжную, как раньше. Но тогда его спасло желание доказать отвергнувшей его женщине свою состоятельность, теперь же, когда доказать не удалось, Ленька потерял почву под ногами. Он перестал смотреть кино, уволился с работы, из комнаты его тут же выгнали, но это его не особенно огорчило. Разве можно расстраиваться из-за каких-то девяти квадратных метров, если вся жизнь пошла прахом? Он даже стал мечтать об армии, надеясь напроситься в горячую точку и там погибнуть. Но, оказалось, служба ему не светит – у него обнаружились проблемы с позвоночником.
Ленька вернулся в родные пенаты. Мать с теткой-мужем по-прежнему проживала в дворницкой, так же пила и так же оплакивала своего несчастного сыночка. То, что в его смерти виновата именно она, из ее памяти давно улетучилось. «Супруги» жили не очень дружно, часто дрались, все больше из-за ревности, и в другое время Леньку бы тошнило от такой обстановки, но теперь ему было все равно. Он отгородил шкафом раскладушку, на которой спал, и почти все время проводил, валяясь на ней, даже есть вставал редко. Да и нечего было есть, кроме водки и кильки.
Через пару месяцев он пришел в себя. Скотство, происходящее за шкафом, начало его раздражать, из чего он сделал вывод, что пора ему выметаться из подвальной халупы и начинать жизнь заново. Без ненужных мечтаний о славе и чистой любви. Ленька решил пойти на завод, устроиться в общежитие и начать читать книги, вместо того чтобы бередить раны просмотром кинофильмов.
Так он и сделал.
Прошло четыре года, за которые многое изменилось. Ленька стал очень начитанным. Мать угодила в тюрьму за убийство по пьяному делу своего «мужа» (кстати, у тетки, оказывается, было двое детей). Видеосалоны позакрывались, перестав искушать новоявленного пролетария, отечественный кинематограф пришел в упадок, а во ВГИК уже нельзя было поступить бесплатно.
Леньку все перемены мало волновали. Теперь он был заядлым книголюбом, которого в заводской библиотеке заведующая просто боготворила. Однажды он шел по Новому Арбату с томиком французских новелл под мышкой, думая о своем. И вдруг остановился, привлеченный шумом внушительной толпы. Оказалось, снимали видеоклип какой-то новомодной рок-группы, о которой Ленька по причине своей полной музыкальной безграмотности даже не слышал. Поэтому сначала он хотел пройти мимо, но любопытство и старые пристрастия заставили остановиться. Клип снимал полный, щегольски одетый господин лет сорока. Работал он без души, с ленцой и, как показалось Лене, жутко бездарно. Понаблюдав в течение получаса за работой режиссера, он не выдержал.
– Полная лажа! – выкрикнул он. Как оказалось, очень громко.
– Что-о-о? – Толстячок побагровел и обернулся: – Кто это вякнул?
– Я. – Ленька смело вышел из толпы. Он узнал в крикуне известного режиссера Кораблева, но оробеть его заставил бы только Феллини, а тот уже умер.
– Уберите придурка! – взвизгнул Кораблев. – Я не могу работать, когда мне мешают невежды!
– У вас камера стоит не там, – продолжал тем не менее Ленька. – И едет она плавно, а должна рывками. Неужели вы ритма не слышите? Там-там, пауза, та-а-рам… Когда звук обрывается, картинка должна замереть, и его лицо в кадре, – Ленька не заметил, как вышел на съемочную площадку и схватил за руку солиста, – показывать крупно, в полупрофиль.
– Ты кто такой? – взревел мэтр. – Как ты, щенок, смеешь мне указывать? На моем счету десяток картин…
– Фильмы вы и впрямь снимаете хорошие, но клип – совсем другое дело…
– Я ухожу! – Кораблев швырнул бумаги, которые держал в руках, на кресло. – Пусть дилетанты снимают.
– Иван Павлович, останьтесь! – взмолился какой-то мужчина, наверное, продюсер. – Сейчас мы наглеца выкинем.
– Если вы не можете обеспечить порядок на площадке, я не буду работать.
– Мэтр, умоляю! Как мы без вас?
– Мне плевать, я ухожу.
– Но кто же будет доснимать?
– А вот пусть он и снимает, раз такой умный.
Кораблев гордо развернулся и сел в микроавтобус. Все съемочная группа зло воззрилась на нахала, стоящего в центре площадки. Толпа зевак тоже смотрела, но с любопытством. Наконец солист коллектива, которого еще недавно Ленька хватал за руку, протянул нерешительно:
– Чувак дело говорил. Мне та хренота, которую Кораблев тут устроил, тоже не нравится. Отстой полный! Пусть этот, – парень ткнул Леньку в грудь, – снимает. Посмотрим, чего получится.
Ленька чуть не умер от счастья. Он засуетился, забегал, бросил своих французских писателей и с дрожью в голосе начал отдавать команды. Сказка кончилась вечером, когда он в компании съемочной группы отправился на студию. У дверей монтажной его поджидал Кораблев с парой бритых пареньков, а продюсера рок-группы – адвокат мэтра, объявивший шоу-бизнесмену, что так дела не делаются. В итоге Леньку побили и выгнали взашей, а отснятый материал Кораблев смонтировал по-своему и выдал за свой продукт.
