Водитель дал задний ход, уводя автомобиль за прикрытие терминала.
У Гамильтона глаза полезли на лоб.
— Кто все эти люди?
Йона держался руками за голову.
— Жуть! Мне следовало знать, что большая ошибка — говорить, что я скоро уезжаю. Ну почему фанаты всегда все понимают так буквально?
— Они нас пропустят взять документы? — спросил Гамильтон.
Йона пораженно уставился на него.
— Ты шутишь?
— И что тогда делать?
— Сперва, — протянул Йона задумчиво, — повяжем на твою блондинистую башку бандану…
Когда лимузин двинул через летное поле к самолету Йоны, толпа словно обезумела.
— Йона! Ti amo!
— Останься во Флоренции!
— Гангстер mio!
— Йоооона!
Ответа из лимузина не последовало. Через щелку чуть приспущенного окна фанаты видели только узкую полоску красной банданы.
Толпа качнулась навстречу машине, и водитель нажал на газ. Длинный автомобиль отъехал от самолета, обогнул его и двинул к терминалу. Людская масса перетекала за ним, точно гигантская амеба.
С другой стороны здания, из служебного выхода, выскользнула одинокая фигурка и опасливо огляделась по сторонам. Новоприбывший был облачен в тренировочные штаны и куртку — и то и другое на три размера больше, чем надо.
Бросив еще один взгляд вслед лимузину, уводящему за собой толпу, Йона помчался к самолету. Рэпер нырнул внутрь и краем глаза увидел, как машина остановилась, застряв в массе визжащих фанаток. Гамильтона, втиснутого в джинсы Йоны, вытащили из окна вперед ногами.
Ну что уж тут… Гамильтон из ветви Томасов, они народ сильный и крепкий. Надо надеяться, еще и бегать умеют быстро.
Сто двадцать семь страниц информации, собранной Янусами об Ангелах Грязи.
Шестьдесят восемь страниц полицейских отчетов о похитителях картин и списки известных продавцов и покупателей краденых предметов искусства.
Один большущий стол.
И четверо юных Кэхиллов.
— Ну ладно, — решительно промолвила Эми. — Начинаем читать. Никто не выйдет из-за стола — даже в туалет! — пока не выясним, кто взял «Медузу», у кого она сейчас и куда ехать, чтобы ее заполучить.
— Я не могу читать, — пожаловался Гамильтон. — У меня глаза заплыли.
— Йо, иногда приходится пострадать за команду, — сказал ему Йона.
— Я пострадал не за команду! — процедил Гамильтон сквозь стиснутые зубы. — А за тебя! И если мой старик услышит, что Холта отколошматила толпа десятилетних девчонок, мне придется искать другую семью.
— Заткнись! — рявкнул Дэн. Лицо у него пошло красными пятнами. — С нами потому и происходят ужасные вещи, что нас угораздило родиться в этой семье. — Все мысли его были заняты сывороткой. Семь ингредиентов собрано, осталось тридцать два. — Давайте возьмемся за дело. Подумай о своей сестре, Гамильтон. Или о Фениксе. Или о Нелли.
Все четверо погрузились в досье. В номере отеля воцарилась тишина. Мир превратился в свистопляску фактов — имена, адреса, даты рождения, основные этапы карьеры, полицейские протоколы. Каждый случайный факт, каждая запись заслуживали максимального внимания. Нельзя же сказать наперед, какая именно мелочь выведет на «Медузу». И скоро ли. Понадобятся ли на это минуты, часы или дни? Удастся ли вообще найти зацепку?
Через час у всех разболелись головы. Через три часа пришлось отменить запрет Эми на посещение туалета.
Дэн вернулся после короткой отлучки и мельком заметил профиль на фотографии, только что отброшенной Йоной в растущую груду просмотренного материала.
— Эй, этот тип встречается уже второй раз.
Эми вскинула голову.
— Тебе попадалось досье на его имя?
Дэн покачал головой.
— Не имя. Только лицо.
— Фотографии пришли по факсу, — вмешался Гамильтон. — Что по ним поймешь?
— Если Дэн его узнал, значит, так оно и есть. — Эми придвинула к себе гору просмотренных бумаг. — Давайте-ка отыщем его снова.
Второе досье обнаружилось на середине груды. Качество присланных факсом фотографий оставляло желать лучшего, однако все четверо согласились: это и впрямь один человек.
Первое упоминание о нем встретилось в списке лиц, за которыми ведется наблюдение итальянской полицией. Там содержалась информация о некоем Альберто Зудеме, подозреваемом в скупке краденых картин. Согласно записям, Зудем пропал из поля зрения полиции в восьмидесятых годах и с тех пор считался мертвым. Вторая запись обнаружилась в тайных материалах Янусов об Ангелах Грязи: Грегор Тобин, 1937 года рождения, баснословно богатый коллекционер картин, ныне проживающий в палаццо на берегу озера Комо.
Глаза Эми вспыхнули от возбуждения.
— Это он! Наверняка! Он входил в число Ангелов Грязи, так что имел доступ к «Медузе». А итальянская полиция подозревала его в скупке краденых картин.
— Но полиция уверена, что он умер, — возразил Гамильтон.
— Йо, кому ты больше веришь? — возмутился Йона. — Янусам или копам? То же самое лицо, тот же самый чувак. Грегор Тобин! Альберто Зудем — псевдоним или что-то в этом роде.
— Постой-ка… — Дэн перевернул папку и написал на обороте:
АЛЬБЕРТО ЗУДЕМ
А. ЗУДЕМ
Он обвел остальных взглядом.
— Это же «медуза» наоборот!
Эми медленно кивнула.
— Он взял себе псевдоним в честь любимой картины. Или, может, в честь первой украденной. Где озеро Комо?
— Близ Милана, — ответил Йона. — Я там как-то давал концерт под открытым небом. Вид — закачаешься! Горы, озеро, прямо картинка из туристического буклета.
— Вы ничего не забыли? — вмешался Дэн. — Нельзя же просто постучаться в дверь этому типу и обвинить его в краже «Медузы». Ну допустим, он сознается, только картину все равно не отдаст.
Эми выпятила подбородок.
— Уж если мы украли полотно из одного из самых охраняемых музеев Европы, то у Грегора Тобина и подавно украдем. Нужно только придумать, как попасть к нему в замок.
— Только чур без мытья окон! — простонал Гамильтон.
— На этот раз, — пообещала Эми, — нас туда пригласят.
— Три тысячи лет, а все как новенькая!
Сидя в снятом Кэхиллами номере отеля на озере Комо, Дэн склонился над лэптопом, на экране которого одно за другим появлялись пересылаемые из командного центра в Эттлборо изображения золотой статуэтки богини Сакхет. Эта статуэтка досталась им с Эми два года назад, когда в поисках Ключей брат с сестрой отправились в полное опасностей путешествие по Египту.
Эми разговаривала по телефону с Ианом, взявшим на себя роль фотографа.
