к помощи профессионала, к тому же небрежного профессионала. Марк содрогнулся при мысли о том, как близок был к тому, чтобы провести за решеткой свои лучшие годы. К счастью, он сумел провернуть все так, что за решетку в конце концов угодил нанятый профи. Уильямсу едва удалось свернуть бизнес, реализовать бо́льшую часть ожидаемой прибыли и уехать из округи, прежде чем семья наемника явилась требовать свою долю.
– И вот я здесь, на задворках цивилизации.
Он допил пиво и зевнул.
Могло бы быть и хуже; по крайней мере, по ночам у него было редкостное развлечение. Ухмыльнувшись, он бросил пустую бутылку в ящик стола. Вчерашняя забава доказала, что его навыки ничуть не притупились.
Второй зевок чуть не вывихнул ему челюсть.
Он не спал до рассвета, а потом его неприлично рано разбудили. Может, стоит пойти наверх и вздремнуть.
– Не хочу, чтобы в критический момент дрожали пальцы. Кроме того, – он взял еще одну бутылку пива, чтобы захватить с собой, – до темноты есть чем заняться, черт возьми.
Когда разросшаяся живая изгородь из сирени закрыла обзор с дороги, Вики молча протянула Питеру его шорты.
– Спасибо. Что вы делали в машине старика Бина?
– Я вышла из леса в его владениях. – Если Питер решит, что она нарочно выбрала этот путь, а не заблудилась, тем лучше. – Он подвез меня обратно.
– Ой. Хорошо, что дядя Стюарт его не видел!
– Твой дядя действительно его прогнал?
– О да! И если бы тетя Надин не вмешалась, наверное, бросился бы на старика.
Брови Вики поползли вверх, она повернулась и в упор уставилась на Питера. Она привыкла слышать только голоса людей, идущих рядом, но иногда ей просто нужно было видеть выражения их лиц.
– Стюарт бросился бы на человека из-за религиозных разногласий?
– Это старик Бин так сказал? – Питер фыркнул. – Дженнифер и Мари тогда было шесть-семь лет, а тетя Надин была беременна Дэниелом. Старик Бин явился – он тогда довольно часто заходил, пытаясь спасти наши души и доводя всех до безумия, – и начал толковать об аде. Уж не знаю, что именно он сказал, меня там не было, но он ужасно напугал девочек, и они начали выть.
Питер насупил брови, его уши отодвинулись назад.
– Нельзя так поступать с детенышами. Как бы то ни было, появился дядя Стюарт, и на этом все кончилось. Бин больше не приходил.
– Он сильно разозлился, – заметила Вики.
– Не так сильно, как дядя Стюарт.
– Но вы, наверное, время от времени сталкиваетесь с ним…
Питер выглядел озадаченным.
– С какой стати?
Вики на мгновение задумалась.
«Действительно, с какой стати? – Она не видела двух молодых людей, живших в цокольном этаже ее дома, с того самого дня, как они въехали. Если за почти три года она всего один раз столкнулась с соседями в холле, у единственной двери на улицу… – Тогда тем больше шансов, что можно никогда не встретиться с кем-то на здешнем просторе».
– Не бери в голову.
Питер пожал плечами, тонкий рыжевато-золотой пушок на его груди сверкнул на солнце.
– Хорошо.
Они дошли до конца дорожки, и Вики прислонилась к огромному дереву, которое отделяло гравийку от лужайки. Вытирая мокрый лоб, она открыла рот, чтобы спросить, где все, как вдруг Питер запрокинул голову и завыл, бросив голос вверх, а потом вниз на двойную октаву.
– Роза хочет кое-что вам рассказать, – сказал он в качестве объяснения.
Роза хотела рассказать о Фредерике Кляйнбейне.
– Думаю, у нее разыгралось воображение, – высказался Питер после того, как сестра закончила говорить. – А вы что думаете, мисс Нельсон?
– Я думаю, – ответила Вики, – мне лучше пойти поговорить с мистером Кляйнбейном.
Она не добавила, что сомневается в том, что дерево упало само по себе. Навскидку она могла придумать по крайней мере два способа его повалить, не оставляя запаха, который могли бы учуять вервольфы. Вики почти не сомневалась: если бы Питер действительно ушел от машины, по возвращении он обнаружил бы, что его близняшку застрелили так же, как застрелили Серебрянку и Черного. А значит, убийца действовал не только с того дерева в лесу… И это порождало совершенно новую проблему.
«Благодарение богу, что он послал Фредерика Кляйнбейна».
Его прибытие, без сомнения, спасло Туче жизнь и одновременно исключило Кляйнбейна из списка подозреваемых. Однако с учетом всех обстоятельств Вики решила, что все равно с ним стоит поговорить.
Роза бросила торжествующий взгляд на брата.
– Он живет сразу за перекрестком. Я могу объяснить, как туда добраться, если вы собираетесь поехать на машине Генри.
– На машине Генри?
– Да. Это примерно в трех с половиной милях отсюда или чуть дальше. Легко добраться на четырех ногах, но тяжеловато на двух.
Питер подался вперед, раздувая ноздри:
– А что не так?
«Все так. Но, как я и боялась, от меня здесь никакого толку. Видите ли, я не могу. В смысле, не могу четко видеть. И не могу водить машину. Как, черт возьми, я буду работать и как, черт возьми, мне вам объяснить…»
Она подпрыгнула, когда Роза погладила ее, легонько пробежав мозолистыми пальцами по потной коже. Вики поняла, что ее утешают, а не жалеют, и удержалась от того, чтобы отдернуть руку.
– Я не вожу машину, – сказала она – резко, чтобы не дать голосу задрожать. – У меня слишком плохое зрение.
– И только-то! – Питер с облегчением откинулся назад. – Нет проблем. Мы вас отвезем. Я схожу за ключами.
Он одарил ее ослепительной улыбкой и вприпрыжку направился к дому.
«И это все?»
Вики проводила Питера взглядом, пока тот не исчез на кухне, а потом посмотрела на Розу. Та улыбалась, довольная тем, что проблема решена.
«Нельзя судить их по человеческим меркам», – сказал Генри. Эта фраза быстро превращалась в рефрен.
– …В общем, дядя Стюарт сказал, что, если вам нужны дрова, они ваши.
– Хорошо, хорошо. Передайте дяде, что я их заберу, когда спадет жара.
Фредерик Кляйнбейн провел по мокрому лицу мясистой рукой.
– У меня тут поспела поздняя малина, и она пропадает, потому что я слишком толстый и ленивый, чтобы ее собирать. Вас это интересует?
Близнецы повернулись к Вики, и та пожала плечами.
– Только не просите меня помочь. Я останусь здесь, в тени, и поговорю с мистером Кляйнбейном.
А мистер Кляйн, как было совершенно очевидно, хотел поговорить с ней.
– Итак, – начал он мгновение спустя, – вы приехали из города. Давно знаете Хиркенсов?
– Совсем недавно. Я подруга их знакомого. А вы хорошо их знаете?
– Вряд ли так можно сказать. – Он взглянул туда, где Роза и Питер почти скрылись за рядом густых малиновых кустов. – Они держатся особняком, вся их семейка. Не то чтобы они вели себя недружелюбно, просто они сами по себе.
– И люди с уважением относятся к этому?
– А почему нет? Налоги за ферму платятся. Дети ходят в школу. – Кляйнбейн направил на Вики палец, похожий на половинку вареной сосиски, и пошевелил им. – Ни один закон не запрещает быть нелюдимами.
Вики спрятала улыбку. Нелюдимы – вот так концепция.
Ее собеседник подался к ней, всем своим видом говоря, что сейчас откроет секрет.
«Пли!» – подумала Вики.
– Вы живете у них, поэтому должны знать.
Она покачала головой, стараясь изобразить на лице легкое замешательство.
– Знать что?
– Хиркенсы…
– Да?
– …Вся их семья…
Вики сама подалась к толстяку.
– …Они…
Их носы практически соприкасались.
– …Нудисты.
Вики моргнула и откинулась назад, на мгновение потеряв дар речи.
Фредерик Кляйнбейн тоже откинулся назад и глубокомысленно кивнул, независимо задрав несколько подбородков.
– Наверное, при вас они не раздеваются. – Его лицо расплылось в блаженной улыбке. – Вот жалость, да?
– Откуда вы это знаете? – в конце концов смогла выговорить Вики.
Палец-сосиска снова дернулся.
– Я кое-что замечаю. Мелочи. Хиркенсы – осторожные люди, но иногда я мельком вижу голые тела. Вот зачем им большие собаки – чтобы предупреждать, что надо одеться, когда к ним кто-то приходит.
Он пожал плечами.
– Все это знают. Большинство людей говорят, что ходить голышом плохо, и стараются избегать Хиркенсов, но я говорю – кого волнует, что они делают на своей земле?
Кляйнбейн махнул рукой в сторону малинника.
– Их дети
