– Сейчас дам в морду.
– Идиот! – с чувством сказала Кларетт. – Лучше бы связь починил. Я бы сама починила, но у меня руки дрожат до сих пор.
– Ладно, – сказала Юридиси. – Есть у меня одна мысль. Посидите здесь, я вернусь через полчаса. Кстати, уж если паять, то начинал бы прямо сейчас, чего бездельничать.
***
– Касп вы не пройдете, – сказал капитан Доувер, жуя. – Без связи с Землей ничего у вас не выйдет. Нужен предельно точный расчет, на глаз рулить не получится.
– А что, – спросила Юридиси, – были прецеденты? Кто-то погиб?
– Всякое было.
– Темнишь, капитан. Темнишь.
– А мне-то что. Живым вы меня доставлять на Землю все равно не соберетесь. Купить мне вас нечем. Говорю просто, чтобы доброе дело сделать.
– Добрых дел за тобой не замечено. Ты, капитан, не человек, ты свод правил. Непримиримый. Каменный. Вас таких специально набирают. Не люди вы, а роботы.
Доувер хотел было ответить, но передумал.
– Касп всех уравняет, – сказал он.
– Если бы можно было вернуться на Ганимед, в тот момент, когда все пошло наперекосяк, что бы ты сделал?
– Что бы я сделал?
– Да.
– Устранил бы всех, кто открыто проявлял нелояльность. Начиная с тебя и Дубстера.
– Чем же Дубстер тебе мешал?
– Он был твой любовник.
– Это когда было-то.
– Понятно было, что он прежде всего будет пытаться тебя спасти, в ущерб всему остальному – цели миссии, сохранности остальных членов экипажа, и даже личной выгоде.
– Понятно? А вот мне это было не понятно.
– Да, ты не такая умная, как хочешь казаться. – Он поперхнулся, откашлялся, и сказал хрипло, – Как только вы появились перед кораблем, впятером, нужно было сразу вас устранять, всех. Но мы впустили вас на корабль. Я увидел Дубстера в операторской. Он что-то там рассматривал, не знаю, что. Потом сказал мне, что ты куда-то подевалась. Я пошел за ним, как идиот. У меня был с собой стек, мне ничего не стоило убить его прямо тогда, найти тебя, и тоже убить. Остальные ушли бы сами. Стадо.
– Ушли бы – умирать в ледяной пустыне, так?
– Они не были членами моей команды. Я за них ответственности не нес. У меня был груз, у меня был корабль, и был экипаж из пяти человек.
– А остальных ты куда девал?
– Погибли во время перехода.
– В каспе?
– Нет. Касп мы проходили при полном содействии Йоганнесбурга, безупречно. Погибли уже за орбитой Марса, над астероидным поясом.
– Каким образом?
– Драку устроили. Пришлось принимать меры. Чтобы остальные жили.
– Слушай, капитан, не следует считать меня последней дурой. Связь с Землей – формальность. Где-то в системе храняться инструкции для прохода через касп. Спрятаны глубоко, но у капитана и его помощника наверняка есть доступ. Скажи, где искать.
– Нет никаких инструкций.
– Есть. Не темни. Я привезу тебя на Землю живым. Честное слово.
Он усмехнулся.
– Твое честное слово – много ли оно стоит?
– Много. Я обещала Дубстеру.
– Ты сама веришь в то, что говоришь?
– У меня выбора нет. Где инструкции по каспу?
– Юридиси, – сказал капитан, допивая воду. – Сделай милость. Иди на хуй. Оставь меня в покое. Или убей меня прямо сейчас.
– Убить я тебя всегда успею.
***
Сто тысяч рассветных блесток на пологой волне. Тихий всплеск, едва заметная пена, вода откатывается и обнажает влажный песок. Воздух приятно пахнет илом. Волнорез, продолжаясь за терассой, уходит далеко в море.
Каменный пол терассы теплый, несмотря на ранний час. Позади – маленький уютный коттедж.
Юридиси проводит рукой по голове – ежик волос, только что начавшийся, меньше миллиметра, приятно покалывает ладонь. Она оглядывает себя – короткий махровый халат, нежная чистая кожа под ним. Юридиси вытятивает вперед левую ногу – безупречный педикюр. Делает глубокий вдох, потягивается – тело отзывается приятной послеоргазменной усталостью в мускулах и суставах. Это не сон. Явно не сон. Разве во сне бывают запахи? Или вот – смелая Юридиси, не боясь нарушить иллюзию, щиплет себя за бедро. Нет, она не спит.
Из коттеджа выходит голый Дубстер. Она не оборачивается. Она просто знает, что это именно он. Он обходит шезлонг и направляется к перилам терассы, не глядя на нее. Ей не нужно видеть его лицо, чтобы понять – позирует. Могучей спиной, компактными ягодицами. Мужчины все-таки невыносимо тщеславны. Он делает вид, что восхищен роскошным восходом с длинным импрессионистским мазком кучевых облаков над горизонтом. Подонок, думает она с нежностью. Сейчас он повернется, уперев одну руку в бок, и покажет ей свой все еще слегка напряженный член.
– Хочешь дыню? – спрашивает он.
– Пошел ты.
– Очень вкусные дыни. Я уже две штуки слопал. В душе соленая вода. С тем же успехом можно было бы просто окунуться.
– Иди сюда.
– Зачем?
– Иди сюда, подлец!
– Хмм. Ну, вот я, подошел. Чего тебе?
– Сядь. Нет, не так. Верхом на шезлонг. Я вот так приподниму ноги, а ты сядь верхом … Вот, правильно. А теперь я положу ступни тебе на бедра … расслабь бедра … вот. У меня красивые ступни?
– У тебя красивые ступни. Жрать хочешь?
– Не очень. Ебаться хочу.
– Это просто замечательно. Это как раз совпадает с моими желаниями. Но из деликатности я не хотел говорить тебе об этом. Я думал, женщины любят недомолвки.
– Я не люблю недомолвки. Не хватай меня за сиську. Нежнее.
– Вот так?
– Примерно. И вообще учитывай разницу габаритов. Я миниатюрная, а ты слон здоровенный. Ай. Нежнее, тебе говорят!
– Зато тебя можно ворочать туда-сюда, и это не выглядит глупо, и ты не обижаешься … Живот у тебя мягкий. С возрастом растолстеешь, наверное. Будешь жирная и сварливая. Не хлопай меня по голове, это сбивает … Я тебя сейчас подвину слегка, хорошо? Вот, правильно. Подожди, подожди … Где это мы, вот бы узнать…
– Зачем? Разве … тебе … плохо … со мной?
– Не дергайся … Мне с тобой хорошо. А то третьего дня много рассуждали про касп. Если ты обнимешь меня одной рукой за шею, тебе будет легче … сохранять равновесие. Чего ты так стонешь, это еще не … вот, теперь до упора. Нравится?
– Хвастун. Трепло.
– А ты скажи – нравится?
– Очень нравится. У тебя самый огромный член в мире, мечта всех женщин. Доволен?
– Ну, не самый…
– Но около … того. Если это действительно касп, то, наверное…
– Что?…
– Нет, не знаю. А тебе нравится?
– А как же. У тебя самая пухлая жопа в мире. И самое влажное и горячее влагалище всех времен. У тебя нежная кожа и бедра приятной формы. И большие глупые глаза.
– Руку убери.
