Если это случайность, то почему случай не срабатывает на мне? Неужели я потерял всё из-за случайности? Просто «потому что»? Обычно в такие дни я выходил убивать. Здесь же…хорошо, что меня закрыли.
8.
Постоянный сквозняк. И дождь. Льёт и льёт. Уже от его стука по крышам хочется уши оторвать. А я могу.
Иногда, когда выглядываю на улицу через окно, вижу, что-то двигается между деревьями, моргнуть не успею, как исчезает. Буду смотреть дальше.
9.
Дождь не заканчивается. Смотрю в окно. Слежу за деревьями. Всё равно делать нечего.
10.
Думал делать почасовые записи, отказался. Это всё-таки в лечебных побуждениях пишется. Я не шпион.
Был прав. Между деревьями постоянно что-то двигается. Всегда в разное время. И вот что странно, появляется именно тогда, когда у нас по расписанию что-то новое начинается. Подъём: промелькнёт, зарядка: промелькнёт, завтрак тоже, просмотр новостей тоже. Будто изучает расписание. Жутко. Хорошо, что я неуязвим.
11.
Эх, правильно я подумал. Он изучал расписание, ждал, когда я буду один в камере. Не знаю как, но только я прилёг на кровать, а в углу стоит он, мужчина с раскрытым зонтиком. В темноте стоит, улыбается. «Здравствуй» говорит, и ждёт пока ему отвечу. Я поднимаюсь с кровати, принимаю стойку, если что, ударить его готов. Смеётся гад, «не поможет» говорит, ближе подходит. «Обещание ты нарушил, Дмитрий». Я прошу у него пояснений, ссылаясь что, нет, ничего я не нарушил.
— Ты поклялся, что ни один урод не выживет.
— Никто и не выжил, — говорю я твёрдо.
— Да? А как же те, кто здесь сидят? Сколько здесь насильников, ты знаешь?
— Я что, должен каждого встречного насильника убивать?
— Надо было условия лучше проговаривать. Ты ничего не сказал, вот я и решил, что каждого встречного.
— Дурачить меня не надо. Не проговорили, так давай сейчас проговорим. Не каждого встречного.
Мужик злится. Он отпускает зонтик и тот держится в воздухе сам по себе. Следующим движением он сближается со мной и хватает за запястья. Я пытаюсь освободиться, но всё без толку. Его руки будто приклеились. Я чувствую жжение. Впервые за долгое время. Чувствую боль. Падаю на колени. Сдерживаю крик.
— Ты мне условия не ставь, — говорит он, — я могу сжечь тебя прямо сейчас. Превратить в прах. Ты дал мне обещание. Не сдержишь его, я заберу твою душу. Убей их всех!
— Нет, — процедил я.
— Значит, их души важнее твоей?
— Начну я убивать кого-то, меня сразу попытаются остановить, а невинных убивать не стану.
— Тогда я тебе дочь верну. Хочешь?
Хотел. Больше жизни хотел.
— Как?
— Мои методы тебе не виданы, да и знание о них не нужны. Сделай, что требуется.
— Где гарантии, что ты сдержишь слово?
— Для меня воскресить кого-то, как пальцем щёлкнуть, зачем мне врать?
— А зачем эти игры устраивать? С убийствами? Если ты обладаешь такими силами, вот и сам их убей.
— Это должен сделать ты. Даю тебе два дня, не считая этот. По их истечении, когда я здесь появлюсь, либо увижу море крови, в которой ты купаешься и одарю тебя потерянной дочкой, либо заберу твою душу.
Он отпустил мои руки, поймал зонт и исчез.
Записки линчевателя вернулись в папку. Павел сделал глоток воды. Во рту пересохло читать всё это Антону для экономии времени. У них всего два дня как-никак. Времени читать по очереди не было. К тому же, у Антона недавно было сотрясение. Вдруг не так что поймёт или язык запутается.
Они сидели в кабинете Ларисы Ивановны. Пока что вдвоём. Ждали, пока она вернётся. Антон примерил кресло следователя в её отсутствие.
— Ну, что думаешь? — сказал он, крутясь в кресле.
— Джин?
— В точку.
Сегодня утром, Дмитрий потребовал свидания с Антоном и Павлом, и тем самым стал их клиентом. Он передал им записки и попросил помочь, разобраться с «этим дьяволом».
Антон крутился в кресле всё быстрее.
— Исполнение желания. Торг душой. Жжение рук. Джинов же четыре вида всего? Какие там были?
— Ифрит, Гуль, Сила, Марид, — ответил Павел.
— Жжение рук. Торговля дочкой. Есть доступ к загробному миру. Какой из них владеет огнём?
— Ты же сам это знаешь, вместе рыскали по форумам. Ифрит владеет.
Антон остановил кресло, твёрдо поставив ноги на линолеум.
— Он же и самый сильный из них. Неуязвимый. Самый опасный. К тому же садист.
У Павла заныла рука. Гипс сняли совсем недавно.
— Как мы его остановим?
— Криптонитом, — ответил Антон.
— Я серьёзно.
— Я тоже. Это лучшая идея, что у меня есть. Мы не сможем остановить джина. Он сильнее нашего линчевателя. Его никак нельзя убить. Нигде об этом не сказано. Пора сказать Диме, что выбор за ним. Либо дочь, либо душа.
— Он сказал, что не будет никого убивать. А мы своим бездействием убиваем его.
Антон оттолкнулся от пола и закрутился в кресле.
— Я знаю.
— А что насчёт его зонтика?
— Что насчёт него?
— В мифах сказано, что у каждого джина есть свой артефакт. У кого-то лампа. А у нашего — зонт. И часть силы джина находится в этом артефакте. Если найти способ забрать его.
— И что дальше? Мы начнём из него шмалять магией? Думаешь на нём есть курок? — Антон снова остановился — Надо его как-то обхитрить. Заставить свалить без убийств и без души. Эти джины, они живут в параллельных мирах. Как-то его надо туда загнать. Там же и запереть.
— Его же зонтиком, — ответил Павел. Они что-то нащупывали.
Антон положил руки на стол Ларисы Ивановны.
— Мы не умеем пользоваться этим артефактом. Но если в нём находится часть сил…и, если мы найдём способ его уничтожить… Джин ослабнет. Тут на сцену выходит наш супермен и задаёт ему взбучку. Джин, покалеченный, убегает в своё измерение.
Павел придвинулся поближе и медленно прошептал:
— Как мы уничтожим артефакт?
Антон пожал плечами.
Павел откинулся на спинку.
— Отлично.
— Артефакт и джин, они же связаны?
— Да. Неразрывная связь. Так говорится в мифах.
— И если их разделить? Джин умрёт?
Павел сложил руки на груди.
— Ты что у меня-то спрашиваешь? Не знаю. Может умрёт, может нет. Как мы эту связь разорвём?
— И всё же, это вариант. Подытожим: мы либо уничтожаем артефакт, либо разрываем между ними связь. Можно ли заклинанием эту связь разорвать?
— Если
