Стараясь не повредить плечо, чтобы не словить новых глюков, она сначала просунула руку, потом подтянулась, опираясь на локоть, изогнулась в сторону – и оказалась в трубе по пояс. Жаль, ухватиться было не за что: гладкие металлические стенки. Оставалось всего ничего: толкнуться ногами – и она уже заползет туда целиком… Да, лучше бы сначала выяснить, куда двигаться и как потом вылезать, если решетки прикручены… Но это детали. Даже если она просто спрячется и заставить майора перепугаться не на шутку, будет уже забавно.
С этой мыслью Айя попыталась оттолкнуться, но башня из папок пошатнулась, и раздался грохот, а ноги остались беспомощно болтаться в воздухе.
– Вот блин… – простонала она.
Могла бы – закрыла лицо ладонью, но приходилось изо всех сил упираться в края отверстия, чтобы не сползти вниз. Если она упадет… Если рухнет… Черт, если снова повредит плечо… Либо вообще останется без руки, либо точно станет наркоманом. Боль и без того донимала ее беспрестанно: то становилось чуть легче, то ныло с удвоенной силой, а то на горизонте появлялся майор и начинал ее трясти так, что она теряла сознание. Айе ведь не так много и было нужно: сытно есть, мягко спать, и чтобы ничего больше не болело. И капитан Джек под боком…
Она бы и дальше держалась бодрячком, но здесь, в трубе, ни один живой человек не мог видеть ее лица. В носу защипало, в глазах все поплыло, и Айя душераздирающе шмыгнула. Бесполезно. Остановить лавину теперь никто бы не смог, и по щекам покатились первые слезы.
– Какого черта ты творишь?! – донеслось откуда-то снизу.
Майор! Первой эмоцией была радость. Он вытащит ее! Плечо будет целым! Захотелось даже вскарабкаться на него мартышкой и греться о его большое крепкое тело…
– Я оставил тебя всего на пару часов!!! Что за фокусы?! – не унимался Горовой, и радость сдуло в трубу.
Вот гад! Даже не подумал извиниться! Да, было неприятно, что он застал ее вот так, а гениальный план обернулся позором, но ведь это он собственноручно ее к этому подтолкнул. Разве так обращаются с теми, кто помогает вести расследование?!
– А если бы мне захотелось в туалет?! – крикнула она.
– Лучше места не нашла? Черт, может, стоило заморочиться и получить постановление на твое задержание?! Вылезай сейчас же!
– Если бы я могла вылезти, я бы это сделала, великий ты сыщик! – огрызнулась Айя и демонстративно дернула ногами, в надежде попасть в майора. – Помоги, что ли!
– Что-то я не слышу волшебного слова.
– Трах-тибидох!
– Не-а, не работает! – поганец, кажется, откровенно издевался над ней.
– Окей, – Айя стиснула зубы. – Больше я не прикоснусь ни к одному мертвяку, ясно? И буду здесь петь частушки, пока не набежит народ из соседних кабинетов. И тут выяснится, что ты запер меня в чужом…
– Волшебное слово.
– По реке плывет топор… – затянула она первое, что пришло в голову.
Но майор молчал, и Айя была вынуждена допеть до конца, оглушенная собственным эхом.
– Закончила? – злорадно полюбопытствовал Горовой. – Ты в торце здания. С той стороны – архив, а с другой – туалет. Можешь драть глотку, сколько влезет. Мне заглянуть попозже?
– Нет.
– Ты что-то хотела мне сказать?
– Да, – Айя закусила губу: рука уже затекла, острые края впивались в бок, но в мыслях она рисовала только сцены сладкого возмездия. – Пожалуйста.
– Что-что, прости?
– ПОЖАЛУЙСТА!
– Ну вот! – судя по голосу, он улыбался. – И незачем было так орать. Я и в первый раз прекрасно слышал. Сейчас я подойду ближе, и можешь отпускать руки… Вот! – Горовой хлопнул ее по ляжке, и она с трудом удержалась от искушения брыкнуться. – Ловлю. Отпускай.
Айя попыталась последовать его совету, провалилась сантиметров на двадцать, чувствуя его руки у себя на заднице. Но мешал локоть больной руки. Она дернулась и почувствовала, как что-то ей уткнулись немногим ниже пояса.
– Руки убери! – завопила она.
– Это мое лицо, вообще-то, – глухо ответил Горовой и зашевелился. – Уберу руки – ты мне нос сломаешь… Вылезай!
– Не могу. Рука… Плечо, в смысле… – ей вдруг стало нестерпимо жарко, шею и щеки будто покусали тысячи пчел: до того все горело от стыда и неловкости.
Горовой что-то пробормотал, потом обхватил ее под колени и приподнял.
– Давай быстрее! – голос его был хриплым от натуги.
– Есть! – она прижала руку к себе, и он аккуратно спустил ее на пол.
Несколько мгновений она так и стояла, красная и растрепанная, уткнувшись лбом в его грудь. Ладно она запыхалась, ведь это ей пришлось висеть под потолком, но отчего-то Айе показалось, что и дыхание майора звучит прерывисто, а сердце стучит африканскими барабанами? Или это просто возраст? Интересно, сколько ему все-таки лет? Он женат?.. Вряд ли, раз звал ее домой.
– Ну что, ты довольно?! – прозвучал у нее над головой очередной колючий упрек.
– Хреновый из тебя рыцарь, – в тон ему отозвалась Айя. – Весь запыхался.
– Меньше надо есть, Винни.
– Меньше надо жмотиться, Горыныч, – она с вызовом задрала подбородок, чтобы взглянуть ему в глаза, и с удивлением отметила, что он смутился.
– Где ты это услышала?!
Да ладно?! Не она первая додумалась так его назвать? Значит, кличка – в десяточку. Ха! Горыныч! Майор Горыныч… Да, теперь она будет обращаться к нему только так.
– Налюбовалась? – он скептически изогнул бровь, и Айя поняла, что слишком долго стоит рядом.
Отскочила, будто кто-то из своих мог увидеть ее рядом со следаком, потерла плечо, чтобы было, куда деть руки.
– Ну? – нарочито бодро спросила она. – Куда теперь идем? Кого кокнули?
– Ко мне везут на допрос Алиева, – майор помрачнел. – Хочу, чтобы ты взглянула, пока не подогнали адвоката.
Она поплелась следом с видом величайшего одолжения, хотя, по правде говоря, ее и саму распирало любопытство. Для нее все здесь было в новинку, она будто попала в самое настоящее кино: детектив, маньяк, душка-следователь… Хотя какой он душка! Старый и наглый ворчун! И дылда, к тому же!
Cобственный дар вдруг перестал пугать. После ночи-допроса, когда она все выложила от и до, Айя будто взглянула на ситуацию со стороны. Ведь ничего такого ужасного! Наоборот! Кто еще может похвастаться уникальной способностью видеть насквозь маньяков и насильников? Да, неприятно. В смысле, это не то, на что хочется смотреть. Но кроме нее таких нет! Она может помочь кому-то, может даже, пожалуй, заработать… Только надо понять, как именно.
– Что там у нас, напарник? – лихо спросила она Горового и чуть не воткнулась носом в его спину, когда он резко остановился.
– Никогда так меня не называй. Ясно?
– О, кто-то решил сам поколдовать со свечкой? – Айя поджала губы.
Он наклонился к ней вплотную и выдохнул в лицо, окатив кофейным духом:
– Знай. Свое. Место.
– Да я хоть сейчас свалю, и…
– Я спрашиваю еще раз: тебе ясно?! – он взял ее за запястье здоровой руки, и хоть было не больно, она почувствовала, что вырваться не выйдет. – Мы не напарники и не друзья. Сто пятьдесят девятую никто не отменял. Твоих приятелей из перехода тоже. Если тебе на долю секунды показалось, что я не обойдусь без твоих фокусов, ты ошибаешься. Не путай любопытство и необходимость. Ясно?
– Да, – только и смогла буркнуть она.
– Теперь из-за тебя придется выкручиваться при адвокате… А это нарушение!
Глаза жгло от внезапной обиды. С чего он вдруг так взъелся? Сам ведь спокойно себя вел, когда она дрыхла в его кабинете, когда устроила классическую сцену в магазине… Откуда такая злоба? Айя ведь ничего плохого не имела в виду. Пришла и сама сказала: вперед, веди в камеру! А он…
– Заходи, – он пропустил ее мимо конвоиров в кабинет, где уже сидел подозреваемый.
Алиев был невысок, но внушал опасения, потому что мужской гормон из него так и пер. Чем-то он напоминал Вазифа, разве что выглядел чуть поинтеллигентнее. Айя настороженно изучала его издалека: густые брови, под которыми тесно лепятся черные глаза, широкий рот, свитер с удушающим воротом…
