После чего шагнул ко мне, видимо надеясь продолжить поцелуй, но я уже очнулась от мягкой магии его взгляда и некстати вспомнила все наставления ныне покойной тин Ималии.
– Не стоит, – проговорила я и с некоторым вызовом вздернула подбородок, когда он в ответ скорчил донельзя расстроенную физиономию. – Саэр Фабион, не забывайтесь, прошу. Ваше поведение становится недопустимым!
– Прошу великодушно извинить меня, саэрисса Катарина. – Фабион стыдливо понурил голову, правда, прежде бросил на меня озорной взгляд. – Я в самом деле несколько вышел за рамки приличия. Скажите, могу ли я как-нибудь искупить свою вину?
– Это тяжелый вопрос, – с прежним холодным высокомерием отозвалась я. Нахмурилась, старательно делая вид, будто размышляю над его предложением. – Хм… Пожалуй, я смогу вас простить. Но прежде вы должны будете отвести меня домой и накормить сытным горячим завтраком.
– Ну с возвращением домой, увы, придется повременить. – Фабион цокнул языком. – Катарина, не забывай, что для остальных ты пока мертва. Точнее – пропала без вести.
– Вот как? – На этот раз я нахмурилась уже без всякого притворства. – И как на это отреагировал мой отец?
– Полагаю, что плохо. – Фабион сочувственно хмыкнул. – Но он пока не в курсе сего печального обстоятельства. Я посоветовал твоей матери дать ему особое снадобье, нечто среднее между сонным и успокаивающим отварами. Подумал, что известие об исчезновении любимой дочери может слишком сильно ударить по твоему отцу, который вообще-то уже немолод. Кто знает, к каким бы последствиям это привело. А так он проспит весь сегодняшний день и проснется уже к завершению всего дела.
– Вот как, – задумчиво протянула я. – Не слишком ли опасно, в таком случае, оставлять мою матушку в доме? Ведь сообщник Реаны вполне может попытаться с ней разделаться.
– В доме полно народу, – возразил Фабион. – У твоей матери наверняка хватит ума не оставаться одной и не создавать таких ситуаций, которые могли бы спровоцировать его на нападение. И потом, вряд ли он осмелится на подобное. Как я уже говорил, сообщник Реаны не обладает способностями к искусству невидимого. Он просто побоится вступить в открытое противостояние с твоей матерью, поскольку считает, что она сейчас обладает огромной магической силой.
– Сообщник мужчина или женщина? – прямо спросила я, устав от всех этих предположений. – Когда ты говоришь «он», то имеешь в виду его – сообщника или его – мужчину?
– Ишь какая ты шустрая! – Фабион расхохотался от моего напора. – Ну уж нет, милая, сама разбирайся! Или надеешься, что я так резко сужу тебе круг подозреваемых? Зря в таком случае.
Я обиженно насупилась. Тяжело вздохнула и перевела взгляд на солнце, которое медленно, но верно подбиралось к зениту.
– Есть хочу, – тоскливо протянула я, и тут же в животе недовольно забурчало, подтверждая мои слова. – Насколько я понимаю, ты будешь за мной присматривать до вечера, пока не поймаешь Реану и ее сообщника на месте преступления, так сказать. Я до той поры от голода умру!
– Ну уморить тебя в мои планы не входит. – Фабион задорно мне подмигнул. Огляделся, словно что-то выискивая в высокой траве. – Ладно уж, горе мое луковое. Накормлю я тебя. Твоя матушка мне целую корзину провизии с кухни принесла. Где-то она здесь была. Только давай сначала на берег озера переберемся. Не нравится мне это место.
Я нисколько не возражала против небольшой прогулки. Что скрывать, мне самой было немного не по себе. То и дело казалось, будто на меня кто-то смотрит с нехорошим интересом, исподволь изучая и выжидая удобного момента для нападения. Кстати, надо будет узнать у Фабиона, что не так с этой поляной. Сколько себя помню – столько она мне не нравилась. Каждый раз мимо нее старалась как можно быстрее пробежать. Почему так? Ведь тогда в наших краях Реаны с ее черным колдовством и в помине не было.
* * *
Мы удобно расположились на берегу озера. Там же, где и провели почти весь вчерашний день. Фабион, не теряя времени даром, сразу же полез купаться. На этот раз он уже не стеснялся меня, зная, что я видела его татуировку, поэтому без промедления скинул рубашку. Благо, что хоть штаны оставил.
Я усиленно делала вид, будто смотрю не на него, а пристально изучаю содержимое корзины с провизией. Однако на самом деле моментально забыла о голоде, то и дело украдкой бросая любопытствующие взгляды на радостно плещущегося в воде юношу. Фабион в свою очередь притворялся, будто не замечает моего интереса, хотя один раз я покраснела чуть ли не до слез, когда заметила, что он исподтишка наблюдает за мной. После чего решительно развернулась к озеру спиной, чтобы уберечься от искуса подглядывания, и вонзила зубы в сочное ярко-красное яблоко.
Кисло-сладкий сок брызнул мне на подбородок. Только сейчас я поняла, насколько проголодалась. И с жадным урчанием зарылась в глубины корзины, изучая, что именно мне передала матушка.
Я настолько увлеклась поздним завтраком, а скорее, обедом всухомятку, что не заметила, когда Фабион выбрался из воды. В одной руке у меня был бутерброд с копченой рыбой, в другой – жирная домашняя колбаса. И я жмурилась от удовольствия, чередуя лакомства.
– Вкусно?
Вопрос настолько неожиданно прозвучал над ухом, что я подавилась. Судорожно закашлялась, ловя открытым ртом воздух. Фабион, несколько растерявшийся от столь бурной реакции, сунул мне флягу, и я поспешно сделала несколько глотков свежей прохладной воды.
– Никогда – слышишь? – никогда больше не подкрадывайся ко мне! – прошипела я, немного отдышавшись.
– Прости, – искренне покаялся в своем поступке Фабион. – Не думал, что ты так испугаешься.
– Останешься тут спокойной, когда по окрестностям бродит злобная ведьма, – пробурчала я. – Поневоле каждый миг ожидаешь нападения.
Посмотрела на Фабиона и тут же отвела взгляд. Юноша даже не подумал накинуть рубашку после купания. Он сидел рядом на корточках, и солнце золотило его кожу. Но не это меня смутило. Линии татуировки словно извивались при малейшем его движении. И это завораживало настолько, что я боялась потерять голову и наделать каких-нибудь глупостей, о которых обязательно потом пожалею.
Ученик мага, наверное, угадал мои недостойные мысли. Но ничего не сказал, лишь как-то странно ухмыльнулся.
– Удивительно, что моя матушка оставила меня с тобой на весь день, – произнесла между тем я, пытаясь хоть как-то отвлечься от разглядывания замысловатых узоров на его предплечьях. – Обычно она трепетно относится к правилам приличия. А это, что скрывать, против них. Незамужней девице не пристало столько времени оставаться наедине с молодым мужчиной без присмотра ее родственников.
