– Скажите, – Туран медленно повернулся к дворнику Свану, – не в этих ли шубе, валенках и шапке витус Ювин вернулся со службы восьмого числа?
– В них самых, – дворник Сван энергично кивнул. – Я эту шубу чудную ещё давно приметил. Её витус Ювин, говорит, из самой Навиры привёз.
Вот оно что! Туран словно в первый раз уставился на бобровую шубу.
– Смаг, запомни: – не поворачивая голову, произнёс Туран, – люди без своей одежды не пропадают.
– Это как?
– Ну не в одном же сюртуке и в домашних тапочках витус Ювин ушёл из дома. Мороз на дворе. Даже если бы он забыл накинуть на плечи шубу и надеть валенки, то всё равно не ушёл бы дальше подъезда.
– А вы правы, мастер, – Смаг, словно не веря собственным глазам, пощупал рукав шубы.
От столь потрясающего открытия правила приличия в одно мгновенье вылетели из головы молодого полицейского.
– Это же всё меняет. Керосиновую лампу мне, – Туран развернулся на месте.
Экономии ради управляющий домом Тучкова погасил керосинку, что принёс с собой. Благо и без неё в квартире хватает света. Спички едва не рассыпались по столу, а стеклянная колба едва не сыграла на пол, пока Туран заново поджигал фитиль.
В гостиной оба окна выходят на Вольную улицу. Туран отдёрнул занавеску в сторону. Оба подоконника засыпаны снегом, белое-белое пушистое покрывало чуть-чуть совсем налезло на самый низ деревянной рамы. Нет, это точно не здесь.
Одно единственное окно в спальне выходит на задний двор. Занавески плотно сдвинуты. Зато подоконник снаружи едва-едва присыпан снегом. Сквозь тонкую плёнку просвечивает красное железо. Это здесь.
Упрямый шпингалет тихо щёлкнул, Туран рывком распахнул обе створки. В квартире витуса Ювина и без того заметно прохладно, а через распахнутое окно вовнутрь ворвался обжигающий морозный ветер. Обе шторы тут же выгнулись словно наполненные ветром паруса.
– Что внизу? – Туран высунул голову наружу.
– Там спуск в подвал, – из-за спины отозвался управляющий домом. – Мы там дрова храним. Это, чтобы сараями двор не загромождать.
И в самом деле чуть правее от окна видна хорошо расчищенная дорожка. С начала зимы дворник Сван накидал точно под окном спальни приличный сугроб. И этот самый сугроб с высоты третьего этажа не кажется ни ровным, ни гладким.
– Все за мной, – Туран торопливо отошёл от окна. – И да, Смаг, керосинку прихвати.
Пусть пятки жжёт от нетерпения, однако в гостиной Туран подхватил со стула зимнее пальто и прямо на ходу надвинул на голову меховую шапку. Молодой помощник, а так же управляющий и дворник, бойко выскочили следом за Тураном на улицу.
Задний фасад дома Тучкова не менее величественен, чем парадный. Это плюс самому витусу Тучкову. Обычно домовладельцы любят экономить на оформлении задней части, но только не в этом случае. Это только на Вольной улице возвышаются высокие каменные здания, а дальше вновь тянутся деревянные частные дома, иначе говоря, обычные деревенские избы с огородами и сараями. Дом Тучкова и с тыльной стороны великолепно просматривается на множество кварталов. В хорошую солнечную погоду его отлично видно аж от самой кромки вековой тайги. Но это ладно.
За домом Тучкова и в самом деле сарайками, кособокими халупами с дощатыми дверцами, даже не пахнет. Зато кирпичный забор в пару метров высотой будто сдерживает с тыла наступление деревенских изб. Спуск в подвал, к широкой и низкой двери, тщательно очищен от снега. Снизу сугроб кажется ещё больше, чем из окна спальни витуса Ювина. Левой рукой Туран коснулся кирпичной стены дома Тучкова, пальцы даже сквозь тёплую рукавицу ощутили холод.
Первоначальное предположение переросло в уверенность. Сугроб по правую руку как раз возле стены изрядно примят. Видно, как кто-то на так давно залезал на него. В снегу остались глубокие отпечатки ног.
– Смаг, – Туран повернулся к помощнику, – давай керосинку.
Исполнительный помощник тут же протянул керосиновую лампу, яркий огонёк внутри стеклянной колбы нервно дёрнулся. Туран неловко, словно слон в посудной лавке, взобрался на сугроб, ноги тут же провалились по самые колени. Зато сверху отлично видна сильно размытая человеческая фигура. С левой стороны отчётливо выделяется рука. Голова и плечи промяли снег гораздо сильнее левой ладони.
Керосиновая лампа пришлась очень кстати. Без неё в потёмках на заднем дворе было бы вообще ничего не видно. Стеклянная колба мелодично звякнула о стену. Бинго! Лампа качнулась в руке, Туран усмехнулся. Объективная реальность изменена, на красных кирпичах отлично видна ещё более тёмная красная полоса.
А это что такое? Левая рука выудила из кармана лупу. Точно, они: на шве между кирпичами застряли тёмные волоски. Тогда, Туран наклонился ниже, керосиновая лампа ярким пятном тут же осветила примятый снег, и это имеется. Через тонкий слой снега просвечивает большое тёмное пятно.
– Что там, мастер?
Туран повернул голову. У молодого помощника от нетерпения сдали нервы. Смаг едва ли не танцует возле сугроба, носки его серых валенок засыпаны снегом.
– Лезь сюда, – Туран отступил в сторону, правая нога провалилась в сугроб до середины берда.
Смаг не заставил себя ждать. Паренёк бойко и весьма ловко залез на сугроб. Эмоциональный фон парня аж звенит от любопытства и нетерпения.
– Что видишь? – Туран протянул помощнику керосиновую лампу.
– Ну, это, – керосинка неловко качнулась в руке Смага, – сугроб примят как-то странно. Здесь явно не топтались, а… Господи! Сюда же кто-то упал!
Радость и восторг выплеснулись из души Смага большими ярко-оранжевыми волнами.
– А если точнее? – правой рукой Туран показал на кирпичную стену.
– Точнее? – Смаг приблизился, едва ли не поцеловал красные кирпичи. – Мастер! Да это же он головой шаркнулся! Да, точно головой. Только кто же так прыгает? Так ведь и убиться недолго.
Молодой полицейский отличается хорошей наблюдательностью, а вот с логикой у него пока не очень, опыта не хватает. Туран сполз обратно на вычищенную дорожку. Комочки стылого снега пролезли глубоко в валенки, брюки и носки придётся сушить, но это мелочи.
– Смаг, учись мыслить не как обыватель, а как сыщик, – Туран отступил в сторону, на свободное место с сугроба тут же спустился молодой полицейский. – С очень большой долей вероятности Рисан Ювин убит.
– Как убит? – тут же ахнул утус Неев.
Эмоциональный фон управляющего домом Тучкова взорвался от ужаса. Не иначе, в голове утуса Неева вихрем пронеслись мысли о потерянной навсегда репутации дома, о гневе витуса Тучкова и прочие апокалипсические картины ближайшего будущего.
– Строго говоря, пока нет трупа витуса Ювина, – Туран повернулся к управляющему, – нет убийства. Однако, поверьте моему опыту, вашего жильца больше нет в живых. Убийца не мог вынести труп Рисана Ювина на улицу, иначе его тут же заметил бы и остановил ваш дворник.
В эмоциональном фоне дворника Свана в одно мгновенье пышным шиповником расцвела гордость. Да и внешне служитель метлы и лопаты несколько приосанился и распрямил плечи.
– Единственный способ избавиться от трупа – выбросить его через окно, – Туран поднял руку. – Вот почему на карнизе в спальне почти не было снега. Преступник смёл его, когда открывал створки. Однако ему не удалось аккуратно выбросить труп. В полёте голова Рисана Ювина задела стену. На кирпичах остались его кровь и волосы.
Управляющий и дворник как по команде уставились на кирпичную стену.
– Ну а после глубокой ночью преступник вернулся и вывез труп Рисана Ювина.
– А куда он его вывез? – Смаг поднял керосиновую лампу.
– А бог его знает? – Туран пожал плечами. – Преступники увозят труп с места преступления с одной единственной целью – избавиться от него. Может быть тело Рисана Ювина вот уже третий день как закопано, спущено в прорубь под лёд или даже кремировано.
– Простите, мастер, – дворник Сван поднял руку.
– Сожжено, – пояснил Туран. – Мало ли в Ничеево больших печей. К слову, уважаемый, почему вы не сообщили о примятом сугробе? Ведь на нём остался весьма приметный силуэт от человеческого тела. Не говоря уже о луже крови и следов на стене.
