– Уважаемый, – Туран надвинулся на служителя Конторы словно паровоз, – вас это не касается. И так, спрашиваю ещё раз: где находится кабинет капитана Язефа, исполняющего обязанности главного инженера?
Подействовало: строгий официальный тон и грозно сдвинутые брови в одно мгновенье заставили служителя вспомнить и своих прямых обязанностях.
– Второй этаж направо, до конца коридора и ещё раз направо, – рука служителя с обкусанными ногтями указала на лестницу. – Так вы кем будете?
– Сыскная полиция, – Туран рывком вытащил из кармана удостоверение со значком.
Обычно значок в виде щита со звездой и связкой стеков производит на простых обывателей убойное впечатление. У большей части из них возникает желание сделать ноги. Обычно, но только не на этот раз. Значок не простого полицейского, а сыскного чиновника раззадорил служителя Конторы ещё больше.
– А-а-а! Так вы тот самый начальник из губернии? Так вы по смертоубийству подполковника Ксижена зашли? Его и в самом деле «проклятие нишранов»…
– Не ваше дело! – Туран резко оборвал словесный поток.
Ну бывают же столь упёртые типы. Эмоциональный фон служителя поплыл цветами сожаления и обиды, как у рыбака, у которого с крючка сорвалась таки упитанная щучка килограмм на пять.
– А правда, – служитель схватил Смага за рукав шинели, – что волки у подполковника Ксижена конец отгрызли?
От столь несусветной чуши молодой помощник дёрнулся всем телом вперёд. Рукав шинели с треском выскочил из пальцев чересчур любопытного служителя.
На лестничной площадке между первым и вторым этажами Туран обернулся, нужно будет поговорить с местным привратником. Завзятые сплетники обычно много чего знают и очень охотно делятся информацией. Главное, оно же самое сложное, отделить сплетни и домыслы от реальных фактов.
Пол на втором этаже сверкает свежей коричневой краской и не скрепит. Невероятно, Туран притопнул ногой, половая доска даже не дрогнула. Узкий коридор упёрся в окно. Мороз затянул тонкой корочкой льда не только наружное стекло, но и добрался до второго внутреннего. В свете тусклого масляного светильника на широкой двери с бронзовой ручкой с трудом можно заметить тёмную табличку с надписью «Главный инженер». Как и полагается по правилам этикета, Туран постучал костяшками пальцев.
– Входите, открыто, – донеслось изнутри.
Туран потянул дверь на себя. Первое, что бросилось в глаза, так это широкий и тяжёлый даже на вид письменный стол. Из-за чего кабинет капитана Язефа кажется меньше, чем он есть на самом деле. Столешница завалена толстыми гроссбухами и серыми папками. На самом краю теснится письменный набор. Не одна, а целых две тумбочки с выдвижными ящиками. Не иначе, этот стол сделан по личному заказу и под размеры прежнего владельца кабинета Варма Ксижена. От печки-столбянки в углу за дверью волнами исходит тепло. По левую руку от капитана Язефа замер кубический сейф на толстых квадратных ножках, а по правую – книжный шкаф. Наполовину пустые полки располосованы узкими полосками пыли.
Сам капитан Язеф сидит на стуле с круглой спинкой. В левой руке зажата серая папка, пальцы правой держат стальное перо. Однобортный китель армейского образца расстёгнут на две пуговицы. Шинель со скрещенными топорами на петлицах и шапка остались на вешалке возле входа. Эмоциональный фон капитана Язефа пестрит усталостью. От новой ответственности и дел щёки военного инженера запали, а кисти покрылись чернильными пятнами. Как говорят в народе, исполняющий обязанности главного инженера засел в глубокой запарке.
– Добрый день, уважаемый, – Туран стащил с головы меховую шапку, – прошу прощения за вторжение.
– Ничего страшного, уважаемый, – капитан Язеф в ответ вежливо склонил голову. – Прошу вас, раздевайтесь и присаживайтесь. Я, хоть, пока отдохну от всей этой бухгалтерии.
Кончиком стального пера военный инженер показал на стул для посетителей возле стола. Молодой помощник примостился у окна на шаткой табуретке.
– Признаться, – капитан Язеф переложил пачку папок на другой конец стола, – я ждал вас ещё вчера.
– Благодарю вас, – на освобождённый пятачок письменного стола Туран положил блокнот для записей. – Вчера у меня нашлись более неотложные дела.
– Конечно, конечно, – капитан Язеф устало улыбнулся, – до меня уже дошли новости и об исчезновении чиновника Контрольной палаты и об ограблении дома, где жил подполковник Ксижен.
Эмоциональный фон инженера словно пейзаж. Туран вытащил из кармана карандаш. С одной стороны, новость о более неотложных делах внушила капитану Язефу оптимизм и уверенность, но при этом военный инженер так и остался внутренне напряжённым. Такое впечатление, будто на узкой тропинке он наткнулся на ядовитую гадюку. Пусть змея может ужалить и даже убить, но особого страха нет, если знаешь, как обойти ядовитую гадину. Ну а внешне, нужно признать, капитан Язеф держится молодцом. Правда, если сделать скидку на его загнанный новыми делами и заботами вид.
– Как вы, наверное, уже догадались, – указательным пальцем Туран распахнул блокнот, у меня будут к вам вопросы не только о смерти подполковника Ксижена, но и о «проклятии нишранов».
Ещё один внутренний вздох облегчения. Пусть на лице капитана Язефа не дрогнул ни один мускул, но внутри он перевёл дух, будто мимо его головы только что просвистела пуля.
– А протокол? – капитан Язеф вытянул шею. – Разве вы не будете вести протокол?
– Нет, – Туран качнул головой, – пока я собираю информацию. Официальные протоколы будут позже.
Ещё один эмоциональный вздох облегчения. Ещё одна новость тайно обрадовала военного инженера. И с чего это?
– Для начала, – Туран взял карандаш на изготовку, – начните…
– С самого детства?
– Нет, конечно же, – Туран усмехнулся. – Вполне достаточно с того времени, как вы начали работать здесь, в Ничеево.
– Тогда, извините, рассказывать особо нечего, – капитан Язеф пожал плечами. – До смерти подполковника Ксижена я был самым главным на строительстве моста через Витаку. Ну а так как это самый главный и сложный объект, то заодно я считался заместителем главного инженера. Именно по этой причине я и вселился в этот кабинет. На меня свалились новые обязанности, а старые, как вы сами понимаете, никуда не делись. Вы не смотрите, что на дворе зима, стройка идёт полным ходом. А что будет, когда сойдёт снег…
Военному инженеру явно не хватает опыта общения с эмпатами, Туран старательно записывает слова капитана Язефа в блокнот. В словах хозяина кабинета правда мешается с домыслом едва ли не наполовину. Больше всего инженеру хочется выставить незваного визитёра в коридор, да ещё и дверью громогласно хлопнуть. Только не получится, Туран про себя улыбнулся. Беседа продлится ровно столько, сколько нужно. Хотя всё равно жаль – свободный рассказ упорно не клеится.
– Хорошо, – Туран поднял глаза на капитана Язефа, – давайте разберёмся с «проклятием нишранов».
– Я понятия не имею, как это пресловутое проклятие могло убить подполковника Ксижена.
Внутренне капитан Язеф тут же собрался и напрягся, словно ему не посчастливилось в тёмном переулке наткнуться на банду уличных грабителей. Туран едва не прикусил нижнюю губу. Подобная эмоциональная вспышка – очень плохой знак. Впрочем, увы, каждому человеку есть что скрывать. Собственные впечатления как эмпата заносить в официальный протокол запрещено, а вот в личный блокнот – можно и нужно.
– До подполковника Ксижена мы ещё дойдём, – Туран вновь склонился над блокнотом, карандаш быстро чиркнул пару фраз, – а пока меня интересуют два эпизода: взорванное капище и несчастный случай в кессоне №2.
И вновь по эмоциональному фону капитана Язефа прокатилось хорошо знакомое облегчение. О чём, о чём, а о «проклятии нишранов» хозяин кабинета готов говорить много и охотно.
– Вы знаете, почему мост через Витаку было решено построить именно здесь, в Ничеево? – капитан Язев откинулся на спинку стула.
– Да, я слышал об этом: – Туран тряхнул карандашом, – здесь ближайшее от Снорка удобное место для строительства переправы. Там, ниже по течению, Витака широко разливается, выше – скалистые берега. Здесь ещё нишраны переправлялись и всё такое.
