С огненным шаром в руке я влетела в комнату и увидела низенького тощего школяра лет двенадцати-тринадцати, который с остервенением раз за разом бил кинжалом лежащего на кровати Ника. Тот даже не шевелился, и я поняла, что опоздала. Хотела метнуть в убийцу шар, но мою руку перехватили сзади.
— Алиса, не мешай резвиться благородному лорду, — со смешинкой в голосе сказал Ник. — Странно, но это, похоже, и есть убийца Эльзы. Видишь, как умело орудует кинжалом?
— Живой! — от облегчения я в голос заревела и попыталась на радостях обнять воскресшего и прижаться к его груди, но он отпрыгнул на шаг назад.
— Вовсе не возражаю против твоих объятий, но только сначала шар погаси, ладно?
Я поперхнулась слезами и резко перестала плакать. Мне пришла в голову ужасная мысль. Ник здесь, тогда кто в его кровати? Гизела? Другая непристойная девица? А может, сама леди магистр рисования и живописи? И вдруг этот задохлик её до сих пор не убил?
Огненный шар сам рванулся из моей ладони и, обогнув по дуге школяра с кинжалом, врезался в кровать. Постель вспыхнула, да что там постель, уверена, даже гранит расплавился бы, столько ненависти у меня выплеснулось энергией огненной стихии. Перепуганный мальчишка отпрянул от раскалённой кровати, и уже на втором шагу наткнулся спиной на Ника. Тот правой рукой отобрал у него кинжал, а двумя пальцами левой схватил сзади за шею.
— Слышь, недомерок, одна, даже самая что ни есть крохотная магическая пакость с твоей стороны — и ты труп, — пригрозил Ник и слегка сжал пальцы, школяр испуганно пискнул и закатил глаза. — А к тебе, Алиса, у меня два вопроса: зачем ты пыталась убить это малолетнее недоразумение, и как умудрилась промахнуться?
— Я перепугалась, — пришлось соврать, хорошо, что Ник не умеет распознавать ложь. — А на кровати никого нет!
— А кто там, по-твоему, должен быть, раз я здесь? Дочь вождя варваров? Ладно, пока второй отдыхает в коридоре, давай допросим эту жертву нехватки продовольствия. Ну, полудурок, говори. Ты убил Эльзу?
— Я не собираюсь отвечать на вопросы вонючего простолюдина! — испуганно пропищал мальчишка.
— Не смошенничать ли нам? — задумчиво произнёс Ник. — Этот хамоватый кретин размахивал тут кинжалом, как заправский разбойник, тому есть два свидетеля, даже три, если считать его сообщника. Если я сейчас сверну ему шею, это будет типичнейшая самооборона, и ни один сыщик не сможет доказать, что малолетний покойник не убивал Эльзу.
— Мой отец — барон, он умеет обращаться с чернью! Привяжет за ноги сразу к двум лошадям, и они тебя разорвут на две половинки! — стуча зубами от страха, мальчишка попытался пригрозить. — Отпусти меня немедленно, слышишь?
— Похоже, малыш согласен, что его смерть — лучший выход для всех, и для него тоже.
— Не верю, что он убил Эльзу, но ты прав — это лучший выход, — согласилась я.
Ник раздумывал, и я видела, как подрагивают мышцы на его руке, сжимающей тоненькую цыплячью шею. Наконец, он принял решение.
— Мне не по нраву убивать детей, даже такую ошибку природы. Но дело не в этом. Нам нужен настоящий убийца Эльзы, а не кто попало.
— Уверен?
— Да. Потом объясню. Допроси его ты, раз он передо мной строит благородного лорда.
Я не понимала, почему он отказался от великолепной идеи, которую сам же и выдвинул. Но от меня ничего не зависело — только Ник мог убить мальчишку так, чтобы все посчитали это самозащитой. Ладно, допрос, значит, допрос.
— Я так поняла, с Ником ты говорить не хочешь, потому что он вонючий простолюдин, — обратилась я к нашему трясущемуся пленнику. — А на вопросы вонючей леди ответишь?
— Ненавижу женщин! Всё зло от вас! — такой я получила ответ.
— Похоже, у парнишки огромные проблемы в семье, — хмыкнул Ник. — Мать и сёстры источают зло в огромных количествах. Но нас это не касается. Пусть себе и дальше источают. Сможешь заставить его говорить по делу?
— Конечно, — улыбнулась я. — К тем, кто не желает отвечать на вопросы, нужно всего-навсего применить пытки. Я видела, как это делает мама, это совсем не сложно. Уверена, что и меня тоже получится, — я взяла у Ника кинжал, поднесла его кончик к глазу мальчишки, уткнула свой взгляд в лезвие, и оно почти мгновенно раскалилось докрасна, опалив ему ресницы. — Два глаза — это для некоторых слишком много, — я ещё раз улыбнулась и хищно облизнула губы, подражая маме.
— Нет! — заорал сын барона. — Не надо! Убери! Я всё скажу!
— Ладно, говори, — я чуть-чуть отодвинула кончик лезвия от его глаза. — Ты убил Эльзу?
— Нет! Зачем мне её убивать?
— Может, потому, что всё зло от женщин, и ты попытался избавить мир от частички зла?
— Я её не убивал!
— А зачем тыкал кинжалом в постель?
— Я думал, там он, этот мерзкий простолюдин! Он — колдун-чернокнижник!
— Нет никаких чернокнижников, это суеверие.
— Есть! Ты слышала когда-нибудь о стальных крысах?
— Нет.
— А вот он вызвал из какого-то мира стальную крысу, и натравил на моего наставника! Это что, скажешь, суеверие, да? И после этого он не чернокнижник?
— Можешь связать его как-нибудь магически? — спросил у меня Ник.
— Нет. Я сейчас почти ничего из магии не могу. Все силы потратила.
— Ладно, тогда придётся взять его чуть иначе, — он отпустил шею мальчишки, но схватил за волосы. — Пошли, благородный юноша, заткнём пасть твоему дружку, а то его стоны всем уже изрядно надоели.
Только теперь я рассмотрела лежащего в коридоре мужчину. Это оказался магистр гимнастики. Увидела и стальную крысу, сомкнувшую свои мощные зубы на его ноге. Ник передал мне нашего пленника, а сам наклонился к магистру и раздвинул её окровавленные челюсти. Крыса оказалась у него в руках. Впрочем, теперь я видела, что это никакая не крыса. Стальные челюсти с пружиной, и ничего больше.
— Артефакт Иного мира, — пояснил мне Ник. — Называется «капкан».
— У тебя в сумках такого не было, — вспомнила я.
— Не было. Несколько полезных штук я спрятал в тайнике внутри седла. Зачем, думаешь, я тащил его в комнату? Как напоминание о болях в заднице?
— Отпустите мальчика, — попросил магистр гимнастики, который без стальной крысы перестал кричать и даже стонать. — Он ни в чём не виноват. Мы просто хотели поговорить с Николасом, и всё.
— Врёшь, — устало заявила я.
— Что тут происходит? — строго поинтересовался появившийся главный магистр.
Он ещё не успел договорить, а из комнат повыскакивали школяры. Им тоже было интересно, что происходит, но без главы школы они боялись попасть в гущу чужой схватки, а вот при нём чувствовали себя в безопасности.
