— Хочу, конечно, — опять сказала она быстрее, чем мозг включился и завопил об осторожности.
— Отлично. Ваше мнение, как оказалось, очень помогает. Только ехать далеко, поэтому ждем вас в гараже без четверти шесть. Сможете?
— Наверное… смогу. Сейчас организую сотрудников и смогу.
— Вот и хорошо, — улыбка в его голосе слышалась очень отчетливо. — И отец Варфоломей рассказал мне про ваш вчерашний визит на чердак. Вы снова увидели то, что другим не под силу.
— Это все не абсолютно, монсеньор. Это некоторые мои предположения. Но если они подтвердятся еще и неопровержимыми фактами, тогда я буду очень рада.
— Я надеюсь, что факты не заставят себя долго ждать. До встречи, Элоиза.
— До встречи.
3.11 Те, кто сидит в кустах
* 35 *
В итоге Элоиза успела прибежать в гараж в последний момент и не успела зайти переодеться, так что отправилась, как была — в деловом костюме из жакета и юбки, в белой блузке, шелковом шарфике, тонких чулках и на высоченных шпильках. И всю дорогу до гаража надеялась, что ее не прогонят обратно, увидев, во что она одета.
Не прогнали. Поулыбались, поприветствовали, затем Себастьен усадил ее в машину, сам сел рядом. За водителя снова был Карло, а рядом с ним уселся Лодовико. Следом из гаража поехала еще одна машина.
— Дон Лодовико, я вижу, вы в добром здравии? — спросила она.
— Да, вашими стараниями, — Лодовико повернулся и слегка поклонился.
— Скажите, дону Карло не удалось заманить вас на чердак? Он вчера очень этого хотел.
— Да удалось, — хмыкнул он, — заставили какую-то статую снимать.
— О, статую! Скажите, а почему именно ее? Отец Варфоломей объяснил что-нибудь?
— Нет. Сказал, что она вам как-то там показалась, эта статуя, я не понял. Я, правда, в долгу не остался, заставил их утащить эту статую с чердака, там же темно, как в за… простите, донна Элоиза, темно, в общем, свет вообще никакой. Она теперь у Варфоломея в приемной стоит, и он на нее любуется, — усмехнулся Лодовико.
— Она красивая, — пожала плечами Элоиза. — Отец Варфоломей ничего не узнал об авторе?
— Нет ещё, — ответил Себастьен. — Зато наш Лодовико узнал кое-что о Моллини.
— Что именно? — встрепенулась она.
— Ну… — тот пожал плечами, — я узнал, откуда он взял свою охрану. Да не берите в голову, так, отребье всякое. Но по сути именно через них окольными путями узнали, что Моллини ищет кого-нибудь, знающегося со сверхъестественными силами. Ну и еще Ланцо регулярно читает его почту — по почте он тоже ищет, только уже среди более цивилизованной публики. Сегодня же ему обещана встреча с неким могущественным человеком, только почему-то на лавочке в парке.
— Могущественный человек не горит желанием приводить Моллини к себе домой? — подняла брови Элоиза.
— Да я не удивлюсь, если там и дома в нормальном смысле слова нет, — хмыкнул Лодовико. — В общем, в девятнадцать тридцать, на лавке под деревом. Мы провели разведку, рядом с той лавкой довольно густые кусты, можно засесть в них и послушать, о чем будут говорить. Вообще, Себастьяно, дурь это всё. Говорил уже и еще раз скажу. Нужно было отправить двух человек, ну трех, если тебе кажется мало. С диктофоном. Всё бы записали и этого достаточно.
— Ты же понимаешь, что у меня зуд. Мстительный и детективный, — ответил Марни. — Хочу послушать сам и чтобы Элоиза послушала тоже, её советы в этом деле оказываются весьма ценными.
— Как знаешь, конечно… но как бы опять чего не вышло.
— Ты что-нибудь видел? Во сне, наяву? — быстро спросил Марни.
— Ничего. Но ведь выйти-то может и не со мной, правда?
Элоиза прислушалась к внутренним ощущениям. В большинстве спорных случаев интуиция ее не подводила, более того, все случавшиеся с ней в разное время крупные неприятности можно было предугадать, если бы она более внимательно относилась к ощущениям определенного рода. Сейчас же она не могла вычленить ничего особенного — так, разве что легкое беспокойство. И колени вдруг зачесались. Оба разом. Она расслабилась, сделала несколько глубоких медленных вдохов… ничего. Ну и ладно.
И дальше уже по делу не было сказано ни слова, а мужчины взялись обсуждать победную стратегию в какой-то игре, в которую играли все трое и в которой собирались вечером по возвращению кому-то что-то показать. Вероятно, то место, где раки зимуют.
* 36 *
Машина остановилась у ворот парка, Марни выскочил сам, потом открыл дверь и пригласил выйти Элоизу. Лодовико и Карло тоже вышли, оглядывались и присматривались. Следом подъехала вторая машина, из нее выбрались Лука, Гвидо, Альберто и Франко. Видимо, двух последних взяли с собой в награду за качественную охрану чердака.
Пока они ехали, ощутимо стемнело.
— Здесь ничего не оставляем, нечего сверкать незнакомыми местным дорогими машинами, — покачал головой Лодовико. — Лука, Гвидо, отгоните-ка… а что у нас здесь рядом есть?
— База-одиннадцать есть, как раз на противоположной стороне парка, — хмыкнул Гвидо. — Но там дворик крошечный, две машины не поставишь.
— Ставь одну, — хмуро сказал Лодовико. — Рядом есть клуб какой-нибудь или ресторан?
— Шеф, вы чего? В этом районе клуб или ресторан? Возле которого нашу машину никто не заметит? Ага, три раза. Только забегаловки, куда на мотоциклах ездят, — возразил Альберто.
— Ну тогда ставь возле базы на улице, — вздохнул Лодовико. — Нужно же нам будет отсюда убраться как-то!
— Нет, все проще. Мы наблюдаем встречу, потом уходим на базу, а оттуда звоним домой, и за нами приезжают, — распорядился Марни.
— Ладно, пусть так. Тогда Лука и Гвидо — с машинами домой, Франко — на базу, там посмотри, чтобы хоть поесть было что, когда придем, Берто — прогуливаешься между нашими кустами и выходом из парка в сторону базы и обратно, смотришь обстановку. В интернете не виснуть, в игры не играть, быть на связи ежесекундно. Всем ясно?
Подчиненные подтвердили, что да, ясно.
— А мы пошли прятаться в кусты, — Карло сделал страшные глаза. — Донна Эла, вам доводилось прятаться в кустах?
— Не поверите — да. В детстве мне чего только делать не доводилось. В кустах сидеть — тоже. Я только не могла предположить, что во взрослом возрасте мне придется делать то же самое. Хотя, с вами поведёшься — чем только не займёшься…
— Не расстраивайтесь, донна Эла, у нас есть плед, — и Карло на самом деле продемонстрировал пушистый плед в клеточку.
Асфальтированная освещенная дорожка сменилась темной тропинкой, тропинка привела к зарослям. Пришлось немного подстроить зрение, а то вообще ничего не было видно. Элоиза осознавала, что останься она одна — в жизни отсюда до утра не выберется. Глупости какие — на ночь глядя ехать на окраину, тащиться в малоосвещенный парк, шастать там по кустам… кто бы знал, какие бонусы дает работа аналитика.
Первым в кусты проник Карло, за ним Себастьен. Он придержал ветки и за руку завел Элоизу внутрь. Там уже лежал на траве тот самый плед, её аккуратно усадили и показали, куда смотреть. На самом деле, метрах в полутора от их кустов у дорожки стояла скамейка, а возле нее фонарь. Очень удобно — тех, кто на скамейке, будет видно, а что там в кустах — пойди разбери.
Лодовико забрался к ним минут через пять.
— Подъезжает, — он пристроился на краю пледа и стал по-деловому ковырять дырку в ветках, чтобы было удобнее смотреть.
Элоиза оглядела их компанию и посмеялась про себя — картинка та ещё. Три мужика и одна дура в офисных костюмах сидят на пледе в кустах. Обхохочешься.
Сначала до скамейки добрались охранники — видимо, те самые, для которых у Лодовико не нашлось ни одного доброго слова. Их было трое, они обошли скамейку по периметру… Элоиза сосредоточилась, и распространила на всю группу деревьев отчетливую мысль о том, что здесь никого нет и быть не может, и смотреть здесь тоже нечего. В итоге к их кустам никто не подошел.
Затем появился Моллини. Элоиза навострила уши, а потом и все остальные органы чувств. Да, она его видела пару-тройку раз, мельком, и плохо запомнила, но сейчас опознала и обратила внимание на всякие мелкие подробности — как дышит, как говорит, как нервничает, а он был изрядно взвинчен. Видимо, никогда в жизни не встречался по ночам со странными людьми.
