Клянусь, мне захотелось ударить ее наотмашь, чтобы разом выбить эту дурь из головы.
– Ваша подруга умерла, а вы…
Амарэ пожала плечами.
– Но она ведь должна была умереть, так какая же разница, кто ее убил? Иллис пошла против воли небес, хотела попрать высшие законы жизни… Ее смерть – всего лишь расплата за совершенное.
Да уж, вот она тебе и скорбь по убитой подруге… Почти то же самое вчера говорил мне и сам лорда Лилэн. Практически слово в слово.
– У меня стойкое ощущение, что вы сумасшедшая, – доверительно сообщила я эльфийке, ожидая чего угодно, вплоть до скандала и требований немедленно удалиться. – И зачем вам разузнавать о судьбе Сандерса? Если вы, разумеется, не сами убили его.
– Просто я говорю как летописец. Я пишу историю, чтобы она навсегда осталась в памяти нашего народа. Этот молодой человек, Сандерс… Так уж вышло, что мне придется упомянуть его в хрониках, вот и приходится следить за всем, инспектор. Летописец обязан знать всю историю, не так ли?
Как я умудрилась поставить злосчастную чашку на стол, а не расколотить ее об пол, сама не поняла, но все же мне действительно удалось удержать себя от порчи чужого имущества.
– Я пишу отчеты в уголовном деле, которое навсегда останется в памяти моего начальства! – взорвалась я. – И мне, черт бы вас побрал, нужны внятные показания вменяемых свидетелей!
Амарэ Тэлис рассмеялась и пожала плечами.
– Увы, человеческие понятия о вашей пресловутой «нормальности» сложно применить в отношении нашего народа. Мы – иные, мы мыслим не так, как вы… Поэтому не желаем, чтобы ваша человеческая справедливость становилась мерилом наших жизней и смертей, – мягко говорила эльфийка, заглядывая мне в глаза. – Я знаю, что вам сложно… Но попробуйте понять, инспектор Джексон, ведь удалось же профессору Моргану понять…
Морган… Значит, о нем-то Тэлис точно наслышана.
– Стоп! Давайте теперь обсудим нечто конкретное. Например, профессора Моргана. Вы знали его лично?
Эльфийка досадливо поморщилась и ответила:
– Лично встречаться не довелось. Все же он был некромагом, служил темным силам… Я не осмелилась, недостаточно сильна духом… Лорд Лилэн знал его хорошо, и мне приходилось записывать с его слов.
Еще лучше. Теперь материалы по моему делу содержатся в летописях остроухих.
– И что же вы записали со слов лорда Лилэна?
Я уже готова была смириться с тем, что уйду, не узнав ничего полезного.
Однако эльфийка встала, отошла к окну и начала говорить…
– Человеческий темный маг из рода Морган узнал о том, как одолеть саму смерть. И эльфийская целительница Иллис из рода Лилэн, что помогала ему, просила поделиться с ней тайной. Однако маг колебался, ибо цена за возвращение из-за грани оказалась настолько ужасна, что он не смел открыть никому знание… Он ответил отказом целительнице и понял: его грех перед миром так велик, что только смерть сможет искупить вину. Так темный маг сам стал себе и судьей, и палачом.
Одна и та же история…
– И какова же цена? Чем приходится заплатить за то, чтобы вернуть умершего назад, в мир живых?
Эльфийка обернулась ко мне и уставилась прямо в глаза, не моргая.
– Мой народ верит, что все в мире находится в равновесии… И если хочешь что-то получить, плата должна быть равноценной.
Равноценная плата… Все так просто и действительно жутко… Стоило догадаться с самого начала, чего мог настолько сильно испугаться некромаг, что предпочел смерть. Жизнь за жизнь, только эта плата могла быть равноценной для такого обмена.
Злиться на лорда Лилэна так же сильно, как и прежде, уже не выходило. У него имелась чертовски веская причина не откровенничать даже перед полицией. Тем более эльф наверняка разузнал обо мне, он просто не мог не сделать этого… Значит, ему, скорее всего, было известно о моих убитых родителях и том, что мне есть кого возвращать с того света.
Огромный соблазн – вернуть тех, кого потеряла навсегда… Огромный, неодолимый… Снова посмотреть в глаза маме, почувствовать, как отец гладит меня по голове.
Вот только как бы велика ни была моя скорбь, как бы ни задыхалась я от одиночества в своем мрачном доме, я не готова была жертвовать чужими жизнями, чтобы вернуть свою семью. Потому что это просто… просто несправедливо.
– Понятно… – кивнула я с тяжелым вздохом.
Думаю, найдутся и те, кто легко закроет глаза на такие жертвы.
– Лорд наверняка будет в еще большем гневе, узнав, что я вам рассказала, – тихо произнесла эльфийка, накручивая на палец прядь. – Но от этого все равно не будет большого вреда…
Странные слова…
– Вы так уверены в моем благородстве? – недоуменно переспросила я летописца.
Девушка покачала головой.
– Вовсе нет… Я так уверена, что вы вскорости умрете, инспектор Джексон, – пропела она. – Натворить что-то вы попросту не успеете, даже если захотите. На вас смотрит смерть, и скоро вы уйдете из этого мира.
Казалось, время замерло… Я не могла пошевелиться, не могла сказать ни единого слова, просто смотрела на Амарэ Тэлис и силилась просто уложить в голове ее слова. Я скоро умру? Что за бред?..
Логика подсказывала, что шансы умереть у меня сейчас действительно велики как никогда… Но ведь это вероятность, в то время как эльфийка словно приговор зачитывала… Для нее моя гибель была неоспоримым фактом.
– С чего вы взяли? – спросила я у Амарэ.
Та со вздохом развела руками.
– Я летописец… Это тоже своеобразная магия. Порой мы просто видим что-то, скрытое от чужих глаз. Мне удалось увидеть знаки смерти и на лице Иллис… Но лорд разгневался, когда я сказала ему, и повелел мне не показываться на глаза. Он все равно любил мою подругу, пусть и знал, во что она решила ввязаться… Гордыня Иллис оказалась слишком велика… Я всегда знала, что именно это погубит ее… Как и сейчас знаю, что вы одной ногой в могиле.
Что я могла ответить ей? Разве что рассмеяться… Так я и поступила.
– Где я могу прочесть вашу летопись? – решительно спросила я у эльфийки, когда удалось взять себя в руки. Если она не хочет мне ничего толком рассказывать, то почему бы не прочесть обо всем самой?
Амарэ посмотрела на меня вроде бы с насмешкой и сообщила:
– Летописи хранятся у лорда Лилэна. И, если вы не в курсе, они не на всеобщем обозрении.
Ксенофобия во мне росла с каждой секундой. Почему эльфы вообще решили, будто они должны жить на нашей территории, но при этом иметь какие-то привилегии?
– Замечательно, – подвела я неутешительный итог. – Просто замечательно. Вы знаете, кто именно преступник, но изо всех сил покрываете его. Вообще, хорошо бы посадить всю вашу шайку на пару-другую лет. Нивлдинас – это человеческий город, в нем действуют наши законы! Наши, а не эльфийские! И если инспектор полиции говорит, что нужно дать полные и правдивые показания – значит, говорить вы обязаны все и без утайки!
