будет карать страшно».
Ты смотришь на учебник истории, и строчки расплываются перед глазами.
Ты плачешь?
Да, ты плачешь.
Ты питаешься силой боли и смерти. Ты некромант, тварь черной магии, и тебя покарает Совет. Сюзерен тебе ничего не дозволял, и не дозволит никогда, потому что ты – выродок.
Но почему ты?
Откуда это у тебя?
Бог наказал за непослушание?
Или это награда?
За что тебя награждать? Ведь ничего не сделано, слишком мало тебе лет…
На будущее?
Кто знает…
Но ты теперь будешь еще осторожнее. Тебе не нужно наказание Совета. Это останется твоей тайной.
Вот только тебе теперь нужно как-то научиться этим управлять. Иначе…
Очень хочется жить.
Некромантов жгут на кострах. Теперь в каждой печке тебе будет мерещиться помост, на котором…
Нет. Не думай. Ты справишься. Давай, подойди к огню, там нет ничего страшного, согрейся!
Ты ворошишь поленья в камине. Сыплются искры, жар бросается тебе в лицо, и ты понимаешь, что в них нет ничего страшного. Ты убеждаешь себя, ты веришь – все будет хорошо. Просто нужно быть умнее. Хитрее. Скрываться, молчать и учиться управлять нежданным проклятием.
Или даром? Вдруг это способ стать сильнее, и все, кто тебя обижал, не ценил, издевался, теперь ответят за все?
Обязательно ответят.
Корчась от боли у твоих ног.
* * *
Выйдя от шефа, Виктор уселся в кабинете писать бумажки и ждать Анну.
Сложность процедур опроса свидетелей по этому делу Виктора слегка раздражала. То ли дело расследовать преступления среди «простых»! Какого-нибудь булочника-кондитера можно допросить в любой момент, когда того пожелает следователь. Можно и к купцу заявиться, когда захочется. Но чтобы члену дипломатической делегации «задать несколько вопросов»…
Эта фраза прозвучала в голове Виктора голосом фрайин Ингрид. Тут же вспомнился ее смех и мгновенно – пробирающий до костей взгляд, от которого было так трудно оторваться.
Виктор мысленно выругался.
Еще не хватало – увидеть в фрайин не только фигуранта по делу. Бред какой! Непрофессионализм во все поля!
Виктор считал, что прекрасно понимает, что происходит. Фрайин Ингрид была дамой из его прежней жизни, к которой бывший рыцарь, что греха таить, втайне мечтал вернуться.
А тут – в один день! – и княжеский замок, и отношение не «эй, следак!», а «господин фон Берген», и – она. Очаровательная, умная, доброжелательная, и эти духи…
«Да черт тебя дери! – одернул себя Виктор. – Какие тебе, следак облезлый, духи? Ты просто повелся на призрак прошлого!»
«Своя стая». Доведись ему поговорить с Миланой, младшей дочерью князя Гнездовского, результат был бы, скорее всего, тот же самый. По крайней мере, Виктору хотелось так думать.
Это тебе не простушки-официантки из любимого кабачка и не милашка-швея, к которой он, бывало, заходил в гости. Правда, после появления милашки у Виктора дома и прозрачных намеков на то, что холостяцкой берлоге следователя нужна женская рука, он внезапно оказался по самые уши загружен работой. Так что встречи прекратились, несмотря на всю их приятность.
Представить фрайин Ингрид у себя в гостях было невозможно, но… она бы точно из вежливости не заметила пыль на полках. И с ней явно есть о чем поговорить, кроме цен на рынке и козней товарок по швейной мастерской. И… Сравнивая ленточки, он ведь смотрел не только на ее прическу, а нынче в моде открытые платья.
Чтобы избавиться от образа недавно увиденного (и фантазий, чтоб им пусто было!), Виктору хотелось побиться головой о сейф с делами. Он мысленно плюнул, еще раз обозвал себя идиотом, постарался – для контраста – подумать о магичке, которая уж точно не могла вызвать никаких игривых мыслей.
Не помогло.
«Поддаться, что ли, чарам официантки? – вздохнул про себя Виктор. – Может, все дело в том, что швею ты отшил (да, давай, придумывай каламбуры, неудачник!) уже неделю назад, и с тех пор у тебя никого не было?»
Так и не приняв никакого эпохального решения, – а что тут решишь? – Виктор устроился на скрипящем стуле и начал составлять запросы на разрешение поговорить с участниками «коллегии адъютантов», как ее метко назвал секретарь Олег.
Допросить подданного другого государства, находящегося в Гнездовском княжестве по приглашению князя и обладающего дипломатическим иммунитетом, можно только с позволения его сюзерена. В противном случае любая информация не будет иметь юридической силы, и даже школяр, учащийся на адвоката, развалит дело в суде как карточный домик.
«В связи с проведением расследования прошу разрешить допрос свидетеля…»
Еще один запрос он составил в академию Дракенберга. Его интересовал список практикующих магов-некромантов Заозерья. Не то чтобы он не поверил эксперту Мальцевой, что маг с образованием убивал бы иначе – но мало ли? Стоит отработать эту версию. Вряд ли список будет длинным, некроманты большая редкость. И любой из них может изобразить дилетанта. Так часто делают взломщики: аккуратно вскрывают замок, а потом ковыряются в нем какой-нибудь жуткой дрянью, чтобы у стражи возникло резонное подозрение, что работал новичок-неумеха, которому просто повезло.
Так чем некроманты хуже?
В моральные качества магов Виктор верил примерно так же, как в порядочность любых других людей – то есть не верил совсем. И если у нас тут заказ на запугивание Альграда, нанять дипломированного специалиста – вполне логичный шаг.
Виктор аккуратно сложил бумаги в новенький скрипящий кожаный портфель, который ему выдали вместе с нашивками следователя. Магичка все еще задерживалась, так что он решил пока что заняться самообразованием – почитать «Vis Magos», полученную от шефа.
Начал, естественно, с главы «Некромантия».
Мельком пробежав глазами рассуждения на тему «некротической энергии» и способов ее получения (тут даже навидавшемуся всякого следователю снова стало противно), он подробно остановился на разделе о возможностях некромантов.
Оказывается, черные маги могут не только убивать и проклинать. От них в следственном деле может быть масса пользы.
Например, некромант может поднять и расспросить труп.
Виктор представил, как было бы здорово использовать таланты госпожи Мальцевой по полной программе.
Это же просто праздник – приходит маг в морг, поднимает труп и интересуется:
– Кто ж тебя, болезный, зарезал?
Зомбяк рычит, дергается, но магический поводок крепко его держит, и трупу ничего не остается, кроме как прохрипеть:
– Санька Лысый меня ножиком ткнул! Знал, паскудник, что я хабар взял, позарился на дармовщинку и влепил под ребра, чтоб ему пусто было! Это на Стрижовке было, у него там баба в пятом доме живет. Санька точно сейчас у нее квартирует, пересидеть хочет, пока вы за ним по всему Гнездовску мотаетесь.
