открытый для посетителей. Выходившая парочка громко возмущалась «спекулянтскими» ценами.
Егор намеревался расплатиться, а потом набрать Инге на рабочий — поблагодарить и пригласить встретиться. Вышло немного иначе.
— Зинаида Прокофьевна у себя! — продавщица кивнула в сторону подсобки.
Он направился туда, потом замедлил шаги и остановился в метре от неприкрытой двери, заслышав разговор.
— С огнём шутишь, Ингочка! — вещала голд-мадам материнским тоном. — Узнает Евгений Михайлович, что привела ко мне хахаля своего молодого и одеваешь его по скидке, устроит тебе!
— Я же едва терплю его, Прокофьевна! Дни считаю до первого февраля. Кроме его липких лап — никакой личной жизни. А тут этот паренёк подвернулся. Не из наших, не из торговли — пусть. Не робкий, пробивной. Вырастет по комсомольской или по партийной линии. А если по юридической — тоже прекрасно. За словом в карман не лезет. И на меня запал — сразу видно. Мне двадцать два скоро, мама в этом возрасте уже второго ребёнка родила. От мужа я ушла через месяц, с Бекетовым скоро прощаюсь, надо однажды решиться на серьёзное. Век наш бабий — короткий.
— Ой, рискуешь…
— Так я по-честному. До февраля и увольнения ни-ни. Пусть Егор ухаживает, думает — я не такая…
— Я жду трамвая, — подхватила Прокофьевна. — Ладно уж. Сделаю скидку твоему симпатичному оборвышу, прикрою. Будешь должна!
Если поймёт, что подслушал — всё осложнится, отчего Егор счёл за лучшее попятиться, затем шумно подался к каморке, встретившись с секретаршей Бекетова в двери — практически интимно-близко.
— Чрезвычайно вам благодарен, Инга Павловна. Без вас никогда бы не узнал, что есть такая замечательная точка. Дорого здесь, но оно того стоит.
— Для вас будет небольшая скидка, — она шутливо ткнула когтем в злополучное пальто. — Прощайте, Егор.
Стоило немедленно спросить её телефон? Но не двух же метрах от золотоносной… Ладно, пусть поволнуется на тему «позвоню — не позвоню», прикинул студент, шагнув внутрь.
«Небольшая скидка» оказалась царской. За куртку и бананы он отдал сто восемьдесят рублей вместо трёхсот двадцати.
— Скажите спасибо Инге Павловне! — сверкнула жёлтой фиксой заведующая. — Но только не попадайтесь на глаза нашему директору Бекетову.
— Даже и в мыслях не держал. А в чём дело?
— Бекетов — собственник. Каждый год меняет секретаршу и терпеть не может, когда около его красоток трутся парни моложе. А как жену потерял и сам едва не погиб, совсем бешеный стал… Если вздумаешь спасибо сказать, то звони в приёмную, сам не ходи.
Торговка прямо намекала: дерзай, у тебя все шансы, оборвыш.
Поблагодарив её, Егор взял яркие пакеты и отправился к троллейбусной остановке. Когда «Верас» скрылся из виду, с облегчением запихал пальто в мусорный контейнер, надев удобную куртку. Надо бы, конечно, позвонить Лёхе, порадовать, что ночная диверсия под капотом «Жигулей» оправдалась на все сто. Но для начала требовалось доложиться Сазонову.
[1] Родился Бог-сын в Вифлееме (польск.) — строчка из рождественской песни.
Первым делом подполковник вызвал кого-то из молодых офицеров.
— Ты разбираешься. Оцени качество и происхождение.
Мужчина в аккуратном гражданском костюме-тройке извлёк из пакета джинсы, помял в руках, рассмотрел замки, заклёпки и строчки.
— Хорошее качество. Не армянская подделка. Но и не Польша. Лейбочка «Монтана» оттиснута на коже и пришита, а не металлическая на клёпке. Почти уверен — Грузия. За сколько взяли?
— Подарок от девушки, — не стал откровенничать Егор. — Куртку не посмотрите? Этикетки, к сожалению, только что выбросил.
— Тоже не дешёвка, — с ходу определил тот. — Но и не уникальна. Такие и в России могут пошить. Вот куртки из лайки точно надо брать Грузию. Дорогие, зараза, от трёхсот пятидесяти.
— Спасибо, — отпустил его Сазонов. Когда младший гэбист вышел, одобрительно сказал Егору: — Вижу, время и деньги использовал с толком. Хотя бы сам прибарахлился.
— Пока только поверху зацепил. Но сразу очевидно: там оборачивается сплошной левак. Бригада ОБХСС могла бы накрыть это гнездо, изъять приходные документы, сделать переучёт, мало бы не показалось.
— И потом получить по шапке от горкомовского и обкомовского начальства, чьи жёны одеваются в «Верасе», не довольствуясь «Берёзкой» и другими спецмагазинами… Егор, как ты не поймёшь, гниль в МВД исходит с головы — от министра Щёлокова.
— А вы? Не можете навести порядок?
— Что — мы? Наше управление уполномочено заниматься только валютными операциями в крупных размерах. Пойми, в КГБ БССР нет структуры, отвечающей ни за борьбу с террористами, ни с экономическими преступлениями. Экономика отдана ОБХССникам, сам видишь, с каким результатом. А террористов в Белоруссии нет. И мы, и «пятак» твоего прежнего куратора Образцова ориентированы на шпионаж и на идеологические диверсии. Как только окончательно выяснится, что политического следа в том взрыве нет, мы отойдём в сторону, прокуратура замылит дело окончательно. Поэтому твои бытовые версии так интересны. Хотя бы как основание нам не вмешиваться.
— Их всё больше, Виктор Васильевич. Если не убить, то припугнуть Бекетова могли поставщики. Те же грузины — всё ли хорошо у «Вераса» с расчётами за товар? И с тёлками Бекетова надо проверить. Он меняет секретаршу раз в год, одевает её как куклу, даёт служебное авто в пользование. Надоела — следующую. А женщины, которых имеют на работе, вдруг захотят претензии выкатить. Как удобно, когда овдовел, заявить: ты меня год матросил, теперь свободен, жениться не хошь?
— Прямо шекспировские страсти.
— Вы бы видели заведующую комиссионкой. Золотом увешана как ёлочная игрушка шарами. Там крутятся серьёзные деньги. И взять за яйца управляющего денежными потоками — дело выгодное, заманчивое.
Взвесив предположение, Сазонов пришёл к логичному заключению:
— Тогда самая вероятная злоумышленница — эта ваша Инга.
— Она клялась в кабинете заведующей, что ей до смерти надоели липкие лапы Бекетова, она спит и видит окончание контракта. Но могла и наврать. Не знаю наверняка, но учту при следующей встрече, что она — предполагаемая убийца.
— Когда же встреча?
— Сейчас от вас наберу и попробую договориться. И, кстати, про билеты на Сатиру — на завтра или послезавтра возможно?
— Что же не сегодня?
— Давно вы, Виктор Васильевич, за девушками не ухаживали, — нагловато улыбнулся Егор. — Спешка вредна. Вот смотрите. Я куртку с джинсами выкупил, сразу к Инге не побежал. С вами пообщались. Часа полтора прошло. Теперь самое время. Позже нельзя — приедет её
