Гулкий голос гонга привлёк внимание других работников лаборатории, вот только они послушали и вернулись к своим делам. А Мишель взял молоток и начал долбить какой-то камушек. Приглядевшись, я понял, что это и есть тот самый красный уголь. Во всяком случае, чем-то ещё это быть не может.
Тёмно-красный с чёрными прожилками, даже при небольших размерах от камушка просто прёт ощущением тяжести и тверди. Но на деле уголь раскалывается довольно послушно. Нескольких ударов хватило, чтобы изрядно его перемолоть. Мишель строго изучил крошку и ещё немного растолок её. В результате ему пришлось неуклюже орудовать пальцами в толстых перчатках, чтобы взять крошечный кусочек, размером с семечку.
Затем алхимик направился к двери, позволяющей пройти в застеклённую секцию.
- Совсем мало взял, - задумчиво проронил Креже не без затеи поддеть Пито.
- Всё увидите.
Вытянутый товарищ коротышки пожал плечами. Я же против воли подошёл поближе к стеклу. Мишель уже открыл тяжёлую дверь и застыл перед ней, обернувшись к Пито. Джакомо толкнул Креже в бедро локтём, и дал знак алхимику. Закутанный в кожу кудесник взглянул на гладь здорового бассейна, встал в стойку, готовый быстро выскочить за стекло...
Затем он швырнул в воду песчинку красного угля и с резвостью зайца выскочил и закрыл дверь.
А над бассейном со страшным шипением взвилось огромное облако пара! Стекло не пустило его к нам, но я всё равно почувствовал жар, почувствовал, как он сжигает мне кожу! Это словно какое-то свирепое чудовище, если у самого крупного парохода взорвётся котёл, пара будет меньше!
Чёртов кусочек угля за мгновение испарил несколько центнеров воды! Трубы, как оказывается, для отвода пара, должны задрожать от натуги - белёсое бешенство метается по помещению, ища выход. Наверно, стоило бросить чуть больше алого минерала, высвободившийся пар выбил бы стёкла и обварил всю шахту.
Вся наша троица пораскрывала рты, глаза наши округлились и шало заблестели.
Испарение вскоре замедлилось и сошло на нет, клубы стали уходить по трубам, стекло запотело. Мишель распахнул дверь, по нему пробежала густая волна пара. Чёртов алхимик сделал несколько шагов к бассейну, заглянул в него и предпочёл поскорее выйти, оставив дверь неприкрытой.
Подойдя к сияющему Пито, горбоносый отчитался:
- Воды осталось на уровне полуметра.
- Слышите, Креже? Испарилось почти двести двадцать тысячи галлонов!
- Ну, - решил ворчун скрыть удовлетворения, - Вы так расхваливали качество нового месторождения... Я ожидал, что бассейн будет иссушен полностью.
- С Вами интересно работать, - вцепился коротышка в лацканы пальто, - Вы никогда не станете что-либо хвалить. Это остужает самомнение, друг мой. Тем не менее, даже для Вас похвала сдержанная.
- Я вообще не хвалил Ваш уголь.
- Я читаю между строк, понимаете?
Мне вот понимать лилипута не захотелось - я отвлёкся, оставив группу, собравшуюся у стекла. Меня притянул стол, тот самый, на котором Мишель крошил камушек странного минерала. Осколки остались брошенные всеми: ни рабочие лаборатории, ни гости в эту сторону даже не смотрят. И это даёт мне пару секунд на то, чтобы стянуть сувенирчик.
Я боязливо дотронулся пальцем до крупного куска - он оказался довольно тёплым, но не такой уж горячий, чтобы нельзя было в руках держать. Время терять нельзя: пару кусочков угля в карман, а самому поскорее встать на место с невинным выражением лица.
Пито с Креже продолжают мусолить одно и то же про свой красный минерал. Вот только ни слова не дождёшься о том, что же это такое.
Насколько я знаю химию с физикой, не существует вещества, которое бы с такой лёгкость испаряло воду. Единственный вариант - раскалить до бешенный температур, но я поспорю, что кузнечный горн бросишь в бассейн - эффект будет скучнее. А тут мы имеем всего лишь зёрнышко, которое и не назовёшь горячим. Тогда мои выводы веют недобрым, потому что не вижу иного объяснения, как объявить красный уголь иномирным минералом.
А это наталкивает на вопросы, как же его добывают и откуда. Но самое главное, как это умудрились поставить на поток. Факт последнего практически однозначен, исходя из подслушанного у Пито и Креже.
Не может быть иначе, что тут поработал Монарх, его руками было создано предприятие по добыче и обработке угля. Ведь что-то такое с ним делает этот Креже. Что, во имя всех святых, можно делать с иномирным камнем? Почему это нужно Монарху? Видя, как работает этот уголь, могу лишь предположить, что с его помощью можно осушать водоёмы, реки, а того и гляди, целые моря. Но не для этого же чёртов иоаннит расшатал Альбион, чтобы вываривать воду на Континенте...
Я готов был на пули и мечи, но не на загадки сродни этой. А то, что я её-таки получил, сильно меня расстраивает.
Ещё одна светлая мысль - пора бы уходить. За этим вопросом я обратился к Бестии с Трюкачом:
- Слушайте, мне уже очень хочется свалить, - прошептал я, оказавшись между разбойниками.
- Всё уже посмотрел? - отозвался Трюкач. - Я бы не стал терять того длинного из виду.
- Мы знаем, как его зовут.
- Я раньше не слышала ни про какого Креже, - возразила мне дочь. - Сколько мы его будем потом искать.
- Я сам найду вам хоть триста таких Креже, только давайте убираться.
- Тише, папа.
- Как ты представляешь, чтоб мы просто ушли? У всех на глазах.
А потом стало поздно. Так порой бывает, когда ты копаешься в змеиной кладке слишком долго. Как гром среди ясного неба в помещение ворвалось под два десятка человек в чёрных мундирах во главе с Рамоном Бернадоте. Очевидно, за прошедшее время ситуация стала так плоха, что кудрявый телохранитель не засомневался, направляя на нас оружие. Вся его свора присоединилась.
Двадцать стволов окружили нашу троицу, нас стали теснить подальше от тех, к кому ранее приставили в охрану. Сразу стало тесно от наплыва гостей.
Переваливаясь, как пузатая домашняя птица, посуровевший Джакомо подступил к Рамону за объяснениями:
- И?
- Месье Пито, напавшие на шахту отброшены, потерь с обеих сторон нет.
- А как это связано с тем, что Вы берёте на мушку собственных людей? - надменно поднял брови лилипут.
- Это не мои люди.
- Так разъясните мне.
- Позвольте отдышаться.
- Не позволяю, - отрезал Пито и протиснулся между телохранителями, встав поближе к нам. - Очень уж я нетерпеливый.
Рамон всё-таки молчал какое-то время, за которое успел дал знак отобрать у нас револьверы. Потом он раздел наш замысел догола:
- Атаковавшие оказались в форме моих людей, после отбитой атаки я велел обыскать территорию - в карете сопровождения была найдена кровь. Я вспомнил, что оставил Вас с теми, кто должен был ехать в том экипаже. А сейчас я могу с уверенностью сказать, что не узнаю лиц этих троих.
