- Прекратишь тут, - жизнерадостно усмехнулся Трюкач, - нас в любую минуту могут расстрелять. Я бы даже сказал, что застрелят нас наверняка, вопрос лишь когда. Виктория... ну, она бы никогда не пошла на такое, если бы ты не был её отцом. Без обид, но ради тебя она заставляет нас идти на смерть, а это очень глупо для неё.
- Я её не просил, - тяжело откинулся я назад.
- И, что самое главное, ты сам-то понимаешь, зачем мы едем за Пито?
- Примерно...
- И зачем?
Сокрушающий вопрос: ответ на него я знаю настолько размыто, что сформулировать сложно, аж употеешь.
- Пито может привести меня к Монарху. В любой момент он выболтает, где того искать, и я в это время должен быть рядом.
- Хорошо, - неопределённо пожал плечами Трюкач, - вот только ты не подумал, что мы сейчас - горстка охранников, при нас он с неохотой будет щёлкать клювом. Коль уж нам нужен коротышка, я бы рискнул перебить всю колонну и повязать Пито.
- Монарх не должен знать, что к нему кто-то подбирается.
- Мы распугали Ремапа, скоро Бейси с Фингнат прибегут рассказать про то, как их повязали, возле задней двери особняка лужи крови, а в экипаже у нас шесть трупов! Не много-то мы потеряем.
- Но мы не знаем, куда едет карлик, - возразил я. - Вообще, на вечере мы услышали, что он направляется в шахту посмотреть на какой-то красный уголь.
Трюкач с недоверием воззрился на меня, раздув ноздри и вздёрнув верхнюю губу. У меня было схожее выражение лица, когда я сам впервые услышал.
- И ты хочешь взглянуть на этот самый уголь? На красный?
- Да.
- Прости, но какая разница? Что бы они там не добывали, важно лишь место, где спрятался Монарх.
- Кто знает...
Мы замолчали. Езда продолжается уже так долго, что ночь начинает растворяться. Вдалеке появляются признаки далёкого утра.
В салоне забормотали. Тихо и неразборчиво, но со временем всё оживлённее, затем началась возня, да такая, что экипаж запрыгал на рессорах. Я услышал щелчок открываемой дверцы, а за ним глухой шлепок.
Обернувшись назад, я толком не разглядел, что там твориться, но тени мельтешат и мельтешат. Вот из кареты словно кто-то вывалился.
- Вы чего там? - бросил я.
- Трупы выкидываем, - ответил кто-то шёпотом, что я даже не разобрал, кто это.
Я вернулся к Трюкачу.
- Они трупы выкидывают.
- Ну, в этом уже толку-то... - выдохнул тощий разбойник.
- Честно говоря, слишком ты спокоен, раз всё плохо.
- Каждый по-своему нервничает. Так мы про узоры говорили: надо их нанести, и станешь иоаннитом?
- Да.
Следующий взгляд бандита можно трактовать как угодно, но я почему-то не сомневаюсь, что именно он хочет сказать:
- Я их наносить не умею.
- Ясно, - не укрылась от меня досада собеседника, - это могут только старшие самые. Кто у вас там всем распоряжается, так ведь?
- Ну да.
Трюкач дёрнул поводья, уводя лошадей вправо от еле различимой в темноте ямы. Мы её заметили только по тому, как в неё провалилась впереди идущий экипаж.
- Но стать иоаннитом может каждый? - Трюкача от подробностей орденского быта ледяной водой не отгонишь.
- Нет, - повторно разочаровал я его, - у людей есть предрасположенность к этому. Не знаю, как это назвать... какой-то врождённый дар.
- А у меня эта хрень есть? Или ты этого тоже не знаешь?
- Да я не знаю почти ничего. Меня не успели научить.
Этот ответ, как ни странно, воодушевил Трюкача. В конце концов, ему же не сказали, что шансов у него совсем нет. Вот только совсем мне не нравится его тяга. С чего это он взял, что быть иоаннитом - радость неземная? Лично я устал считать минусы, скапливающиеся год от года.
- Постой, а кто, если не ты, сделал Викторию иоаннитом?
Это славная история, есть что вспомнить. Но если убрать ворох подробностей, сводится к следующему:
- Один человек, он был мне должен. Вообще-то, заводить детей не полагается, но я совершил глупость. Перепугался, что могут сделать что угодно вплоть до убийства. Нигде не сказано, что будут делать с незаконнорожденными. Но если их сделать иоаннитом, пусть опять же незаконно, участь их куда лучше будет. По крайней мере, не убьют.
- Погоди, - задумчиво нахмурился Трюкач, - а зачем тот тип спас Викторию, вместо того, чтобы сдать тебя?
- Говорю же, он был мне должен: сам провинился по-страшному, вот мы и сговорились молчать о проступках друг друга.
- Ясно. А вот этот Монарх, он же делает новых иоаннитов, так?
- Ага, именно поэтому у меня к нему и претензии - его щенки не слушаются правил Ордена. Либо Монарх им так приказывает, что ещё хуже.
- Не понимаю...
- А вот представь, что спустя лет тридцать заявляется какая-нибудь дурёха, называет себя новой Белой Бестией и творит то, что тебе сильно не нравится!
Трюкачу такой пример пришлось порядочно обдумывать. В итоге он пришёл к выводу, что та вымышленная дурёха достойна лишь назвать шлюхой, и пороть таких надо. Короче, он меня прекрасно понял.
Спустя час стало довольно светло. Впереди показались невысокие горы, я надеюсь, к ним мы и едем. Местность походит на пустыню: кругом лишь бурая трава, ни единого дерева, земля угольная, мёртвая, вокруг ни души. Я бы не сыскал более укромного места обстряпывать тёмные дела.
По мере приближения к горам и по мере того, как поднимается солнце, всё отчётливее видны постройки вдалеке. Шахтёрский посёлок, отработанная порода, растущая новой горой, сама шахта. Я ни разу не был в подобном месте.
Понадобилось порядочно времени, чтобы добраться до места, но вот вокруг оказались бараки, заборы и шахтёрские будни. По мере приближения к жерлам в приземистой горе, на глаза попадается всё больше работяг. Худые, сутулые, в чёрных, как смоль, робах и в причудливых касках с масляными фонарями, растущими, подобно рогу, изо лба. Все с инструментами и флягами с маслом. Некоторые шахтёры выглядят, как дети... Наверно, это дети и есть.
Колонна остановилась на пятачке перед шахтой, из которой в этот самый момент мулы тянут вагонетку с породой. Пассажиры посыпались из экипажей. Наша шестёрка постаралась скучковаться поодаль ото всех и не привлекать внимания. Все, кроме меня - мне-то нужно подслушивать за Пито.
Коротышка вытер вспотевшую макушку платком и нахлобучил обратно громадный цилиндр.
- Скажете, что не впечатлены - назову Вас лжецом, месье Креже, - самодовольно обвёл он руками свою вотчину. - Шестая в Каледонии шахта по объёмам добычи при том, что по размерам - месте на двадцатом. Соотношение цены и качества, как говориться.
- Не цены вовсе, месье Пито, но я понял Вашу мысль. Да, пожалуй, то, что я вижу, весьма недурно.
