не дёрнешься и не прыгнешь.
По моим соображениям, пальба вряд ли осталась незамеченной. На звук кто-то обязательно прибежит: либо милиция, либо армейцы, а может, и ГПУ.
К моему удивлению, первыми примчались морячки из военного патруля.
Увидев картину из двух, вертящихся юлой по мокрой земле и честящих меня на чём свет стоит, и ещё двоих, покорно восседающих на корточках, моряки, не сговариваясь, направили в мою сторону стволы винтовок с примкнутыми штыками.
– Кто такой? – спросил начальник патруля, судя по выправке – явно из бывших офицеров, перешедших на сторону новой власти.
– Спокойно, товарищи! Уголовный розыск, – показал я заранее приготовленное удостоверение.
– А это кто? – Моряк кивнул на бандитов.
– Грабители. Хотели взять меня на гоп-стоп, – не стал вдаваться в подробности я.
– Лихо вы их, товарищ Быстров. Надеюсь, все живы?
– Я бил по ногам. Но если кто и скончается от потери крови – невелика потеря.
– От нас помощь потребуется?
– Надо бы доставить субчиков в ближайшее отделение милиции, – попросил я. – Мне одному как-то несподручно.
– Само собой.
Ближайшим отделением милиции оказалось то, которым «рулил» Иджилов.
Там на меня уже смотрели как на античного героя, до «земельных» оперативников успели дойти новости, как мы с Шуляком взяли «ряженых» чекистов. Теперь, когда вместе с морячками я притащил для оформления ещё четверых бандитов, то вызвал целый взрыв эмоций у здешних милиционеров.
На шум и приветственные возгласы явился сам начальник отделения.
У него был смущённый вид, он явно хотел что-то мне сказать, но пока не знал, как.
– Давайте отойдём в сторону, – первым предложил я.
– Быстров, ты извини за прошлый раз, – виноватым тоном произнёс Иджилов. – У меня тогда непростой денёк выдался – начальство выволочку делало за показатели… Гоняли в хвост и гриву, думал, со стыда под землю провалюсь. В общем, надо было сразу к тебе прислушаться. Ты плохого обо мне не думай: Ветров уже хотел забрать себе дело Хвылиной, но я не отдал – сами докрутим. Я теперь тоже считаю, что никакого самоубийства не было, нас пытались нагло обмануть инсценировкой. И им почти удалось, если бы не ты…
Я скромно потупился. Доброе слово одинаково приятно и кошке, и оперу.
– Мои люди самым тщательным образом прочёсывают округу – я туда лучших отправил, – продолжил начальник отделения. – Найдём эту сволочь – это я тебе как коммунист обещаю!
– Да всё в порядке, товарищ Иджилов! – обрадованно произнёс я. – Мне тоже перед вами нужно извиниться. Знаете, как теперь приятно знать, что тогда в вас ошибался?!
Мы с удовольствием пожали друг другу руки. На душе стало гораздо спокойней.
– Только у меня к вам одна просьба будет, – сказал я.
– Говорите – обязательно поможем.
– Как-нибудь побыстрее всё оформите, пожалуйста. У меня на вечер одна важная встреча запланирована – не хочу опоздать, – попросил я.
По приказу Иджилова все бумаги были оформлены в рекордные сроки, и к дому Слыщёвых я подошёл, когда до шести вечера оставалось ещё минут двадцать.
Времени достаточно, чтобы выбрать место для наблюдения и оттуда ждать появления начальника военшколы, но я всё-таки решил проверить, не явились ли супруги чуточку пораньше.
Поднялся по тёмной, неосвещённой лестнице на четвёртый этаж.
Разумеется, Слыщёвы обитали не в коммуналке. Возле высокой, обтянутой кожей двери красовался единственный электрический звонок и не было таблички с надписями, кому и сколько раз нужно звонить.
Я надавил на кнопку и, не услышав звука, втопил её второй раз. Наверное, в квартире была хорошая шумоизоляция, поскольку до меня снова ничего не донеслось, однако дверь приоткрылась.
Она была на цепочке, в узкой щели виднелось курносое личико девахи лет двадцати. Не знаю почему, но в голове у меня что-то всколыхнулось, возникло ощущение дежавю – словно я уже где-то видел эту молодку, но пока не мог взять в толк, где и при каких обстоятельствах.
Какая-то черта её внешности бередила память сильнее всего…
– Вам кого? – сонным голосом спросила дЕвица и отнюдь не красная.
– Это квартира Слыщевых? – на всякий случай уточнил я.
– Они туточки живут, – подтвердила деваха.
– Могу я увидеть кого-то из хозяев квартиры? – Я догадывался, что это вряд ли кто-то из семьи Слыщёвых – уж слишком непритязательной и деревенской была внешность молодухи.
Скорее всего, домработница.
– Так их дома нет. На работе они. Попозжа приходите.
Дверь захлопнулась прямо у меня перед носом.
– Нормально, – присвистнул я и стал спускаться.
На выходе из парадной до меня вдруг дошло, что именно привлекло моё внимание во внешности девицы. Её личико по-своему можно было назвать приятным, даже миловидным, если бы не одно обстоятельство – заячья губа. Точь-в-точь такая же, как у беглого Капустина.
Это могло быть чем угодно, но только не случайным совпадением.
Девушка и Капустин были похожи, как брат и сестра.
Кажется, в голове начала складываться примерная картинка…
Само собой, Капустин никак не может оказаться замешанным в убийстве Хвылина – на тот момент он находился в тюрьме, а вот Зинаида вполне могла погибнуть от его рук. Причина пока мне неизвестна, но она точно связана со смертью бабника и ловеласа.
Вполне логично предположить, что погибшая точно знала, кто отправил на тот свет её мужа, но по каким-то соображениям молчала. Например, держала обиду на супруга, а может, ей заплатили за молчание – и тогда понятно, откуда взялись деньги (причём немаленькие) на заказ сборника стихов в типографии.
Почему же её убрали? Ну, скажем, из-за того, что она стала шантажировать убийцу.
Зачем понадобился Капустин?
Я для себя окончательно решил, что убийство было совершено по бытовым причинам. Самбур нашёл правильный мотив – ревность, но не нашёл правильную кандидатуру подозреваемого…
Что если Слыщёв приревновал супругу к Хвылину? Она – женщина привлекательная, я успел это заметить в первую и пока единственную нашу встречу, вдобавок и работает вместе с мужем в одной военшколе, но ведь там же работал и Хвылин, значит, вполне мог завести служебный роман. Слыщёв ворвался к нему домой, пристрелил, а Зинаиде, которая устала от постоянных измен ветреного мужа, заплатил за лжесвидетельство?
Потом Зине Ангине снова понадобились бабки, но одно дело убить в состоянии аффекта, из ревности, а совсем другое – хладнокровно лишить жизни женщину, да ещё разыграть так, чтобы все подумали, будто это было самоубийство… Тут Слыщёву понадобился помощник – Капустин.
Откуда он его знает? Так всё просто – сестра беглого «зэка» (этот термин ещё не в ходу, но я-то могу им пользоваться в своих нуждах) служит у Слыщёва. Капустин, сбежав из-под стражи, явился к родственнице, попросил спрятать.
