— Так он не работает? — удивилась моя гостья. Она, как-никак была не только нашим офис-менеджером, но и кое-что понимала в компьютерной технике. — Ты, правда, не сможешь его исправить? Я думала, что ты все знаешь и все умеешь.
Мы сели на мой квадратный ортопедический матрас, и тут я заметил, что Мила задумчиво смотрит вовсе не на новый компьютер, а куда-то в область средней чакры моего живота. Проклятье! У меня явно начинает расти пузо. Если у женщин булочки, тортики, майонезные макароны оседают главным образом на бедрах, то у мужчин все лишнее отлагается на животе. Мужское ожирение — дело всегда вредное и нешуточное, а поскольку лишний вес не распределяется равномерно, а сосредотачивается в одном месте, начинает деформироваться и страдать позвоночник. Вот вам и остеохондроз, спондилез, синдром псевдостенокардии и разные прочие житейские гадости. Надо срочно заняться собой. Интересно, получится у меня «Поза змеи» или «Поза ладьи», так хорошо рекламируемые по радио? Может — «Поза летяги»? Надо как-нибудь попробовать.
— Разве можно уметь все? Для меня совсем незнакомая техника, — сказал я и, чтобы отвлечь внимание, поцеловал ее в шейку, начав медленно расстегивать пуговки на блузке…
…а потом, уже после, мне снова дико захотелось кофе. Настоящего, ароматного, с дразнящей пенкой на поверхности.
— Эх, кофейку бы сейчас… — мечтательно произнес я, поглаживая свою подругу.
— О, я тоже хочу. А ты пил когда-нибудь кофе по-мавритански? — вдруг заинтересованно спросила Мила, опершись на локоть и повернув голову в мою сторону. — У тебя специи есть?
— Есть, целая коллекция. А про кофе не знаю, может и пил, только не имел понятия, что он именно по-мавритански. А ты мавританка?
— Нет, я что, похожа на арабку? — почему-то обиделась девушка.
— Если честно, то немножко да. Или на арабочку, или на берберочку. Есть в тебе изящество женщин пустынь и прелесть восточных красавиц. Так что там про кофе?
— Да ну тебя, — польщено муркнула Мила. — А нам потребуется две столовых ложки кофе очень мелкого помола, три столовых ложки сахара, щепотка черного перца…
— А «щепотка» — это сколько? — поинтересовался я, сделав попытку подняться, — Что за единица изменения такая?
— Зануда ты все-таки! Не перебивай меня. Так вот, щепотка черного перца, щепотка корицы, полторы чайных ложки розовой воды…
— Чего? — удивился я, пытаясь схватить Милу за ногу. — Ну, розовой воды у меня точно нет, да и не было никогда. Даже одной ложки. А это обязательно?
— Вообще-то желательно, — строго сказала девушка, выскальзывая из моих неудачных объятий, — но можно обойтись и без нее. Теперь вода. Вода нужна только родниковая или минеральная без газа, примерно четверть литра. Водопроводная не годится.
— «Святой источник» подойдет? — спросил я свою подругу, последовав за ней на кухню.
— Вполне. Давай сюда твои специи. Так, теперь в джезву насыпаем кофе, перец, специи и сахар. Перемешаем, добавляем холодную воду. Так. Ставим на плиту и варим на очень слабом огне, как обычно готовится кофе по-восточному…
— А как обычно готовят кофе по-восточному? Я в кулинарии вообще мало что смыслю!
— Запомни. Каждый мужчина должен уметь готовить. Как минимум — мясо и кофе, причем по нескольким рецептам. При этом желательно иметь один свой собственный индивидуальный фирменный рецепт!
— Да? — недоверчиво спросил я. Перспектива осваивать профессию повара меня категорически не устраивала.
— Да. Так вот, когда пенка начнет подниматься, джезву сразу же снимаем с плиты, немного выжидаем, а затем опять на огонь, и повторяем эту процедуру два — три раза, так? Можно и больше. После того, как мы совсем убрали с огня джезву, то сразу же надо бы добавить туда розовую воду. По каплям. Но раз у тебя все равно ее нет, то и ладно. Перед самой подачей можно еще и процедить через сеточку. Но это уже по желанию…
Пока Мила с кошачьей грацией готовила нам кофе, и сопровождала свои действия сопутствующими объяснениями и подробными комментариями, я молча наблюдал за ее смугловатой обнаженной фигуркой. Она действительно чем-то напоминала жительницу Южного Средиземноморья, что в сочетании со свободной прической придавало ее фигуре изящество очертаний, особенно в профиль. Жесткая структура азиатских волос позволяла создавать ей как пышные прически, напоминающие восточные архитектурные сооружения, так и простые каре для служебной офисной жизни.
Все-таки правильный кофе — очень сексуальный напиток!
Когда все, что должно было произойти, закончилось, то в какой-то момент стало ясно — уже наступила настоящая ночь. Те самые темные предрассветные часы.
Все запомнилось как-то в настоящем времени, будто тот эпизод остался со мной навсегда.
Спать не хотелось. Вероятно, сказывался выпитый кофе или недавние впечатления не давали уснуть, не знаю. Как результат, в голову заползали разные посторонние мысли.
Ночь — наше время. Мы — ночной народ, люди тьмы, и с этим ничего уже не поделаешь. Все дневные заботы нас покинули или отошли куда-то глубоко на второй план. Проснулись дремлющие до этого мысли, чувства, потаенные желания и пещерные инстинкты. Наступила ночь — власть черного цвета, мрака и тьмы. У вас нет мрака? У вас море искусственного света? Все равно — это наше время! Те часы, когда властвует темнота, электрический свет и мрачные силы. Ночь — наше время, и уйдите все, кто не согласен со мной!
А сна все не было.
В свое время дружил я с девушкой-психологом. Она была профи. Она была хорошим дипломированным специалистом, а не скоропалительной заочной недоучкой, каких сейчас везде тьма-тьмущая. В какой-то момент я, будучи в несколько расслабленном состоянии, пожаловался ей на свои сны. Меня это очень занимало в ту пору. Оказалось, что мужчины и женщины имеют совершенно разные фантазии, и снятся им тоже неодинаковые вещи. Об этом и материалы статистических опросов имеются, замеры, обсчеты, все что надо. Так, например, у основной части мужиков сны видятся какие-то абстрактные. Речь идет, естественно, об эротических снах у гетеросексуальной части общества. Там, во сне, мужчины могут заниматься любовью с кем угодно и чем угодно. Во время сексуальных упражнений главная часть мужского населения представляет себе обыкновенных женщин или, бывает, что сразу нескольких. Но каких-то абстрактных и неконкретных. А вот у женщин все совсем не так. Почти семьдесят процентов из них видят сны, в которых действуют вполне конкретные персонажи, известные наяву. Но о том, что посещает их мысли во время эротических фантазий и во время занятий сексом на самом деле, почти все опрашиваемые говорить категорически отказались. Они, мол, во время секса со своим благоверным думают только о нем. Не знаю, все может быть, конечно, но сомневаюсь я как-то…
