— Есть. Я его довольно хорошо знаю. Иногда настраиваю компьютеры в его лаборатории, подключаю к Интернету, изгоняю вирусы. Всегда вежливо здороваемся.
— Расскажи мне про него.
— А чего про него рассказать? На первый взгляд —приятный мужик. Деловой, очень умный, ухватистый. Чем-то на одного нашего олигарха похож. Он абсолютно все контролирует в своей лаборатории. Вернее — пытается контролировать. Без него — гвоздя не вобьешь. Но, поскольку, голова уже не та, все помнить он просто не может, часто забывает, то, что сам же и приказал. Он всегда безумно занят, вечно куда-то спешит, страшно к кому-то опаздывает, и до такой степени перегружен работой, что ничего не успевает и совершенно ничего не помнит. Только никогда в этом не признается. Придумал специальную сложную систему финансового поощрения сотрудников. Своих, конечно. Параллельно он еще одну лабораторию возглавляет, в другом институте, медицинском. На двух стульях сидит.
— А разве это разрешено? — удивилась Валентина.
— Всегда было разрешено. Но как он это делает практически, для меня полная — загадка. Он и с одной-то лабораторией справляется с трудом. Мне только не совсем понятно, чем он может тебя заинтересовать. Ты, конечно, можешь делать, что считаешь нужным, но я бы не хотел повредить людям, с которыми работаю. Зачем тебе Аргедов?
— Я еще не уверенна до конца, но каким-то боком он имеет отношение к делу, которое я веду. А тебе — пора.
А ведь и правда пора. Хотя моя нога еще продолжала немного болеть, до дома я добрался почти без проблем и только в конце пути мысленно послал Вальке тысячу чертей. Могла же она, «по старой дружбе», или «в связи со вновь открывшимися обстоятельствами» довезти меня на своей новой — старой машине. Испорченную пару кроссовок уже потом я спустил в мусоропровод.
8
Прочитав рекомендованную Валькой газетную статью, я так и не понял, как же я отношусь к данному тексту. Написано правдоподобно. Выводы, конечно, глуповаты, но кто его знает, при нашей теперешней жизни уже ничему нельзя особенно удивляться.
«Работать биологом теперь смертельно опасно» — под таким интригующим заголовком пятого марта вышла полоса в одной из известнейших московских газет. Название мне сразу не понравилось. Неведомый доселе журналист писал:
Звонок на пульт дежурного поступил около девяти вечера. Звонивший сообщал, что между первым и третьим корпусами дома номер 10 по улице маршала Тухачевского обнаружен труп мужчины средних лет. При нем обнаружены документы на имя Бориса Сергеевича Всехсвятcкого, 1957 года рождения, профессора кафедры Биологической химии Московской Медицинской Академии.
Как сообщили «Интерфаксу» источники в правоохранительных органах, профессора застрелили вчера после 20 часов, недалеко от его дома. Свидетели утверждают, что преступник подбежал к Всехсвятcкому и дважды выстрелил ему в грудь, после чего произвел контрольный выстрел в голову и скрылся. С места происшествия изъяты три гильзы калибра 5,45 мм западного производства. Контрольный выстрел говорит о том, что убийство, скорее всего, заказное. Пока следствием отрабатывается несколько версий. Убийцу не заинтересовали ни золотой перстень, ни портфель. По словам дочери Всехсвятcкого, версия о том, что профессора «заказали» студенты, несостоятельна.
За два дня до этого был убит на своей загородной даче под Москвой Дмитрий Михайлович Балыков. Это ученый, получивших мировую известность за работы в области биохимии белков. По словам криминалистов, Балыков получил травму головы. На теле также есть следы удушения. Пропал переносной компьютер ученого. В ходе розыска его обнаружили на Митинском рынке Москвы, Вся информация с диска оказалась стерта. По подозрению в причастности к этому преступлению разыскивается сын Балыкова, Андрей. ИТАР-ТАСС передает, что ему 23 года, он нигде не работает, ранее судим.
Убийства Всехсвятcкого и Балыкова встают в череду громких преступлений против российских биологов. С начала прошлого года по Москве прокатилась целая серия убийств видных деятелей науки и образования. Ученые попали в группу риска. Самым опасным родом занятий для москвичей теперь считается научная и преподавательская работа.
Если верить сообщениям главных информационных агентств, на сотрудников больших московских вузов и исследовательских институтов за последний год нападали, чуть ли не чаще, чем на торговцев. Кроме того, некоторые знаменитые ученые внезапно для своих родных исчезли, не оставив после себя никаких следов. Достоверных сведений об итогах следствия по этим случаям в печати так и не появлялось. Очевидно, было маловато и самих итогов. Однако прокуратура и милиция, до сих пор не раскрывшие ни одно из этих преступлений, заявили, что между убийствами нет никакой логической связи и большинство из них совершены с целью ограбления.
Настоящая охота на ученых и преподавателей вузов началась еще в начале прошлого года. Так, 30 января в подъезде своего дома был убит директор Института Нейрологии и Нервной Деятельности Российской Академии медицинских наук — Андрей Николаевич Бушинский. Как сообщили тогда информационному агентству «Интерфакс» в ГУВД Москвы, 68-летнего ученого оглушили тяжелым ударом по голове, а уже потом задушили. По одной из версий следствия, Бушинский стал жертвой уличных грабителей, действующих в последнее время в Юго-Западном округе. По факту убийства было возбуждено уголовное дело. Согласно данным ГУВД Москвы, эти грабители совершили в округе уже более десятка весьма похожих разбойных нападений. Других сообщений о подобных убийствах с целью ограбления, совершенных в Москве в этот период, в печати не появлялось.
Действительно ли ученый стал жертвой банды грабителей, сказать по-прежнему нельзя. С тех самых пор и до марта этого года никаких новых заявлений о том, подтвердилась ли эта версия, ГУВД Москвы не делало. Но надо отметить, что желание ограбить жертву не раз приводилось милицией в качестве наиболее возможного побудительного мотива нападения на работников научных и учебных учреждений.
Так, 12 марта прошлого года в Москве был зарезан преподаватель Биологического факультета МГУ Владимир Сергеевич Рябушов. Как сообщило весьма уважаемое Интернет-издание «ВЕСТu.ru», тело 55-летнего преподавателя было найдено в квартире его сына в доме номер 10 по Малому Козихинскому переулку. Судмедэксперты насчитали на теле Рябушова шесть ножевых ран, из них как минимум три — смертельных.
Милиция допустила, что Владимир Сергеевич мог лично знать своего убийцу — тело нашли в одной из комнат, на кухне оказались следы застолья, а из квартиры ничего не пропало. Вскоре эта догадка подтвердилось: 14 марта милиционеры задержали некоего 26-летнего жителя Рязанской области, который признался в том, что был знаком с убитым и находился с ним в той самой квартире в день совершения убийства. В ходе дальнейшего следствия задержанный сознался, что именно он убил Рябушова, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения. По данным информационного агентства РИА «Новости», теперь следствие проверяет эту версию. В то же время, как уточняет информагентство, следователи не исключают, что убийство было совершено все-таки при попытке ограбления квартиры. Информация о том, что из квартиры ничего не было похищено, является в данном случае важной, тем более что незадолго до этого в Москве были совершены еще два сходных нападения на научных сотрудников. По сообщению РИА «Новости», 11 марта неизвестные напали на аспиранта Эмбриологического Института РАН в подъезде дома номер 8 в Потаповском переулке. Пригрозив молодому ученому ножом, налетчики отобрали у него мобильный телефон и деньги, затем жестоко его избили и скрылись с места происшествия. От полученных многочисленных травм, в результате внутреннего кровотечения, пострадавший скончался в машине скорой помощи по дороге в больницу. А всего за несколько часов до убийства Рябушова, 12 февраля, трое мужчин в масках ворвались в одну из квартир в доме номер 16 на Большой Серпуховской улице. В этой квартире проживает преподавательница Медицинского факультета МГУ. Угрожая ножом, грабители заперли 55-летней женщину в ванной и вынесли из квартиры компьютер и все дискеты к нему. Как сообщалось, что сумма похищенного оценивается в тридцать тысяч рублей. Поскольку составляют тайну следствия, имя и фамилия пострадавшей не разглашаются.
