Правители там и там как-то одновременно пришли к выводу, что на трех опорах — церкви, воинском сословии и магах — их власть будет поустойчивее, нежели на прежних двух, и начали посматривать на магов куда более добрыми глазами, чем раньше, а на церковь — как-то уж подозрительно задумчиво. Католические и православные священнослужители, оценив происходящие изменения, решили, что как бы их соседи ни заблуждались в вопросах веры, лучше все-таки иметь дело с ними, а не с безбожными пришельцами, да и вызывать неудовольствие власти себе дороже обойдется, так что пусть маги пока поживут, а мы с теми самыми соседями по-христиански договоримся, мало ли для чего пригодится… И договорились. Взаимное проклятие константинопольского патриарха и римского папы, ко времени появления магии уже прозвучавшее, было взаимно же отменено, православные приняли летоисчисление от Рождества Христова, а не от сотворения мира, а переход к новому календарю стал результатом согласованных действий церквей. В Европе не произошла Реформация, на Руси не было раскола, а прочие ереси, возникавшие то тут, то там, церковь научилась гасить быстро, решительно и эффективно.
Наведя порядок в своих делах, церковники, за которыми все еще стоял немалый авторитет, решили упорядочить и дела магические, раз уж не удалось справиться с магией силой. Где именно был открыт способ блокировать магию, история опять-таки умалчивает (пять православных монастырей и семь католических приписывают эту честь себе), но первооткрыватели оперативно поделились информацией с коллегами, и церковь получила сильный козырь во взаимоотношениях с магами.
Маги особо упираться не стали, и если кто из них злоупотреблял своими способностями, сами помогали властям и церкви справляться с такими, а потом нашли себе куда более увлекательные занятия, а именно, изучать и совершенствовать магию, а заодно и создавать новое сословие из себя, любимых. Впрочем, примерно с тех времен и пошла традиция именовать носителей магических способностей не магами, а одаренными. А поскольку всем известно, что одарить человека способностями, возвышающими его над средним уровнем, может один лишь Господь Бог, то новое название было для магов едва ли не главным достижением в их столь непросто складывавшихся отношениях с церковью.
Увлекательное чтение и его осмысление пришлось временно отложить — зашел Васька, старший брат. Его, насколько я понял, интересовало не столько мое здоровье, сколько моя добрая сиделка, которой Васька, едва выслушав, что у меня все хорошо, отсыпал пару комплиментов на тему ее доброты к своему непутевому братцу, да еще один, восторгаясь сиянием ее прекрасных очей. Ага, очей, а то я не видел, каким взглядом оглаживал Васька аппетитную фигурку, замаскированную мешковатым одеянием. Напрасный труд — Лидия свое место на социальной лестнице прекрасно знает, и вообще девушка она умная и практичная, соответственно, цели перед собой ставит вполне достижимые. Вот какого-нибудь машиниста или священника она точно не упустит, а о бояриче даже и мечтать не станет, потому как бесперспективно…
Кстати о социальной лестнице. Мне выпало счастье стоять на самых верхних ее ступенях. Бояре — прямые потомки тех самых магов, что воевали сначала с Ордой, а затем с Европой, а заодно и тех старинных аристократов и воинов, кто вовремя уловил суть происходящих перемен и поспешил породниться со столь могущественными людьми. Да, далеко не все бояре были одаренными, но в каждом поколении каждого боярского рода хотя бы кто-то одаренностью отличался. Так, вернусь-ка я к магии…
…Заключив мир с церковью, одаренные принялись свой дар развивать и изучать, и к настоящему времени, а у нас сейчас на дворе год от Рождества Христова одна тысяча восемьсот восемнадцатый, создали вполне упорядоченную классификацию магических проявлений. Современная магия, в том виде, в каком она изучалась и практиковалась в цивилизованном мире, включала в себя два раздела — природную магию и артефакторику. Природная магия также имела два направления. Первое из них именовалось мануалистикой (рукодействием по-русски) и его последователи управляли потоками магии при помощи движений руками, прямо как джедаи из «Звездных войн». Второе, инкантация, сиречь заклинательство, подразумевало воздействие на магические энергии словами, причем отнюдь не на любом языке, а лишь на таком, который распространен более чем у одного народа. То есть заклинать по-латыни, по-церковнославянски или там по-арабски — это всегда пожалуйста, а по-шведски или по-польски — уже никак. Строго говоря, существовало и третье направление природной магии, когда человек заранее ставил себе некую цель, а достигал ее, входя с помощью различных веществ в состояние измененного сознания, и уже в таком состоянии взаимодействуя с магией, но это, пожалуйста, ко всяким там шаманам. У нас и в европах это считалось богомерзким колдовством, и за такое в лучшем случае светило пожизненное пользование скромным комфортом монастырской тюрьмы, а в худшем можно было стать на голову короче, повисеть трое суток между небом и землей, а то и основательно прогреться на костре.
Артефакторика же, в отличие от магии природной, использовала магическую энергию, заключенную в артефакты — различные предметы, как естественного происхождения, так и искусственно созданные. Классификация и тут особым разнообразием не отличалась и делила артефакторику тоже на два направления — артефактацию, рассматривавшую теорию и практику применения артефактов, и артефактуру, занимавшуюся вопросами их конструирования и производства. Понятно, что именно артефакторика стала лидирующим направлением магии, поскольку делала возможным использование артефактов и изделий, в конструкцию которых они были включены, не только одаренными, но и всеми желающими, расширяя тем самым рынок сбыта магических товаров и услуг. А еще артефакторика способствовала развитию науки и техники в привычном мне понимании, да заодно и вызвала серьезные изменения во всем обществе, как у нас, так и у наших западных соседей. Почему? Ну, с наукой и техникой все понятно — во многих технических изделиях использовались артефакты, изрядно упрощавшие конструкцию, а развитие техники всегда идет нога в ногу с развитием науки. Соответственно, спрос на артефакты начал скачкообразно расти, и тут выяснилось, что имеющихся одаренных попросту не хватает, чтобы создавать артефакты в товарных количествах. Ведь зарядить, так сказать, артефакт магической энергией (наполнить, как здесь говорят) можно было именно и только с помощью мануалистики и инкантации. Вот и пришлось вводить всеобщее и обязательное образование, чтобы в школах выявлять одаренных, благо наличие либо отсутствие одаренности определялось уже к десятилетнему возрасту. Да, всеобщим и, соответственно, бесплатным было пока только начальное образование — чтение, письмо, счет, общие сведения о магии, немного истории и природоведения, дальше выявленные одаренные учились за казенный счет, а остальным желающим продолжить образование приходилось платить. Но в девятнадцатом веке того мира, откуда я сюда попал, даже во многих европейских странах такого и близко не было.
Разумеется, общий рост числа поставленных на учет одаренных привел к некоторому снижению среднего уровня, но такое ожидалось и никого не пугало. В конце концов, даже если одаренный только и мог, что лечить облысение, толку от него все равно было больше, чем от того, кто не мог и этого. А уж для производства и наполнения многих наиболее массовых артефактов и таких-то способностей хватало с избытком.
Ясное дело, раз уж в наличии имелись одаренные разного уровня одаренности, простите за тавтологию, то само собой напрашивалось их официальное ранжирование, которое и не замедлило последовать. В цивилизованном мире наибольшее распространение получила прусская система, что, общем, и не удивительно — здешняя Пруссия, как и в оставленном мною мире, тоже славилась чистой и незамутненной любовью к порядку и дисциплине. Всего имелось шесть уровней, или, как называли их по-русски, разрядов, седьмой шел как высший, без номера.
