в живую.
– Как по мне, ничего особенного. – Безразлично ответил Гатс, не разделяя восторг Кайниса. – Дальше в горы такого пруд пруди.
– Не соглашусь. Это ведь памятник давно забытым временам. Вы ведь уже немолоды, капитан, и большую часть жизни провели здесь, в Рине, а так невежественны к собственной истории. – От своего наставнического тона Охотнику самому стало смешно, но он сдержался. – Ущелье Кистис стало величайшей братской могилой во время Анмарской Войны, когда магии в нашем мире еще хватало, чтобы выродки Иезииды могли вторгнуться в него…
– Если времена эти давно забыты, от чего мне должно быть не плевать? Какое мне до них дело? – Грубо ответил альв.
– Возможно, поэтому, большую часть жизни Вы и провели в Рине начальником гарнизона… – тихо и меланхолично сказал себе под нос Кайнис.
– Что?
– Нет, ничего. Так, куда нам дальше?
Гатс повел Охотника вглубь шахты, по длинным хитросплетениям коридоров, лазов и мостиков, пока, наконец, спустя добрых полчаса, они не вышли к подъемнику. Механизм пребывал, на удивление, в хорошем состоянии. Хотя, оно и понятно, им тут пользовались чаще всего. Воспользовавшись им, человек с альвом быстро оказались на нижнем ярусе, который располагался на самом дне ущелья. Света тут оказалось еще меньше, чем наверху. Еще некоторое время поплутав по мглистым туннелям, спутники вышли к небольшому проходу в стене, из которого лился мягкий свет масляных ламп.
– Пришли. – Буркнул Гатс.
Охотник коротко кивнул.
– Где склад?
– Здесь, за углом. – Альв указал на чернеющий проем в одной из стен туннеля.
– Отлично. Возьмите весь порох, который найдете там. Бочки уложите вдоль стены от входа через каждые пять метров, на сколько хватит. – Парень пошарил в кармане, извлек оттуда маленький стеклянный шарик, внутри которого плясал слабый огонек, и протянул его капитану. – Возьмите. Если он погаснет, значит, я погиб. В таком случае, поджигайте шнур и уходите. Поняли?
– Понял. – С плохо скрываемым удовлетворением ответил Гатс и принял безделушку из рук Охотника.
Не тратя времени на прощания, Кайнис развернулся и устремился вглубь туннеля. Капитан бросил ему в след, полный надежды, взгляд. Надежды на то, что огонек в стеклянном шарике погаснет.
***
Теперь Охотник шел тихо, хотя сомневался в необходимости этого. Наверняка механоид заранее почует горсть индерлита за пазухой человека, которую тот получил в качестве оплаты от Мильсена. С другой стороны, Кайнис не был уверен, сможет ли существо отличить энергию, исходящую от его камней, от энергии тех камней, что ещескрыты в стенах штрека. Но готовиться он привык к худшему. Так его всегда учил делать наставник. И уже не раз подобное мышление спасло молодому человеку жизнь. Каждый шаг был аккуратен и выверен, Охотник словно плыл по неровному каменному полу. Спустя метров сто от начала своего пути, он наткнулся на изувеченные тела жертв. Жуткое зрелище. Из всех нравоучений, лишь одно Кайнис никак так и не смог перенять от своего наставника – безразличие. Ему было жалко бедняг, на чьих изуродованных лицах застыло выражение непреодолимого ужаса. Несчастному Илену ведь было всего пятнадцать. Лишь мгновение в жизни эльфа… Однако, сожаление им уже никак не поможет, Охотник прекрасно это понимал и, отогнав прочь лишние мысли, двинулся дальше. Если он не хочет оказаться на их месте, то стоит держать разум кристально чистым.
Штрек вел все дальше, то обрываясь и превращаясь в наклонный спуск под крутым углом, то вновь становясь прямым. Кайнис напряг все чувства до предела. За отдаленным шумом падающей воды он уловил едва различимый скрежет металла о камень. Охотник стал размышлять: его уникальная в своем роде винтовка, выполненная специально для него лучшим оружейником ордена в Веларе, могла стрелять на огромное расстояние с предельной точностью, но в условиях боя под землей от нее навряд ли будет много проку. Ровно, как и от длинного меча, а вот увесистый нож будет в самый раз вместе с довольно большим револьвером, барабан которого вмещал всего два патрона. Но зато каких! Кайнис улыбнулся, положив ладонь на рукоять. Однажды он пробил навылет обе головы двуглавой химере. Ну, и конечно, не забыл он об излюбленном инструменте почти всех Стальных Охотников – особой перчатке из металла. С помощью сложных механизмов и капли магии она значительно усиливала руку, на которой ее носили. Кайнис припомнил перчатку наставника – она была большой и громоздкой, скорее напоминала кучку металлолома, надетого на руку, но со своей задачей справлялась более чем похвально. Кайнис же куда больше заботился об эстетической стороне и потратил колоссальное количество денег на то, чтобы его перчатка выглядела иначе. Так и вышло, изготовленная на заказ все тем же лучшим оружейником, она ничем не отличалась от тех перчаток, что обычно присутствуют в гардеробе любого аристократа. Только была лишь немного толще и скроена не из кожи, а из легкой и прочной эльфийской латуни.
Перестав уходить вниз, туннель шел прямо на еще довольно приличное расстояние. С каждым шагом скрежет становился все громче и отчетливее. Оборвалась цепочка захудалых настенных масляных ламп, а вместе с ней оборвался и свет. Кайнис неплохо видел в темноте, благодаря особым средствам, что Охотникам добавляют в пищу на протяжении всего их обучения, так что, для него это не стало особой проблемой. Да и он вполне привык полагаться не только на зрение, но и на все остальные чувства, которые, к слову, тоже были обостренными, благодаря все тем же средствам.
Ход резко сузился так, что Охотнику пришлось согнуться чуть ли не вдвое, чтобы идти дальше, а вскоре, туннель и вовсе оборвался. Вернее оборвался туннель, проложенный рабочими, потому что в полу зияла небольшая дыра с неаккуратными, "рваными", краями. Работа механоида, не иначе. Дыра, или же скорее, нора, уходила вниз практически под прямым углом и была достаточно широкой, чтобы Кайнис мог туда протиснуться. Недолго думая, он так и сделал, цепляясь за всевозможные выступы, которых там было много. Даже чересчур. Ткань, из которой Стальные Охотники шили плащи, с трудом брали даже клиники, а вот голову и левую руку – единственные оголенные участки тела, Кайнис изрядно исцарапал. В конце и вовсе чуть не сорвался: часть породы обвалилась под его ногами, обрушившись в довольно просторную пещеру, в которую выходил лаз. К счастью, пол ее был относительно ровным, а расстояние до него небольшим. Кайнис отпустил руки, ловко приземлился и сразу же приготовился к бою, скинув висевшие за спиной меч с винтовкой, потому что источник, ставшего до дискомфорта громким, скрежета, находился именно тут.
Однако, заметил его Охотник не сразу. Первое, что привлекло его внимание – дальняя стена неровной четырехугольной пещеры. Она целиком состояла из индерлита. Словно огромное, слабо пульсирующее алым сиянием,
