И я рассказал про этих, в кают-компании. И что один из них…
Тут меня снова затошнило, и я предпочел просто переключить комм на внутреннюю трансляцию. Пусть посмотрит пока, а потом я все объясню и ткну пальцем…
Атавист уставился на экран, как завороженный, потом обернулся ко мне и назвал умницей. Сказал, что всегда в меня верил. И даже по плечу слегка стукнул — одобрительно так. У меня аж язык отнялся от неожиданности. А потом поздно было — он вызвал кэпа, сначала просто по связи, а потом попросил, чтобы тот подошел на три минуты, разговор, мол, есть. И сказал это таким тоном, что кэп даже не вякнул.
А может, кэп просто увидел его — через все переборки, с кэпа станется. И сам все понял.
Уже потом, давая интервью центральным кримформаторам и благосклонно взирая на выдающиеся достоинства той самой репортерши (вживую, они оказались вовсе и не такими уж выдающимися), наш капитан скажет, что с самого начала все понял и просто тянул время. Бдительность, мол, усыплял, и все такое. Но это он потом так говорить будет. После того, как шерифа скрутили и выволокли с корабля местные силы правопорядка, а мэр, расплескав кофе и расколотив фарфоровую чашечку, в панике жался к стенке и смотрел на нас так, словно это мы были маньяками. Он так ничего и не понял, этот мэр.
А поначалу и кэп тоже не мог понять, что от него требуют и почему атавист тычет пальцем в эти четыре буквы и требует их перевернуть. Пока атавист не начал ругаться. Вот тогда наш кэп поверил. Голову вывернул чуть ли не вверх бородкою, моргнул на буквы пару раз и сильно так помрачнел. А потом долго смотрел на экран внутренней связи, настроенный на кают-кампанию, глаза щурил, зрение перестраивая — и хмурился еще больше. А потом вызвал, кого полагается.
Когда про колледж выяснилось, последние сомнения отпали у всех. Меня даже никто и не спрашивал ни о чем.
Тот колледж, в котором покойный профессор учился вместе со своим другом-шерифом — он специальный был. Для детей с социопатическими отклонениями. Чего вы хотите — планета из белого списка, ничего они не корректируют, даже это! И не было у него помощников — просто стрелял с двух рук, вот и все. Про методы прогрессоров он знал — а кто не знает?! — решил сымитировать. Прогрессоры не убивают детей, вот и он не мог их сразу убить. Потому и звонил себе домой, выяснял, не задержалась ли случайно приходящая домработница — она студентка и иногда работала по ночам. Когда никто не откликнулся, понял, что путь свободен и можно волочь. Что и сделал. И пусть теперь аналитики выясняют, чем уж так в тот вечер его смертельно обидел профессор. Мне неинтересно.
Мне другое интересно — вот, например, что же это за рашное ругательство такое было, благодаря которому наш недоверчивый кэп атависту поверил сразу. Явно неполиткоректное ругательство, короткое такое. И наверняка очень древнее — ни в одном современном справочнике запрещенных к употреблению слов я его не нашел. Атависту за это ругательство не влетело. Нет, я понимаю, что иначе тогда нельзя было, капитан бы не поверил. Но все равно неприятно. Меня бы за такое сразу на клавишу, а ему — ничего, словно так и положено! Несправедливо все-таки.
А Катарина мне письмо прислала — с благодарностью. Я сначала даже не влетел, а когда дошло — приквазарил. Настоящее, рукописное! Кто из наших может похвастать тем, что ему девчонка — пусть даже и такая соплюха — сама письмо написала? Не записала, не надиктовала, не набила даже — а именно накорябала, как в глухой древности, настоящим световым карандашом по настоящей пластбумаге! Соплюха соплюхой, а с понятием. Я даже решил, что обязательно ей отвечу в том же стиле — вот только научусь эти факанные буквы выцарапывать не так криво, а то нехорошо как-то. Она вообще-то кульная, я с ней потом по комму общался. Хоть и атавистка, но вовсе не такая бесячья, как наш. Просила про звезды рассказать. А мне че — трудно, что ли? Сейчас мы далеко, связь уже не берет, но будем возвращаться — опять поболтаю.
А с нашим, корабельным, я больше вообще говорить не буду. Опять он меня уделал. И еще смеется, словно бы так и надо. Нет, ну не обидно, да?!
Ругательство — ладно, а вот откуда узнал, кто из двоих — убийца?…
Как догадался? Я ведь не успел ему тогда ничего сказать! Вообще ничего! Ни про гормоны, благодаря которым все вижу, ни про этого, у которого руки… я даже пальцем в него ткнуть — и то не успел!
Ну вот что за зараза. Как он это делает?!
Так и хочется выругаться, и обязательно неполиткорректно.
И, кстати, все-таки что это за ругательство такое — негр?
