точке. Ввел данные безымянного счета для подобных случаев, расплатился и поспешил к своей капсуле, оставленной в двух кварталах отсюда на стоянке социально-развивающего, а по-старому, развлекательного центра.
Ему не терпелось узнать ответ, потому он запрыгнул в капсулу, заставил голос программы умолкнуть и велел включить автопилот, сорвал с лица силикон и только тогда понял, как кожа под ним противно зудела все это время. Он-то думал, что начал к нему привыкать. Ошибся.
Достав флакон с голубоватым гелем, он нанес его на шею, там, где еще был виден тигр, и тут же взялся за телефон.
«Операция прошла успешно. Обещанную неделю мы выиграли», – писала ему Нина.
«Останься в больнице, буду через два часа, все объясню», – написал он ей в ответ, а сам еще раз убедился, что направляется в Люкс и запрос на сверхзвуковую уже в обработке, затем проверил почту.
Письма от Сотникова все еще не было, тогда он связался с помощником.
– От Сотникова были новости?
– Нет, – ответил ему механический голос, опуская вежливое обращение, которые звучало бы, будь его создатель не один. – Есть запрос от Артура Дёмина на личные переговоры.
У Новикова пораженно выгнулась бровь.
– Причина? – строго и зло спросил он.
– Чрезвычайное происшествие, – ответил помощник.
– Вызывай прямо сейчас и подключи все настройки, – попросил Новиков и включил заряженную на такой случай батарею. Нечасто он не может пожертвовать ни связью, ни скоростью.
Капсула как раз совершила рывок, когда на маленьком экране появился Артур Дёмин. Он явно только что причесался, а вот очки снять забыл и сорвал их с лица только теперь.
– Здравствуйте, – начал он неуверенно, еще и кашлянул в кулак, будто ему было от чего почистить горло. – Для меня большая честь…
– У меня нет времени, – перебил его Новиков, зная, что программа лишит его голос всяких эмоций. – Я хочу, чтобы вы перешли к делу.
– Да, конечно, – спешно согласился Артур, кашлянул в кулак, поправил бумаги, сложил их в стопку, поровнял листы, ударив их о край стола, и заговорил: – Дело в том, что сегодня я был вынужден наложить арест на Сотникова Владимира Ивановича.
У Новикова дернулась бровь, а губы искривились в нервной улыбке.
– Я обнаружил свидетельство незаконных экспериментов.
У Новикова тут же округлились глаза.
– Он создал здесь, на Титане, новый микроорганизм на основе живущей здесь сферы Бегиша. Он встроил в нее гены Земной Кандилы, и я не уверен, что эта смесь не опасна.
Новиков смотрел на монитор и не мог сказать ни слова – рассказ Сотникова не сходился с заявлениями Дёмина ни в чем, кроме существования бактерии, потому, прищурившись, он сообщил:
– Сегодня Сотников сообщил мне о бактерии, и я ждал от него результаты анализа. Зачем ему связываться со мной, если он ее создал?
Артур мгновенно побледнел и зачем-то стал протирать очки бумажной салфеткой, хотя, лежа на столе, они явно не успели стать грязнее во время этого разговора.
– Наверно, хотел снять с себя обвинения, – прошептал Артур. – У меня есть расчеты, фотографии, файлы с его планшета, где описан весь процесс. Вы сами сможете взглянуть.
– Кто анализировал данные? – спрашивал Новиков, с трудом держа себя в руках.
– Я, – признался Артур. – Больше тут некому, но я же биоинженер, генетик. У меня даже кандидатская защищена по изменению генома путем… Простите, это ведь неважно! – он вдруг встрепенулся и стал уверенным. – Я должен был отреагировать. Все данные я вышлю вам, судить о них вашим экспертам, сейчас я хотел лишь предупредить вас о сложившейся ситуации и запросить экспертную помощь. Эта бактерия в любом случае паразитирует на ларипах, а значит, нам нужно ее уничтожить.
– Жду данные. Инструкцию о дальнейших действиях получите позже, – ответил Новиков, отключил связь и нахмурился, пытаясь понять лишь одно: мог ли Сотников его обмануть.
К несчастью, он понимал, что врать могут все, даже Сотников, и волнение могло говорить и о его причастности. Новиков видел, как ученые переходят грань, а потом бегут искать помощи, не признаваясь, что виноваты в беде они сами.
Сунув руки в карманы, он наткнулся на ампулу, сжал, а в следующий миг увидел, как на экране отобразилось два письма, пришедших почти мгновенно: одно от Артура, второе с неизвестного адреса, но с пометкой «лично главе от Сотникова».
Второе Новиков тут же открыл.
«Здравствуйте, я Иван Ободов, работаю на Титане и по просьбе Владимира Сотникова отправляю вам данные по найденной бактерии. Он говорит, что вы точно сможете разобраться. В случае, если вам нужна будет помощь на месте, можно обратиться ко мне. Я журналист, но я за истину».
– Журналистов только тут не хватало, – устало вздохнул Новиков и резко вытер шею бумажным полотенцем.
Никакой татуировки на ней не осталось, даже следов от нее не было.
Капсула шла на снижение, а впереди на чернеющем небе уже виднелась яркая надпись «Lux mundi», а значит, времени у него осталось только на смену костюма.
Глава 24
За окном пошел дождь. Он врезался в стекло большого больничного окна и стекал вниз водным потоком. Впервые за долгое время, проведенное в больнице, Матвей не смотрел в этот миг на печальную картину за окном.
Ему разрешили сесть на кровати, поставили на нее маленький стол, а там установили компьютер, подключили его к голограммеру на стене, позволяя Матвею пользоваться двумя изображениями.
Галаграммер показывал присланные данные Сотникова – их как раз совсем недавно переслал ему Новиков. Почему Сотников не прислал их ему лично, как обещал, Матвей даже не подумал, а сразу ушел в работу.
Энергометр на его руке рисовал зеленые волны так же, как Матвей выводил другой рукой в воздухе команды, пользуясь воздушным сенсорным указателем, приклеенным к указательному пальцу.
В палате было темно, только голограммы светились. Сине-фиолетовый свет падал Матвею на лицо, подчеркивая бледность, освещал больничную рубашку и странный выступ на груди, словно он прятал под тканью огромную толстую книгу.
Внешнее сердце сейчас не работало, позволяя его собственному сердцу справляться
